Росс Макдональд - Полосатый катафалк

— Мне все равно, как люди зарабатывают свой хлеб. Мой прежний муженек был букмекером, ну и что? А вы кто будете?

— Я детектив.

— Интересно, — протянула Бэмби, но вся напряглась, а в глазах вспыхнуло недоверие.

— Успокойтесь, — сказал я. — Если бы я был из тех детективов, которых вы боитесь, я не стал бы всего этого рассказывать.

— Никого я не боюсь!

— Правильно. С какой стати? Я из Лос-Анджелеса.

— Ральф тоже хотел быть детективом. Там вы и познакомились?

— Отчасти. Давайте поговорим о Ральфе. Что это была за работа, которую он потерял?

— Он работал слугой. Когда не подворачивалось ничего лучшего, он соглашался и на такое. Работал на богачей, там, на озере. Когда хозяев не было, он показал мне дом. Картинка!

— Я тоже видел его. Дом Блекуэллов, так?

— Да, Блекуэллов.

— Долго ли у них работал Ральф?

— С неделю. Я не считала. — Она смущенно улыбнулась. — Мне хватает и собственных забот.

— За что его уволили?

— Мне он не говорил, что его уволили. По его словам, он ушел, потому что сделал, что хотел. Да и хозяева уехали обратно на юг.

— Не понял.

— Они заперли дом и поехали к себе в Лос-Анджелес или где там они живут. Ральф думал, они пробудут на озере дольше, но у них изменились планы.

— Мне непонятно, что означает: "сделал, что хотел "?

— Мне тоже. Вообще-то он любил подпустить таинственности. Ральф Симпсон, детектив! Лихо звучит.

— Он проводил в доме Блекуэллов какое-то расследование?

— Он на это намекал. Я не верю ему на все сто. Он насмотрится фильмов и начинает путать жизнь и кино. — Бэмби снисходительно посмотрела на книжки на столе и сказала: — Я тоже иногда так поступаю. Сразу становится легче жить.

Я постарался вернуть ее к нашей теме.

— Что же именно сказал Ральф?

— Точно не помню, у меня плохая память. Это было связано с тем, что случилось с Долли. Эта трагедия его подкосила. Он очень любил Долли.

— Это та самая Долли, которая вышла замуж за Брюса Кэмпиона?

Вопрос произвел неожиданный эффект: она соскочила с кровати и попятилась от меня в другой конец комнаты, что, впрочем, было не слишком далеко. Она приняла оборонительную позу у туалетного столика.

— Что вы так кричите? Тут соседи. Управляющий и так не дает мне покоя!

— Прошу прощения, Бэмби. Но это важный вопрос.

— Вы расследуете убийство Долли, да?

— Да. Ральф тоже?

— Вроде бы. Но из Ральфа какой сыщик! Хорошо бы расследованием занялись профессионалы. Долли была прелесть. Она не должна была умереть.

Бэмби уставилась в потолок, словно эпитафия Долли в то же время была молитвой во спасение самой себя. Медленно, почти бессознательно, она двинулась ко мне и, подойдя вплотную, уставилась сверху вниз глазищами, напоминавшими озера.

— Какой страшный мир!

— В этом мире порой попадаются страшные люди. Вы знаете Брюса Кэмпиона?

— Так, отдаленно. Ральф однажды привел меня к нему, когда еще была жива Долли. Она была от него без ума. Ходила за ним по пятам, словно собачка.

— Как Брюс Кэмпион с ней обходился?

— Нормально. Он вообще-то не очень обращал на нее внимание. Похоже, он терпел ее, потому что ему нужна была натурщица. Он и меня уговаривал. Но я сразу сказала: я еще не пала так низко, чтобы позировать для грязных картинок.

— Он рисовал грязные картинки?

— А какие же они еще. Долли говорила, он заставлял ее раздеваться донага. — Праведный гнев раздувал ноздри Бэмби. — Есть лишь один повод, когда девушке стоит раздеваться для мужчин.

— Почему Кэмпион на ней женился, если она была ему нужна только как натурщица?

— Ему было нужно кое-что еще. Мужики все одинаковы. Но она забеременела, и ему пришлось жениться.

— Так рассказывала Долли?

— Ей ничего и рассказывать не надо было. Я видела ее, когда мы пришли к ним с Ральфом.

— Не помните, когда это было?

— В конце лета. В августе или даже сентябре. Они еще не поженились, но говорили об этом, по крайней мере Долли. Ральф захватил бутылочку, мы выпили за их счастливую жизнь. Какое уж там счастье! Она в могиле, он в бегах. — Рука Бэмби коснулась моего плеча. — Это он ее убил, да?

— Улики против него.

— Ральф говорил, что это не так. По его словам, были другие факты, но полицейские их скрыли. Может, это так, а может, и нет. Ральфа не поймешь, когда дело касается его друзей. — Бэмби тяжело вздохнула.

— Когда Ральф вам об этом рассказал?

Опершись на мое плечо, она присела:

— В наш последний вечер. Мы много разговаривали.

— Он не сказал, какими сведениями располагает?

— Нет, он держал их в тайне. Человек тайны!

— Он не показывал вам никаких вещественных доказательств?

— Нет.

— Что было при нем, когда он от вас уезжал?

— Только то, что было на нем надето. Он вообще не собирался тут долго гостить, но вдруг подвернулась работа. — Бэмби заколебалась. — Я забыла про узел. Он оставил его у меня за пару дней до того, как кончилась его работа. Он не велел его развязывать. Но я на ощупь поняла, что там одежда.

— Какая?

— Не знаю. Узел был большой. — Бэмби развела руками, показывая его размеры. — Я пыталась расспросить о нем Ральфа, но он как воды в рот набрал.

— Может, там что-то краденое?

— Исключено. — Она покачала головой. — Ральф не такой.

— А какой?

— Разве вы его не знали?

— Не так хорошо, как вы.

После паузы она задумчиво заговорила:

— Ральф мне нравился. Не хочу его критиковать. У него было много хороших идей. Только он их бросал на полпути. Он никак не мог решить, кем быть. Помню, еще в детстве Ральф мечтал сделаться юристом по уголовным делам. Но он даже школы не кончил. И так всю жизнь.

— Он давно знал Кэмпиона?

— Лет десять, а может и больше. Они вроде бы познакомились в армии, в Корее. Когда мы с Ральфом навещали Брюса и Долли, они говорили о войне в Корее.

— Меня интересует этот дом. Не покажете его?

— Сейчас?

— Сейчас.

Она взглянула на будильник в кожаном футляре на столике:

— Я жду гостя. Он придет с минуты на минуту.

— Нельзя его отменить?

— Мне надо платить за квартиру. Кроме того, все равно там нет Кэмпиона. Он жил там недолго, год назад. Кто-то разрешил ему там поселиться.

— И все-таки я бы посмотрел дом.

— Завтра. Если вы угостите меня хорошим обедом, я вам все покажу. На той стороне озера замечательные места. Купите сандвичей, и мы устроим пикник.

— Я люблю ночные пикники.

— Но у меня свидание.

— Сколько собираетесь заработать?

Она нахмурила лоб:

— Я не думаю об этом. Мне дают деньги, я на них играю. Почему я должна их выбрасывать в помойку?

— Сколько же стоит часок-другой в вашем обществе?

— Двадцатку. — Она заморгала длинными ресницами. — И обед!

Мы сели в нанятый мною «форд» и поехали по шоссе, на север. Вокруг были густые леса. Над зубчатыми краями верхушек деревьев высыпало почти столько же звезд, как в Мексике. Стало холодать. Бэмби придвинулась ко мне.