Андрей Троицкий - Знак шпиона

В верхней квартире монотонно гудел пылесос, кажется, жена Стаса Никишина Вероника, отправив мужа на работу, а ребенка в посольскую школу, с утра пораньше затеяла генеральную уборку. Колчин живо представил себе картину: Вероника, миниатюрная брюнеточка с шикарным бюстом, нарядившись в короткий халатик, который не скрывает её прелестей, с немым остервенением терзает пылесос. Любопытно, отдает эротикой. Ясно, женщине больше заняться нечем, потому что зарплата у Стаса через три дня, денег, естественно, не осталось. Поэтому сегодня побегать по распродажам и купить уцененные блузки не получится. Хотя и очень хочется.

Перевернув последнюю страницу, Колчин глотнул кофе. Сегодня в газетах не было уже ни строчки о трагических событиях в районе Шордитч. Жестокое убийство хозяйки дома Марты Пульмен и владельца магазина скобяных товаров Майкла Ричардсона, то есть Донцова, сошло с газетных полос. Вчера и позавчера новость не стала первостатейной сенсаций. Отчеты о преступлении затерялись на внутренних полосах, хотя репортеры сделали все, чтобы вызвать у публики интерес к происшествию.

Газетчики, словно сговорившись друг с другом, выстроили одинаковые версии преступления: два любовника не поделили женщину, романтическую и безжалостную Джейн Уильямс, разбившую два мужских сердца. Центральное место в репортажах занял пожарник Дэннис Линсон и семья какого-то клерка из Сити со второго этажа. Эти люди поведали свою историю ночных событий. Около семи вечера Уильямс посетил любовник, представительный высокий мужчина. Этого человека никто из жильцов прежде не видел. Он ушел, чтобы отогнать машину подальше от дома, и вскоре вернулся. Ближе к ночи появился второй мужчина, хозяин скобяной лавки Майкл Ричардсон, наблюдавший из укрытия за окнами своей бывшей любовницы. Буря ревности поднялась в его сердце, когда он понял, что к чему. Ричардсон вошел в подъезд, размолотив окошко на входной двери и открыв внутренний замок. Он надеялся застать Уильямс в объятиях мужчины и учинить расправу. При себе Ричардсон имел незарегистрированный «браунинг».

Хозяйка дома Марта Пульмен преградила дорогу ревнивцу. Но Ричардсон уже не владел собой, ярость и жажда мести переполняли душу через край. Он убил старуху, попавшую под горячую руку, ударив её по голове чем-то тяжелым. Торговец не думал, что получит достойный отпор возле квартиры бывшей любовницы. Но, как выяснилось, пистолет имел при себе не он один. Пожарник Линсон задержал подстреленного торговца, Ричардсон, получивший два пулевых ранения в грудь и живот, умер на лестничной площадке верхнего этажа, захлебнувшись кровью. Печальный итог: два трупа, найденных в подъезде и несколько вопросов, так и оставшихся без ответов. Судя по следам крови в квартире женщины, она или её любовник все-таки были ранены. Но сумели спуститься вниз по водосточной трубе и, перемахнув через забор, уйти. Итак, где же безымянный поклонник госпожи Уильямс и где она сама? Почему женщина скрываются от полиции? Вразумительных ответов не было. Колчин ждал звонка Уильямс все последние дни. Увы.

Газеты также публиковали короткие интервью с вдовой Ричардсона и работниками магазина скобяных товаров. Хелен утверждала, что Майкл был честным и порядочным человеком, она не знала о том, что у него есть женщина. Продавцы скобяного магазина добавляли, что никогда не видели у Ричардсона оружия и представления не имели, что он, человек скромный, даже застенчивый, склонен к жестокому насилию. Вот, собственно, и все, что удалось вычитать. Да, ещё короткий некролог: вдова, приемная дочь и друзья Ричардсона скорбят о его безвременной трагической кончине.

К этой трогательной заметке, помещенной в черную рамочку, можно добавить, что подлинное имя Майкла Ричардсона – Алексей Степанович Донцов. Рано потерял родителей, воспитанник детского дома. Окончил институт иностранных языков и Краснознаменный институт КГБ. С двадцати семи лет на нелегальной работе за рубежом. Награжден орденом Красной Звезды, медалями, почетным знаком «За службу в разведке». Выполнял задания особой важности. Этот человек никогда не цеплялся за блага жизни, потому что таким людям не нужны особняки с зимними садами. Деньги, что набегали на личный счет, распоряжением Донцова переводил в детский дом, где он вырос. Но правдивый некролог о смерти разведчика газеты не напечатают, его личное дело никогда не будет рассекречено. А ко всем своим наградам Донцов получил могилу в чужой земле с чужим именем на надгробной плите.

Колчин злился на репортеров, превративших смерть в мыльную оперу, злился на самого себя, а заодно уж на весь остальной мир. Он подумал, что терзается попусту. Да, Донцов погиб. Но он не пацан, который попал под машину по собственной оплошности. Донцов знал, на что шел, когда связывал свою жизнь с нелегальной разведкой. Должен был предвидеть и вариант трагической гибели. Он сделал сознательный выбор. А ему, Колчину, если он хочет и дальше оставаться разведчиком, нужно уметь забывать то, что нужно забывать. И помнить то, что нужно помнить. Если не умеешь забывать, жди большой беды.

И уж совсем глупо злиться на русских журналистов и дипломатов, нагулявших розовый жирок на казенных хлебах. Глупо смотреть на них, как на дармоедов. Их размеренный быт в сытой европейской стране, спокойная жизнь, беготня по распродажам, – все это нормально. В конце концов, эти ребята с их дипломатической неприкосновенностью, возможно, только для того и созданы, для того и торчат здесь, делая вид, что заняты чем-то важным и достойным, чтобы настоящим разведчикам работалось спокойнее.

Он свернул газеты и сутул их в пакет с мусором. Кофе совсем остыл. В верхней квартире выключили пылесос. Некоторое время Колчин слышал топот ног. Жена Стаса бегала из комнаты в комнату с тряпкой. Когда беготня закончилась, загудела электрическая мясорубку, Вероника принялась за котлеты. Интересно, из чего она их лепит? Ясно, что не из мяса. Вероника скорее удавится, чем купит в лавке фунт говядины. На ужин Никишину предстоит скушать что-то вегетарианское. Например, биточки из моркови и свеклы, сдобренные манной крупой. И картошку на гарнир.

Мясорубка наверху наконец заглохла. Колчин встал из-за стола, вылил недопитый кофе в раковину. В прихожей раздался звонок. Колчин надел майку без рукавов, вышел из кухни в коридор, открыл дверь. С другой стороны порога стояла Вероника Никишина.

– Здравствуйте, милости прошу, – Колчин искренне обрадовался, шире распахнул дверь, пропуская даму.

Вероника, предпочитавшая черные цвета, гармонирующие с цветом волос, успела сменить халатик на короткую черную юбочку, надела прозрачную блузку с вырезом. В этом наряде она выглядела сексапильно. Колчин провел соседку в комнату, извинился за неубранную постель.