Поль Кенни - Тройное убийство в Лурде

Встав на рассвете, Коплан собрался за десять минут. На всякий случай он оплатил счет в гостинице, поскольку не был уверен, что в следующую ночь будет в Лурде.

Он забрал из гаража машину, отблагодарив ночного сторожа щедрыми чаевыми, и поехал, не дав мотору прогреться. Через три минуты он был уже за городом. Ехать было очень приятно: движения на дороге почти не было. Он нажал на акселератор, и деревья замелькали с завораживающей быстротой.

Судьба Клодет Берваль волновала его меньше, чем накануне, поскольку у пуэрториканца не было времени убрать ее. У маленького негодяя, лежавшего на мраморном столе, была впереди целая вечность для размышлений о превратностях его профессии.

В шесть часов Коплан сделал мастерский вираж, чтобы попасть на улицу Орлож в Баньер-де-Бигор. Он остановился напротив гостиницы «Дофэн», вышел из машины, с силой хлопнул дверцей и вошел в вестибюль. Его встретил строгий взгляд чопорной старой дамы.

— Пожалуйста, предупредите мадемуазель Берваль, что с ней хочет поговорить друг, — сказал Франсис безмятежным голосом.

Лицо дамы нахмурилось, выразило высокомерное осуждение.

— В такой час? А вы не думаете, молодой человек…

Слабо польщенный, Коплан ответил:

— Я только об этом и думаю, куколка. Будете звонить или я пойду сам?

Почтенная особа подскочила, возмущенная такой дерзостью. Она прошипела:

— Жильцам запрещено…

— Да ладно! — перебил Франсис.

Он повернулся к ней спиной и пошел к лестнице. Это было простым запугиванием, потому что он не знал, в каком номере живет красавица-энтомолог.

— Э! Подождите…

Он обернулся с недовольным видом. Старуха с беспокойством смотрела на него; потрясенная мыслью, что этот бандит собирается войти в комнату к девушке, она предпочла капитулировать.

— Одну секунду, я ее предупрежу, — сказала она. — Подождите, я найду номер…

Она лихорадочно перелистала книгу записей, ошиблась страницей, дважды прочитала одну и ту же строчку и наконец пробормотала:

— Но… этой особы здесь больше нет! Брови Коплана сдвинулись.

— Позвольте? — сказал он, беря книгу.

Он проверил и увидел, что Клодет Берваль действительно покинула гостиницу накануне. Судя по месту, на котором находилась ее фамилия, она скорее всего уехала сразу после полудня.

— Спасибо! — заключил он. — Желаю вам счастливого дня!

И он повернулся перед окаменевшей хозяйкой, чтобы выйти на улицу. На пороге он остановился, чтобы закурить сигарету, потом сел в машину и уехал так же быстро, как и приехал.

Однако ехал он не к Лурду. Он взял курс на юг, на Люшон. Двигаясь с разумной скоростью, он старался преодолеть неприятное чувство, вызванное у него неожиданным отъездом Клодет.

Примерно за два часа он преодолел сто пятьдесят километров, разделяющих Баньер и Тараскон. Когда он въехал в это местечко, его настроение было далеко не прекрасным. Это было заметно по легким морщинкам, прочертившим его худые щеки, и по суровости светлых глаз.

Подъехав к дому брата Дютроше, он неторопливо вышел из машины. В бистро двое посетителей завтракали, а хозяин — краснолицый мужчина в фартуке из грубой синей ткани — прилежно вытирал стаканы.

— Месье? — спросил он, глядя на Франсиса.

— Я бы хотел переговорить с вашим братом, живущим в Лурде.

— А… — ответил он понимающе. — Проходите, он наверху.

Быстро выйдя из-за своей стойки, он открыл дверь, ведущую в вестибюль.

— На втором этаже, первая дверь слева.

Он подмигнул и еле слышно прошептал:

— Вы из полиции, да?

Коплан кивнул, прошел мимо него и поднялся по лестнице.

На втором этаже он постучал в указанную дверь и узнал голос Дютроше, сказавшего:

— Входите!

Он толкнул дверь и вошел в комнату. Старик закусывал, перед ним на столе стояла бутылка красного вина.

— О! — воскликнул он, увидев Франсиса. — Черт меня возьми, если я ожидал вашего визита!

— Я думаю, — сказал Коплан, закрывая за собой дверь. — Я тоже не ожидал увидеть вас так быстро.

Выброшенный вперед со всей возможной силой, кулак его правой руки вылетел, как снаряд, и ударил сидящего человека в челюсть.

Опрокинутый ударом, Дютроше упал навзничь на пол.

Кипя от ярости, он старался подняться и наконец встал на ноги.

Он хотел броситься на Коплана, но холодные глаза и ствол автоматического пистолета крупного калибра приковали его к месту.

— Подними лапы, — посоветовал Франсис странно мягким голосом. — И не опускай их ни на миллиметр, пока мы будем разговаривать.

Лицо Дютроше изменилось. Кровь отхлынула, и оно стало смертельно бледным.

— Что на вас нашло? — спросил он прерывающимся голосом.

— Сейчас узнаешь, дед, — ответил Франсис тем же сдержанным тоном. — Я пришел тебя успокоить насчет твоего приятеля. Ты знаешь: того, кто должен был тебе принести новости.

С по-прежнему поднятыми руками, Дютроше отступил на шаг, как будто слова Франсиса оттолкнули его. Его кадык поднялся и опустился.

— Вы… вы бредите… — с трудом выговорил он.

— Ты так считаешь? — саркастически переспросил Коплан. — Посмотрим. Я буду говорить первым, а потом наступит твоя очередь, потому что ты можешь рассказать больше, чем я. Открывай свои уши, пока они могут слышать, и не двигайся.

Прислонившись к двери, сжимая в правой руке пистолет и пристально глядя на Дютроше, прижавшегося к противоположной стене, Франсис сказал тем же бесцветным голосом:

— В среду вечером на перекрестке О-Вив что-то произошло, но не то, что ты мне рассказал. Комбинация была неглупой: трех свидетелей ликвидируют, а типа, живущего на месте, щедро «подмазывают», чтобы он соврал инспектору, если тот случайно появится поблизости. Таким образом полицию пускают по ложному следу. Затем историю начинают совершенствовать: появляется второй свидетель — девушка, которая выглядит совершенно невинной и обожает насекомых. Будто бы случайно она подтверждает слова первого типа. Заодно она видит лицо полицейского, который знает уже слишком много, и велит убийце проследить за ним и убрать в свою очередь; круг замыкается, и уже никто не сможет ничего понять в этой истории. Однако так получилось, что тем полицейским оказался я.

Коплан зловеще улыбнулся; ствол его пистолета не двигался, как будто был зажат в тисках.

— Я счел, что ты слишком много говорил, дед. Слишком много и слишком быстро. От тебя не ускользнула ни одна деталь, ты видел все! Так не бывает. Второе: тебя должны были убрать, как остальных, как Малара, Гурена и мамашу Тревело. Если тебя пощадили, значит, были основания… Эти парни слишком хорошо организованы, чтобы не заинтересоваться твоей хижиной. И тут на сцену выходит девица и говорит то же самое, что и ты. Это первый случай, когда два свидетеля совпадают в деталях! Она хочет нарисовать мне полную картину и играет роль энтомолога. К сожалению, она допускает ошибку: насекомые, о которых она мне рассказывает, являются сетчатокрылыми… Она пускает по моим следам убийцу, а потом со спокойной душой отваливает, считая меня убитым. На месте схватки остается тот парень, и это все меняет…