Лео Мале - За Лувром рождается солнце

– Раз уж вы не танцуете, угостите меня в баре шампанским, – неожиданно произнесла она.

Бар был устроен в соседней комнате, откуда через арку дверного проема оставались видны зал и сцена. Мы заняли место с самого края.

– А я-то обратилась к вам, чтобы вы мне обеспечили спокойствие! – вздохнула Женевьева. – И считала вас спокойным человеком. А у вас в кабинете трупы находят...

– Спокойствия не существует. Например, ваша гостиница. Почтенная и известная, не так ли? И что же...

Она меня остановила:

– Да, знаю... Там жил Этьен и этот... как его... Бирикос...

– Управляющий, должно быть, в бешенстве?

– Он своих чувств не проявляет, но наверно...

– Послушайте, Женевьева... Могу я вас звать Женевьевой? Если это вам неприятно, не мстите, называя меня Нестором, во всяком случае, громко... Так можно?

Улыбкой она даровала мне свое согласие.

– Так вот, Женевьева... вините только себя одну; вы сами завели разговор на эту тему... Мне хотелось бы побеседовать с вами об этом Бирикосе.

– Не здесь, если угодно.

– Скажите мне только, вы его знали?

Вмешался посторонний и не дал ей ответить. Настырный малый, хлопнувший меня по плечу и произнесший голосом по меньшей мере 45-градусной крепости:

– Счастливчик Нестор!

Обернувшись, я увидел перед собой веселое лицо и водянистые глаза Марка Кове из "Сумерек".

– Теперь мы скрываемся от друзей, – с упреком сказал он. – На телефонные звонки не отвечаем. Мечемся там и здесь, а друзья пусть пропадают?

– Пропадают? Странный глагол в твоих устах!

– Очень остроумно.

– Извините, – сказала Женевьева. – Сейчас вернусь.

Журналист с интересом посмотрел ей вслед.

– Хороша цыпочка, – произнес он, когда она отошла.

– Вы ее спугнули.

– Она обещала вернуться. Хорошо. Очень доволен, что до вас добрался. Что это за история с Бирикосом?

– Вы что, не читаете газет?

– Я сам их выпускаю, а это не всегда легко. Скорее даже очень трудно. Ведь я чувствую, что вы не хотите ничего мне рассказать. Да?

– У вас великолепное чутье.

Он нахмурился и улыбнулся разом.

– Ладно. Я помолчу.

– Лучше вы ничего не придумаете. А то жужжите под ухом.

Пока мы болтали, я взглядом обшаривал бар и, хотя многие его уголки пропадали во мраке, разглядел в дальнем его конце Женевьеву, беседующую с пожилым и важным красавцем. Точнее, застал самый конец их разговора, потому что они уже расставались. Женевьева двинулась в сторону туалетов, а пожилого красавца я потерял из виду.

– Удаляюсь, – сказал Кове. – Попробую получить сведения в другом месте.

Появилась Женевьева. Я видел, как журналист подошел к ней, обменялся несколькими словами. Потом затерялся в толпе.

Взбираясь на соседний табурет, Женевьева спросила:

– Я не слишком долго отсутствовала?

Она выглядела уставшей, расстроенной. Если на нее так подействовала встреча с журналистом из "Сумерек"... Я отвесил ей банальный комплимент, а затем:

– ...Тот тип пытался что-то у вас разнюхать?

– Какой тип?

– Этот грубиян репортер. Мой приятель.

– Э-э... пожалуй... в любом случае я мало что ему сказала.

Она опустошила свой бокал:

– Вы остаетесь, господин Бурма?

– Не знаю.

– Я ухожу. С меня хватит этого шума. Проводите меня. Ведь можно сказать, вы мой телохранитель"

– Вы мне напомнили, что Шасар шляется неподалеку.

– Вот видите. Вы мне нужны... Она пожала плечами:

– Этот бедняга Шасар! Его, пожалуй, следует скорее пожалеть, чем осуждать.

– Вы сами хотели, чтобы я выкинул его через окно ваших апартаментов.

– Да, скверная идея!

В свою очередь пожал плечами я.

– Подождите меня наверху, – сказала она. – Я попрощаюсь с друзьями.

Я рассчитался, забрал в гардеробе свои тряпки и стал ее ждать. Вскоре она подошла, чтобы получить меховую накидку, и мы покинули "Сверчок".

Ее машина стояла на улице Пирамид, в двух шагах от кабаре. Это был небольшой элегантный кабриолет.

– Вы поведете, хорошо, господин Бурма?

Я сел за руль:

– Куда едем?

– Но... Куда вы хотели бы?

– Не знаю.

– Может к вам, мой хитрец?

– Нет, там слишком пыльно.

– Так я и думала. Шофер, отель "Трансосеан". И побыстрее. Хочу пить.

– Можно заскочить в бистро или вернуться в "Сверчок".

– Хочу дома.

– Хорошо, барышня...

– А как поступаем с машиной? – спросил я, когда остановился у входа в палаццо.

– Там есть люди, которые выполнят любую работу, – сказала она, выходя из машины. – Но, может быть... Вы далеко живете?

Я еще оставался за рулем:

– Довольно-таки.

– Хотите ее взять?

– То есть...

– Вас ждут дома?

– Несомненно.

– Вы не уверены?

– Да нет, уверен. Ждут.

– Кто же?

– Счета.

Она нервно рассмеялась.

– Вы бесценны.

– Увы!

Я вышел из машины и хлопнул дверцей. Кабриолет был очень симпатичен.

– Вам бы не следовало заставлять меня разговаривать. Теперь и меня мучит жажда. Я... я могу вас проводить?

Не отвечая, она глянула на меня, а потом повернулась и пошла, я же пустился по следу ее духов. Проходя мимо консьержа, она приказала, чтобы метрдотель принес в ее апартаменты все необходимое для утоления жажды. Войдя к себе, она сбросила свою меховую накидку на стул и упала на кушетку.

– Я без ног, – сказала она. – Простите меня, господин Бурма, но я попрошу вас не задерживаться слишком долго... Но снимите же плащ... здесь душно.

Я положил плащ и шляпу на меховую накидку.

– Сигарету?

Взяв сигареты с картонным мундштуком, я раскурил их для нас обоих.

– Вы были знакомы с этим Бирикосом? – спросил я.

Не везло мне с этим вопросом. Едва я его задал, как в дверь постучали. Полусонный лакей доставил выпивку. Когда он отправился обратно в постель, я сказал:

– Вы были знакомы с этим Бирикосом?

Она посмотрела на меня поверх бокала:

– Вы настоящий детектив, правда? Работаете без передышки. Сразу же вопросы. Наверное, у вас увлекательнейшее ремесло, раз вы им занимаетесь стаким напором? Надо, чтобы как-нибудь вы мне рассказали о ваших расследованиях.

– Не удовлетворяю порочных наклонностей.

– Это не порочные наклонности.

– Нет, порочные. Что за интерес к чужим драмам? Вам недостаточно драмы, в которой вы сами одно из действующих лиц?

– Благодарю вас, – с обидой заметила она. – Я заслужила этот урок.

– Вы на меня сердитесь?

– Нет. Просто, я дура.

– Вы очаровательны. И я вам расскажу истории про разбойников, но в другой раз. Сегодня это займет слишком много времени, и его не хватит, чтобы вы ответили мне на вопрос, знали ли вы Бирикоса?

– Вы чудовищный человек.

– Чудовищный и ужасный.

– Смейтесь-смейтесь надо мной. Нет, я не была с ним знакома. Я знала, что он проживает здесь. И это все. Наверное, я сталкивалась с ним в коридоре и он здоровался со мной, как и все... Она вздохнула. – Вот и все. А теперь, господин Бурма, – добавила она неожиданно насмешливым тоном, – не позволите ли и мне задать вам один вопрос? Вы спрашивали меня, не знала ли я Бирикоса, потому что он остановился в том же отеле, что и я. Немного похоже, как если бы вы спрашивали у жителя Рамбуйе, не знаком ли он с президентом Республики, чья загородная резиденция там находится? Разве не так?