Сара Парецки - Тупик

Небольшая лесенка около румпеля вела вниз, в каюту. Я подумала, положив руку на рулевое колесо, и, прежде чем спуститься вниз, внимательно осмотрела причал. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Уже шагнув на лестницу, я увидела через дорогу большое складское помещение из гофрированного железа, потемневшее и прокопченное, как все другие здания на базе. На нем были нарисованы красные треугольники и над входом красовалась аккуратно выведенная надпись: «Склад взрывчатых веществ. Курить запрещается».

У двери никаких часовых. Подразумевалось, очевидно, что если уж ты получил допуск на территорию базы, то не будешь взрывать боеприпасы. Каждый раз, направляясь к яхте, Грэфалк проходил мимо этого склада. Шоферу ничего не стоило подобрать ключ к замку на огромных дверях. Да и сам Грэфалк, в качестве личного друга адмирала, мог попасть на склад под каким-нибудь легальным предлогом. Интересно, ведется ли там учет, подумала я. И нельзя ли выяснить, не исчезла ли со склада какая-нибудь глубинная бомба, которой можно подорвать тысячефутовый сухогруз?

"Я спустилась по лесенке и оказалась перед запертой дверью, ведущей в каюты. Шел седьмой час, и солнце клонилось к закату. На трапе было довольно темно, и я несколько минут провозилась с отмычкой, прежде чем мне удалось открыть замок.

Жаль, забыла захватить с собой фонарик. Я долго шарила рукой по стене и в конце концов нащупала выключатель. Зажглась лампа, осветив узенький коридор, застланный зеленым ковром — в тон всей остальной мебели. Запертая на американский замок дверь справа вела в спальню самого хозяина: огромная, королевских размеров, кровать, зеркальные стены, все обшито тиком. Скользящая дверца платяного шкафа явила взору добротную коллекцию мужской и женской одежды. Я с сомнением оглядела наряды. Пейдж и миссис Грэфалк примерно одной комплекции — гардероб мог принадлежать любой из них.

К спальне примыкала ванна (краны — из позолоченного металла). Не похоже, чтобы Филлипса прикончили здесь.

Я вернулась в коридорчик и обнаружила по левому борту еще две спальни — менее роскошные, каждая на четыре кровати. К ним примыкала расположенная на носу кают-компания со старинным, привинченным к полу столом красного дерева и полным набором веджвуда [14]. За кают-компанией, на самом носу корабля, находился прекрасно оборудованный камбуз с газовой плитой. Между хозяйской спальней и камбузом по правому борту располагалась гостиная, где в ненастную погоду можно было почитать или сыграть в бридж. В небольшом баре стояли всевозможные графины и хороший набор вин. Но виски были только марки «Джи и Ви», что сильно меня разочаровало. Вот уж не ожидала, что у Грэфалка такой плохой вкус. Должно быть, напитки выбирала Пейдж.

Если Филлипса прикончили не на палубе, то скорее всего в кают-компании или в гостиной. Гостиная показалась мне местом более подходящим, и я решила начать с нее. Здесь стояли кожаный карточный столик, секретер, несколько кресел, кушетка и маленький электрокамин.

Пол был покрыт толстым зеленым ковром с рисунком. Оглядывая комнату, чтобы определить, откуда лучше всего начать поиски, я заметила, что ворсинки на ковре возле камина лежат не в ту сторону, что на остальном ковре. Это выглядело многообещающе. Я опустилась на четвереньки и стала разглядывать ковер в лупу. Еще один светлый волосок — отлично. Следов крови нет, но чувствуется сильный запах чистящего средства, что-то вроде «Топ Джоб». Я пощупала ковер — пожалуй, влажноват, хотя со дня смерти Филлипса прошло уже три дня. Я понюхала ковер и в других местах, но очистителем пахло лишь перед камином.

Я встала. Теперь главное — убедить полицию произвести здесь более тщательный обыск. У них есть такие средства, которые позволяют обнаруживать кровь даже в микроскопических количествах. Может быть, имеет смысл срезать несколько ворсинок и отдать их на экспертизу? Если на них обнаружится кровь, возможно, полиция захочет обследовать весь ковер. Используя свой замечательный «Тимоти кастем», я срезала несколько волокон с того места, где нашла белокурый волос, и положила их в специальный пакет.

В этот миг сверху послышался какой-то глухой звук. Я замерла на месте, навострив уши. Звукоизоляция на яхте неплохая, с палубы трудно что-либо услышать и все же... Вот опять приглушенный шум. Один человек, нет, два, расхаживали по палубе. Может быть, играют дети?

Я сунула полиэтиленовый пакет в карман. Крепко сжимая в руке нож, подошла к двери и выключила свет. Подождала еще, вся обратившись в слух. Кажется, мужские голоса. Это не дети, а взрослые.

Шаги направились на нос. На корме заурчал двигатель. Яхта, которая до этого тихо покачивалась на волнах, завибрировала и начала медленно отходить от причала.

Я огляделась по сторонам в поисках укрытия. Ничего подходящего. Где же спрятаться? Под карточным столиком? Под кушеткой? Не получится. Я увидела через иллюминатор, как мимо нас проскользнул эсминец, затем проползла серая бетонная стена волнореза и наконец белый бакен, разбрасывающий во все стороны зеленые отблески света. Раздался резкий шлепающий звук — это на мачтах поднялись паруса. Снова голоса, потом приближающиеся шаги.

— Мисс Варшавски, давайте не будем играть в прятки. Я знаю свою яхту гораздо лучше, чем вы.

Это был Грэфалк.

У меня бешено забилось сердце. К горлу подступила тошнота. Перехватило дыхание. Ответить не было сил.

— Я знаю, что вы здесь — на причале стоит ваша машина.

Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, потом открыла дверь и вышла в коридор.

— Добрый вечер, мистер Грэфалк.

Конечно, не самая эффектная фраза, но зато голос не дрогнул. Я была довольна собой.

— Вы очень ловкая молодая особа. И много знаете. Поэтому не буду обращать ваше внимание на то, что вы вторглись в частное владение. Сегодня прекрасная ночь, чтобы путешествовать под парусом, но думаю, нам удобнее будет потолковать здесь, внизу. Паруса уже подняты, и Сэнди сможет управиться с яхтой один.

Грэфалк крепко схватил меня за руку и втащил в гостиную, включив по дороге свет.

— Садитесь, мисс Варшавски. Знаете, я искренне восхищаюсь вами. Вы весьма предприимчивая дама, и у вас отличный инстинкт выживания: вам уже несколько раз полагалось отправиться на тот свет. Ваша реконструкция событий, которую вы вчера развернули перед Пейдж, потрясла меня, действительно потрясла.

Грэфалк был одет в вечерний костюм — широкие плечи в черном, сшитом на заказ смокинге и узкие бедра. Выглядел он очень недурно. Выражение сдержанного возбуждения в лице придавало ему моложавый вид.

Он выпустил мою руку, и я опустилась в одно из кожаных кресел с прямой спинкой, стоявших возле карточного столика.