Сара Парецки - Тупик

Бледсоу сунул руки в карманы и стал негромко насвистывать.

— Ну хорошо, может быть, тогда вы посвятите меня в свои логические построения? Не обещаю, что тут же поверю вам. Но, по крайней мере, дайте мне такой шанс.

Я глубоко вздохнула. Если Бледсоу — преступник, он и без меня все знает. Если же не виновен, то вреда не будет. Я рассказала ему про смерть Бум-Бума, про ссору кузена с Филлипсом, про обыск в квартире и убийство Генри Келвина.

— Должен быть мотив, и мотив этот следует искать в порту. Вы сказали, что контракты, которые я показывала вам на прошлой неделе, вполне законны. Где еще искать, я не знаю. Если Филлипс устраивал какие-то махинации с контрактами и наживался за счет собственной компании — это вполне достаточный мотив. Хотя скорее всего Аргус давно бы расколол своего вице-президента, особенно если это продолжается чуть ли не целое десятилетие. — Я сдернула с головы вязаную шапочку и почесала лоб. — Я очень надеялась, что с фрахтовыми контрактами окажется что-то не в порядке. Ведь это из-за них Бум-Бум поссорился с Филлипсом за два дня до смерти.

Бледсоу испытующе посмотрел на меня.

— Видите ли, чтобы быть окончательно уверенным, надо видеть не только контракты, но и счета-фактуры. Контракты могут выглядеть расчудесно, но главное — сколько Филлипс в действительности по ним заплатил. Вы представляете себе, как функционирует подобная компания?

— Не очень, — призналась я.

— Главная работа Филлипса — контролировать операции. Самими сделками должны заниматься торговые агенты, но в «Юдоре Грэйн» этот принцип не соблюдается. Вице-президент берет на себя и финансовую сторону дела. Конечно, он должен знать расценки и конъюнктуру рынка, чтобы при оплате счетов иметь возможность проверить, хорошо ли сделали агенты свою работу. При такой системе вице-президент занимается только денежными выплатами, а в деловых переговорах не участвует.

Я прищурилась. К человеку, занимающемуся финансами, следует присмотреться более внимательно. И к сожалению, не к нему одному, все в этой проклятой истории требовало дальнейшего расследования, а я топталась на месте. Я потерла онемевшее плечо, мысленно борясь с пораженчеством и пессимизмом.

Бледсоу все еще говорил, и я пропустила часть слов.

— Вы сойдете на берег в Солт-Сент-Мари? Если хотите, я отвезу вас в Чикаго на своем самолете. Я и сам собираюсь вернуться в город на этой неделе.

Мы встали и пошли по бесконечной палубе. Солнце уже село, и небеса из пурпурных сделались черно-серыми. Наверху засияли первые звезды — маленькие искорки на пыльном занавесе небосвода. Надо будет снова подняться на палубу, когда совсем стемнеет, подумала я. В городе звезд не видно.

Мы с Бледсоу вошли в капитанскую столовую, где главный механик уплетал за обе щеки ростбиф с картофельным пюре. Капитан еще не вернулся с мостика. Бледсоу объяснил, что Бемис останется там до тех пор, пока корабль не минует опасный фарватер и не выйдет на глубоководье. Ужинали мы втроем — помощники капитана обычно пользовались матросской столовой. Около каждой тарелки лежало написанное от руки меню: два блюда на выбор, овощные салаты и десерт. Я взяла жареного цыпленка с цветной капустой и принялась расспрашивать главного механика об интересующем меня деле.

Шеридан признал, что у него в машинном отделении имеется полный набор инструментов, в том числе и какие угодно резаки.

— Если вы спросите меня, пользовался ли кто-то инструментами в прошлый четверг, я не смогу вам ответить. Мы не запираем их — пришлось бы слишком много времени тратить на возню с ключами. — Шеридан намазал рогалик маслом и отправил его в рот. — Когда корабль в плавании, в машинном отделении на вахте постоянно находится восемь человек. Любой из них может пользоваться инструментами. До сих пор никаких проблем с этим у нас не возникало, поэтому не вижу причины заводить иные порядки.

В плавании спиртное на борту запрещено, и мне пришлось ограничиться кофе. Да и кофе, по правде говоря, был таким жидким, что я набухала в чашку невероятное количество сливок — пусть будет хоть какой-то вкус.

— А мог посторонний незаметно проникнуть в машинное отделение, взять инструменты, а потом положить их на место?

Шеридан задумался.

— Теоретически это возможно, — неохотно признал он. — У нас ведь тут не военно-морской корабль, где на каждом шагу часовые. Когда мы в порту, в машинном отделении вообще никого нет, а по кораблю разгуливает кто угодно. Но для того чтобы воспользоваться инструментами, надо знать, где они находятся. И к тому же это все-таки рискованно — мало ли кто может случайно на тебя наткнуться. Но я все же предпочитаю эту версию. Мысль о том, что ваш автомобиль мог испортить кто-то из моих людей, мне нравится еще меньше.

— И все же, мог это быть кто-то из ваших людей?

Не исключено, признал Шеридан, но зачем? Я высказала предположение, что некто — допустим, Филлипс — просто нанял кого-то из команды для выполнения этой грязной работы. Бледсоу и Шеридан возмущенно отвергли это предположение. Они были уверены, что избавились от единственной паршивой овцы, напустившей в трюмы «Люселлы» воды.

Шеридан не давал своих подчиненных в обиду.

— Конечно, я могу и ошибаться, но не представляю, чтобы кто-то из моих ребят сделал такое с вашим автомобилем.

Помощник кока давно убрал со стола, а мы все сидели и разговаривали. В конце концов главный механик извинился и отправился на свое рабочее место. Он сказал, что я могу побеседовать с остальными механиками и кочегарами, хотя это вряд ли мне что-нибудь даст.

Когда Шеридан подходил к дверям, я небрежно спросила:

— Вы и в тот вечер были в машинном отделении?

Он обернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

— Да, был. И мой первый помощник тоже, его зовут Ялмут. Мы проверяли гидравлические системы, потому что на следующий день предстоял запуск двигателей.

— И весь вечер вы не расставались?

— Во всяком случае, не так надолго, чтобы успеть испортить ваш автомобиль.

Механик вышел, а Бледсоу спросил:

— Вы удовлетворены, Вик? Подозрение с «Полярной звезды» снято?

Я раздраженно фыркнула:

— Может быть. Больше мне с вашими людьми разговаривать не о чем. Разве что устроить всестороннее расследование и восстановить действия каждого в четверг вечером. — Тут мне пришло в голову нечто новенькое. — Вы ведь учредили на корабле охрану или что-то в этом роде, верно? После аварии в трюме... — Не может ли капитан назвать мне имена охранников? Уж они-то наверняка видели, если кто-то спускался или поднимался по трапу с инструментами.

Преступник должен был убедить охранников, что является членом экипажа: это не очень трудно. Но охранник наверняка вспомнит, спускался ли кто-нибудь с корабля с гаечным ключом и резаком в руках. Другое дело, если тут замешан Бледсоу. Он может договориться с охранниками о чем угодно.