Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

Такси уехало. Фолл шагнул по направлению к двери отеля.

— Где-то здесь должен быть звонок,—сказал он, ощупывая стену.

Две крепких руки обхватили Изабель сзади. Оглянувшись через плечо, она увидела лицо Чака.

— Пошли,— шептал он.— Давай пойдем.

— Эй, минуточку! — повернулся к ним Фолл.

Огромный мужчина, одетый в светлый бумажный костюм, преградил ему дорогу.

— Это не твое дело,— произнес мужчина.— Мой друг пришел за своей женой.

Тем временем Чак тащил Изабель к мопеду, стоявшему под аркой на площади.

— Нет! — кричала она.— Нет!

Фоллу показалось, что огромный мужчина запрыгал и затанцевал. Но это было только действие выпитого им вина. Человек стоял на месте. Фолл выбросил левый кулак, но человек ловко увернулся.

— Поди прочь,— прошептал он.— Не ввязывайся в неприятности, Джакки.

И тут Фолла охватила черная злоба. Он начал медленно наступать на толстяка и в темноте размахнулся в том направлении, откуда доносилось его дыхание. Он услышал, как толстяк застонал от боли, и увидел, что тот прислонился к стене, оставляя свободным проход к площади. Фолл побежал. Кеннер прижал Изабель к стене, заслонив ее, как щитом, своим мопедом. Фолл схватил за ручки мопед и отбросил его в сторону словно игрушку. Но в Кеннере он встретил достойного противника. Его кулак с силой опустился на левое ухо Фолла, так что даже зубы заныли. Фолл тряхнул головой, и вдруг дикая злоба начала в нем утихать. Он успокаивался. Фолл оттащил Изабель, не обращая внимания на крики, и увидел Кеннера с высоко поднятыми кулаками. Теперь на Фолла нападали с двух сторон. Коренастый блондин бросился в атаку, высматривая у Фолла незащищенное место, чтобы поразить его. Но Фолл твердо и спокойно стоял на ногах, отражая мелкие выпады блондина градом стремительных ударов. Кеннер упал. Потом Фолл услышал, как он поднялся и что-то сказал толстяку, и они оба набросились на Фолла.

Увидев Кеннера с вытянутыми руками, старающегося нанести удар, Фолл немного отступил в сторону и, когда Чак поравнялся с ним, крепко обхватил его. Дикая радость захлестнула Фолла. Это тебе не драка на ставку в баре, для этой драки есть особые причины.

— Иди сюда, сукин ты сын! — услышал Фолл собственный крик,— Иди сюда, получи сполна!

В домах на площади начали открываться окна. В ночном воздухе затрещали быстрые испанские слова. Свет из окон осветил место драки, и Фолл увидел, как толстяк подкрадывается к нему с камнем в руке. Кеннер снова начал прыгать впереди, стараясь нанести удар. Но Фолл прислушивался только к тому, что происходило сзади. Когда дыхание толстяка стало ощущаться совсем близко, Фолл быстро повернулся и ударил толстяка в уже переломанный когда-то нос. Толстяк пошатнулся и с глупым видом уселся на тротуарную плиту.

Испугавшийся Кеннер отступил немного назад и взмолился:

— Перестаньте, Фолл, прекратите хоть на одну минуту. Мы хотим получить то, что принадлежит нам. Вы слышите?

— Давай выходи,— рычал Фолл.— Выходи и защищайся!

— Отдай мне посылку, Изабель. Скажи нам, где ты ее спрятала?

— У меня ее нет,— кричала Изабель.— Перестань драться! Вы все перестаньте! Немедленно перестаньте!

— Мы не уйдем отсюда без посылки,— раздался голос толстяка. Он все еще сидел на тротуаре, голос у него охрип, а руки были мокрые от крови, обильно текшей из перебитого носа.

— У меня ее нет! Я повторяю вам: у меня ее нет! — продолжала кричать Изабель.

Вдруг испанские голоса зазвучали громче. Фолл поднял руку, но тут перед его налитыми яростью глазами возникло смуглое лицо. Затем человек со смуглым лицом слегка откачнулся в сторону, и в тот же момент дубинка полицейского больно ударила Фолла по руке. Рука сразу онемела. Полицейский снова замахнулся, но на сей раз Фоллу удалось отпрыгнуть. Послышались сердито задаваемые вопросы на быстром испанском языке.

Фолл смущенно слушал, как Изабель, Чак Кеннер и толстяк, окружив полицейского, одновременно что-то ему говорили. Фолл опустил кулаки и потер онемевшую руку. Итак, еще одна драка, еще одна тюремная камера. Опять случилось то, чего он так боялся, давая клятвенное обещание не повторять подобного. Но ведь на него напали! Что ему оставалось делать?

Полицейский энергично жестикулировал. Чак Кеннер протянул ему пачку сигарет, к которой все одновременно потянулись. Полицейский засмеялся. Странный звук в тишине ночи. Фолл увидел, как Кеннер и толстяк завели мотор. Полицейский что-то крикнул Фоллу, поманив его к себе.

— Он хочет, чтобы вы пожали друг другу руки,— объяснила Изабель.— Сделайте это, а то не оберетесь неприятностей.

Толстяк, рука которого была еще в крови, выдавил из себя улыбку. Чак Кеннер с перекошенным от ненависти лицом последовал его примеру: слабо улыбнулся, протянул Фоллу руку и сквозь сжатые зубы тихо прошептал:

— Мы еще вернемся, Фолл. Нам нужна эта вещь, и вы это отлично знаете. Скажите ей, чтобы она отдала.

— Она нам нужна сегодня же вечером,— добавил толстяк.— В противном случае Изабель ожидают большие неприятности. Понятно?

— У меня ее нет,— повторила Изабель.— Честное слово, Барней, у меня ее нет.

Испанский полицейский казался удовлетворенным: иностранцы помирились между собой. У него не было никакого желания тащить их в префектуру в такое время ночи, тем более что его дежурство скоро кончалось. Кроме того, туристов нельзя обижать. Так гласят правила.

— А теперь все расходитесь,— скомандовал он по-испански.-— Все по домам, и чтобы было тихо.

Все пожали ему руку. Двое на мопеде поехали через площадь. Высокий сердитый джентльмен и девушка пошли вдоль улицы. Полицейский- взглянул на зрителей, высунувшихся из окон домов.

— Не надо этих колонистов пускать в Европу. Они не умеют себя вести.

Его соотечественники громко засмеялись. Окна закрылись. Довольный своей остротой, полицейский отправился в свой участок.

— Они не уехали,— сказала Изабель Кеннер Фоллу, подходя к отелю «Националь».— Они вернутся через несколько минут, ведь теперь им известно, где я нахожусь.

— Пусть вернутся,— ответил Фолл.

— Нет, вы ничего не понимаете. Они ушли потому, что здесь был полицейский. Но раз я сказала, что этой вещи у меня нет, они вернутся и поднимут скандал. Мне надоели эти ссоры с Чаком, я хочу уехать.

— Сейчас?

— Да. А почему бы и нет? Я знаю гараж, где мы можем нанять машину. Если вы заплатите хозяину лишних сто песет, он не будет возражать, что его разбудили среди ночи.

— Куда мы поедем в такое позднее время? — спросил Фолл.

— В пятнадцати милях отсюда есть замечательное курортное местечко. Там два отеля. Я уверена, мы найдем там комнату. Если нам удастся уехать сейчас, Чак больше не будет нас беспокоить.