Эд Макбейн - Пропала невеста. Вкус крови

- Что новенького? - спросил Хэнди.

- Владелец машины позвонит, как только вернется с задания. Двадцать пять долларов вам сейчас заплатить или после?

- Настоящее время - лучшее из всех возможных времен, - ответил судья улыбаясь.

Барри позвонил где-то около семи. Анна дремала на диване, свернувшись калачиком. Хэнди, покуривая трубку, живописал мне прелести рыбалки на Салливанской косе. Фред укатил охотиться за очередными жертвами.

Когда раздался звонок, я даже подскочил на стуле. Хэнди поднял руку в предупреждающем жесте, неторопливо подошел к аппарату и снял трубку.

- Да, это судья Хэнди. О, добрый день, детектив О’Хара. - Он слушал, кивая. - Ну и замечательно. Очень рад это слышать. Разумеется, я немедленно его отпущу. Благодарю вас за… Что? Ну конечно, конечно. - Он обернулся ко мне: - Детектив О'Хара хочет с вами поговорить.

Я взял трубку:

- Алло.

- Ты зачем угнал мою колымагу? - спросил О’Хара, такие у него незамысловатые шутки.

- Ничего умнее ты не придумал сказать, тем более за казенный счет? - огрызнулся я добродушно.

Надеюсь, дело можно считать улаженным?

- Да, спасибо, Барри.

- Это я виноват, совсем забыл про техпаспорт. Может, прислать его тебе?

- Не надо. Молния дважды не бьет в одно и то же место. Поймал своего гангстера?

- Что? А, ты об этом… Ни черта! Сукин сын, похоже, тоже ушел в отпуск.

- Барри, ещё раз спасибо.

- Не за что. Приятного отдыха. Только не забудь… - Он замялся.

- О чем?

- О поправке Манна. Попытка изнасилования и всё такое прочее. - Он захохотал и повесил трубку.

Рот у меня расползался до ушей, когда я подошел к Анне.

- Что случилось? Она сидела на диване и хлопала спросонок своими длинными ресницами.

- Мы свободны.

Тут она окончательно пришла в себя:

- Уедем отсюда поскорее.

Я обменялся рукопожатием с судьей, и мы вышли. Стало прохладнее, поэтому я поднял верх. Через пять минут мы выехали на шоссе.

- Выпутались, слава Богу, - сказал я.

- Угу, - ответила Анна.

- Ты опять засыпаешь?

- Ага.

- Ну и спи на здоровье. Когда доберемся до места, я тебя разбужу.

- Нет, - сказала она, - спать я буду ночью, а сейчас хочу тебе кое-что сказать.

- Я весь внимание.

- У тебя отвратительный характер, я открыла это только сегодня.

- Согласен. Завожусь с пол-оборота.

- Нужно учиться сдерживаться.

- Пожалуй, ты права.

- Я люблю тебя, Фил, - вдруг сказала она серьезно.

- И я тебя.

- Но ты, наверное, уже соскучился по своим ребятам из двадцать третьего?

- Соскучился? Да я с ними и не расставался. Целый день только и делал, что трепался по телефону то с одним, то с другим.

- Скоро приедем, - сказала Анна. - Через час примерно.

- Там есть, где остановиться на ночь?

- Ну конечно, - сказала она.

III

Салливанс Корнерс был пуст, как будто все его жители вымерли. Разумеется, я и не предполагал увидеть море огней, размеры городка со слов Анны представлялись мне более чем скромными, и всё же действительность превзошла ожидания. Темно, пусто и тихо.

Городок лепился к подножию холма, который вырос из-за поворота совершенно неожиданно - шоссе, в свою очередь, резко нырнуло - фары выхватили из мрака знак «Скорость - 25 миль в час». Памятуя о недавних разборках с блюстителями порядка, я изо всех сил жал на тормоза - спускаться по крутой дороге со скоростью двадцать пять весьма затруднительно. Впрочем, предосторожности были излишними - Фред в этот час несомненно уже спал сном праведника.

Я различил несколько строений поблизости от кольцевой транспортной развязки: бар, закусочная, биллиардный салон и гостиница с табличкой на двери - «Мест нет»; в окнах всех этих заведений было темно.

Единственным ориентиром во мраке служил желтый фонарь над пустой будкой полицейского поста. Я остановил машину и выключил двигатель.

Где-то стрекотали кузнечики. Становилось не на шутку прохладно. Воздух был влажен - чувствовалась близость озера. У меня изо рта вырвалось облачко пара.

- Куда теперь? - спросил я Анну.

- Насколько мне помнится, нужно проехать через весь город и повернуть направо.

- А где мы заночуем? Ты так уверенно обещала, что с этим проблем не будет.

- Возле озера должен быть мотель.

Я включил двигатель, развернулся, и мы всё тем же черепашьим ходом двинулись по главной улице. Смотреть по сторонам было абсолютно не на что. Овощные, мясные и галантерейные лавки наглухо заперты, в окнах черно, будто жители попрятались в бомбоубежища в ожидании атомной атаки, такое у меня создалось впечатление. Да, какая-то недобрая настороженность ощущалась в атмосфере Салливанс Корнерс.

В нашем городе район, находящийся под присмотром двадцать третьего участка, тоже не назовешь безопасным. Всякого сброда достаточно, грязь и нищета видны невооруженным глазом, и отношения между жителями тоже не всегда совпадают с нормами законопослушного общества. В этом районе покупается и продается все, что только можно купить и продать, улицы кишат сутенерами и их подопечными, шныряют только что вышедшие из заключения или кандидаты за решетку - торговцы наркотиками, мелкое и крупное ворье, подвыпившие хулиганы, - и всё же чувствуется, что район этот - лишь часть целого, а целое - город, один из самых больших городов в мире, в его артериях пульсирует горячая кровь, и, несмотря на мрачную изнанку жизни, имеющий глаза видит светлую её, ослепительную сторону.

Жители этого города не только хватаются за нож или пушку, но и смеются, целуются в аллеях парков, то есть здесь живут нормальные люди, и пускай ночью на улицах страшновато, зато днем ярко светит солнце, и озаряет оно вполне жизнерадостные лица.

Но в Салливанс Корнерс людям вряд ли было известно, что такое смех, так мне почему-то казалось, и ещё мне казалось, что черные тени, прилипшие к стенам дощатых домишек, не исчезают с наступлением дня. Я понимаю, это звучит глупо. Любой захолустный город ночью выглядит точно так же. Но если бы я мог предвидеть, что случится с нами в течение ближайших часов! Ведь дурные предчувствия меня не обманывали, вот в чём штука, нужно было лишь прислушаться к ним!

Я помню, как мурашки ползли у меня по спине от беспричинной тревоги, но я решил, что это следствие близости озера и просто поднял брезентовый верх.

Мы едва не проскочили мимо указателя, криво прибитого к телеграфному столбу. Я-то не обратил на него внимания, зато Анна воскликнула:

- Фил, здесь же поворот!

- Где?

- Мы только что проехали.

Я дал задний ход и остановился. На дощечке пьяными буквами было начертано: «Салливанская коса».

- Очаровательный пейзаж. Жаль, что ни черта не видно, - не удержался съязвить я.

- Ближе к озеру будет посветлее, там сосны редкие. А мотель почти на самом берегу.