Дэшил Хэммет - Дивиденды на смерть. Смерть на ипподроме. Золотая подкова

Шейн терпеливо ждал, когда старик закончит рассказ. Потом поинтересовался:

— Хендерсон по-прежнему агент Брайтона?

— Не думаю. Сегодня Брайтон не может позволить себе роскошь иметь агента. — Пелхэм Джойс беззвучно рассмеялся.

— Вам не известны случаи, когда такие агенты доставали бы за бесценок произведения старых мастеров, а потом сбывали их за баснословные деньги?

— Это больше из области газетных уток, — пробормотал Джойс.

— Но всё же подобные вещи случаются? — настаивал Шейн.

— Да, конечно. Если мне не изменяет память, именно Хендерсон откопал где-то в руинах итальянского замка подлинник Рембрандта. Было это лет пять назад. Картина сейчас в коллекции Брайтона.

На сколько, осведомился Шейн, — тянет сейчас подобное полотно?

— На столько, сколько какой-нибудь проклятый идиот согласен за него заплатить. — Голос Джойса внезапно сделался пронзительным. — Сто тысяч, полмиллиона, два миллиона. Для коллекционеров важен раритет, а не само искусство.

— Такие вещи обычно ввозятся контрабандно. Или я ошибаюсь?

— Естественно. Ни один уважающий себя коллекционер не станет платить пошлины за редкую картину.

— Тогда, — терпеливо спросил Шейн, — как это им удается?

— Самый простой метод — замазать на оригинале подлинную подпись и написать фамилию какого-нибудь известного копииста. После этого, как правило, агенты мало пересекают мексиканскую границу, стараясь держаться подальше от дотошных нью-йоркских таможенников.

Шейн поблагодарил его и некоторое время посидел с ним, пока старик ворчал об упадке искусства и распаде личности художника. Однако оставался в студии он всего несколько минут, после чего отправился в туристское бюро. Некоторое время он изучал график прибытия судов из Европы в Мексику, а также расписание движения поездов и самолетов.

Интересующую его информацию он занес к себе в записную книжку, твердо отказавшись от настойчивого предложения клерка организовать для него увлекательную поездку в какую-нибудь отдаленную точку земного шара. Затем он вернулся к себе в гостиницу.

Из номера Шейн заказал междугородный разговор с таможней города Ларедо, штат Техас. Когда его соединили, он подробно обсудил все вопросы со знакомым таможенником. С двумя бумажками по тысяче долларов в кармане он мало беспокоился о стоимости телефонных переговоров.

Таможенник клятвенно обещал, что немедленно даст знать, как только некий мистер Д. К. Хендерсон пересечет границу.

Стрелки часов показывали три, когда Шейн спустился в вестибюль. Там ему сообщили, что тщательный опрос служащих отеля не дал результатов. Взломщиков, проникших в номер Шейна, никто не видел. Управляющий, тем не менее, выразил Шейну глубокое сочувствие, хотя тот и заверил его, что особых претензий к администрации у него нет, так как ничего ценного из номера не пропало.

Он вышел из отеля, сел в машину и поехал по дамбе в Майами-Бич для повторного визита в дом Брайтонов.

VIII

Днем особняк Барайтонов выглядел почти так же, как и накануне вечером. Казалось, его окружает какая-то гнетущая атмосфера, что, по мнению Шейна, объяснялось трагедией, произошедшей здесь вчера. При дневном свете он увидел, что подъездная дорожка, огибая дом с южной стороны, ведет к большому бетонному гаражу позади здания. Двери гаража были закрыты. Надстройка над ним представляла собой, по-видимому, жилое помещение.

Ни на дорожке, ни у въездных ворот Шейн не заметил ни одного автомобиля. Поставив машину там же, где и накануне, он поднялся вверх по ступеням веранды.

Дверь открыла та же самая горничная. Она показалась Шейну ещё более усохшей, глаза у неё были красные, будто от недосыпания. Горничная узнала его, однако радости при виде его не выказала, поинтересовавшись неприветливым тоном, что ему нужно.

Шейн сказал, что желает видеть мисс Брайтон.

— Мисс Филлис Брайтон, — добавил он.

— Её нет. — Горничная попыталась закрыть дверь, однако Шейн успел вовремя подставить ногу.

— Когда её ожидают?

Не имею понятия. Она презрительно фыркнула.

— Это важно, — заметил Шейн. — Как вы полагаете, когда она здесь появится?

— Я ничего не полагаю. Она отсутствует со вчерашнего вечера.

— Ладно, — сказал Шейн без тени разочарования в голосе, — тогда я поговорю с мистером Брайтоном.

— О нет, сэр. — Горничная пришла в ужас. — Он болен, очень болен. Посетители к нему не допускаются. — С силой толкнув дверь, она попыталась заставить Шейна убрать ногу.

— Отлично, — невозмутимо произнес сыщик. — Тогда я хочу увидеть доктора Педикью.

— Доктор отдыхает, сэр. Он просил не беспокоить его.

Да пропадите вы все пропадом! — негодующе воскликнул Шейн. Оттолкнув горничную, он распахнул дверь. – Тогда я просто поболтаюсь по дому и поговорю сам с собой. — Он шагнул в дом.

Она заторопилась за ним.

— Мистер Монтроуз, кажется, в библиотеке.

— Тем лучше, — проворчал Шейн, — я навещу его, как только кончу беседовать с самим собой. — Он начал подниматься по лестнице.

После некоторого колебания горничная последовала за ним.

Дойдя до верхней площадки, Шейн обернулся:

— Где лежит мистер Брайтон?

— Его нельзя беспокоить, сэр. Это было бы грубым нарушением указаний врача.

— Ни один врач, — возразил Шейн, — не может запретить мне видеть человека, который мне нужен. Покажите его комнату, пока я не начал открывать все двери подряд.

— Хорошо, сэр, — с озлоблением сказала горничная и повела его в левое крыло здания.

Негромко постучав в запертую дверь, она загородила её своим телом. Чтобы войти, Шейну пришлось бы применить силу.

Дверь слегка приоткрылась, и из неё выскользнула стройная девушка в белой накрахмаленной форме сестры милосердия. Она была очень маленького роста, совсем юная, с розовыми щечками и правдивыми серыми глазами.

— В чём дело? — Девушка строго глянула мимо горничной на Шейна.

— Этот джентльмен, — легким доворотом плеча горничная указала на Шейна, — желает видеть мистера Брайтона. — Отойдя в сторону, она снова злобно взглянула на Шейна.

— О нет! — Сестра решительно покачала головой. — Мы не должны нарушать указаний доктора.

Сделав шаг вперед, Шейн вплотную подошел к ней. Её белая накрахмаленная шапочка не доставала ему и до подбородка. Девушка спокойно смотрела на него.

Он раздраженно пояснил:

— Никто не собирается обижать вашего пациента. Мне нужно только взглянуть на него. В этом нет никакого вреда.

— Мне очень жаль, — возразила она, — но я не могу впустить вас.

Горничная повернулась и ушла.

С обезоруживающей улыбкой Шейн легонько потрепал девушку по щеке.

— Ну, ангел мой, разрешите?

— Только если разрешит доктор, — без тени улыбки ответила она.