Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

— Пабло был мужем Тамары?

— Это так.— Макмиллан затянулся и выпустил дым.— И если вы хотите знать еще некоторые подробности, то я вам скажу, что Тамара не была мексиканкой, она — цыганка.

Коннорс подпрыгнул в своем кресле.

— Что вы. говорите?

— Она была цыганкой. Тамара не только танцевала на канате, она еще и гадала на картах.

Коннорс стал обдумывать услышанное. Само имя Тамара его уже достаточно удивило.

— Вы говорите, она была красива?

Макмиллан поцеловал кончики своих пальцев.

— Чудо!

— И замужем?

— Вне всякого сомнения!

— А ее муж, каков он был?

— Это был высокий мексиканец ростом в один метр девяносто сантиметров в сто десять килограммов. Ему пришлось заказывать специальный гроб ,и то его с трудом поместили там. Он тоже был красивый парень.— Старик помолчал.— Знаете, это я говорю не для того, чтобы выгородить Дона. Но я всегда думал, что Дон мог дать Тамаре больше, чем она имела у себя дома, — и, вы уверены, что Тамара была цыганкой? .

— Уверен и знаю это. Она часто хвасталась своей кровью, которую считала романской. Почему?

В комнате снова стало жарко. Воротничок рубашки давил Коннорсу на шею. Он решил задать старику вопрос, который сильно интересовав его:;

— Послушайте, Мак! Вы довольно долго жили среди приезжих. Вы хорошо знаете цыган?

— О да! Сотни...

Коннорс нагнулся к нему.

— Тогда скажите мне вот что. Вспомните, вам часто приходилось спать с цыганками? Скольких вы знали цыганок, которые убежали бы с мужчиной или бросили бы своего мужа?,

Старик долго думал, потом покачал головой.

— Ни одной! Надо сказать, что для них измена — это табу! Лгать, попрошайничать, делать бог весть что — это на них похоже. Немного пошутить — тоже в их духе. Пригласить ее повеселиться и покутить — это можно. Но если вы позволите себе немного больше, она может схватить первый, попавшийся нож! — Он снова помолчал.— Гм, да... Я вижу, к чему вы клоните. Это странно, но я не подумал об этом!

Макмиллан посмотрел на бутылку, она была пуста.

— Я схожу за бутылкой в свой номер,— сказал Коннорс.

Он встал, и в этот момент зазвонил телефон.

Макмиллан взял трубку, послушал и затем протянул ее Коннорсу.

— Это вас.

Коннорс дал ему ключ от своей комнаты.

— Бутылка стоит на комоде.

Старик надел свой пиджак и вышел. Коннорс поднес трубку к уху.

— Элеана?

Она, казалось, была в страшной ярости и в то же время напугана..

— Да, это Элеана. Зачем ты приехал в Блу-Монд?

Телефон стоял на столе у двери. Коннорс бросил взгляд в коридор, чтобы убедиться, что Макмиллан не сможет его услышать. Старик находился перед номером двести пять и вставлял ключ в замочную скважину. Коннорс продолжал разговор:

— Произошли события, которых мы не ждали. Я должен видеть тебя. Теперь, в этот же вечер, и как можно скорее.

— Я не хочу тебя видеть,— зло проговорила Элейна,— Я уже тебе сказала, чтобы ты убирался из моей жизни.

Коннорс хотел ответить ей еще более энергично, но в этот момент в коридоре раздались подряд два выстрела. Когда Эд снова выглянул в коридор, Макмиллана уже не было перед дверью его. номера. Дверь была широко открыта, а выстрел прижал старика к противоположной стене. По его виду можно было понять, что с ним все кончено. Пиджак старого портье заливала кровь. Пока Коннорс смотрел на него, колени старика подогнулись, и он рухнул лицом вниз.

В коридоре открылись многие двери. Какой-то высокий мужчина закричал:

— Боже милосердный!

В конце коридора показался ошеломленный молодой дежурный. Откуда-то доносился женский крик.

И тут Коннорс понял, что. этот крик доносится из трубки, которую он держал в руке. Он прижал ее к уху.

— Эд! — кричала Элеана.— Что там происходит?

Он ответил:

-— Кто-то пытался убить меня...

Коннорс решил, что в смерти есть, что-то непристойное. Будучи живым, старик обладал чувством собственного достоинства и гордости. Его прошлое, его надежды на будущее, его тело и ум принадлежали только ему. А теперь он был лишь холодным трупом, предметом любопытства как частных, так и официальных лиц, и в конце концов был обречен на забвение.

Во всяком случае, не осталось никаких сомнений, что Макмиллан мертв. Его тщедушное тело было прострелено дважды. Коннорс сразу повесил трубку, хотя Элеана спрашивала у него подробности. И тогда без особого удивления заметил, что у него дрожат руки. Ему пришлось трижды зажигать спичку, прежде чем он смог прикурить.

В коридоре воцарилось молчание, прерываемое только жужжанием большой синей мухи. Потом послышался приглушенный голос какого-то служащего, который говорил кому-то:

— Это старый Макмиллан, шериф. Кто -то дважды выстрелил в него из ружья!

Человек в возрасте далеко за пятьдесят в сопровождении более молодого вошел в коридор и двинулся по нему. На обоих были кожаные брюки и пестрые рубашки. На головах у них красовались великолепные сомбреро, а на поясах висели револьверы, отделанные серебром.

— Я — шериф Томсон,—заявил, пожилой.— Есть свидетели?

Никто не ответил.

Шериф перевел взгляд с трупа на дверь номера двести пять. Потом, перешагнув через лужу крови, которая все увеличивалась, вошел в номер и включил свет. Тот, кто дважды выстрелил, не удосужился забрать с собой ружье. Оружие валялось на полу у окна, где он его бросил.

Более молодой спросил, не стоит ли осмотреть лестницу и двор отеля.

— Да-да, пойди посмотри, Меси,— сказал Томсон. Он подобрал ружье и положил его на. кровать. Потом вернулся к двери.— Кто из вас занимает этот номер?

— Я,— ответил Коннорс.

— Ваше имя?

— Эд Коннорс.

Шериф Томсон сдвинул, свою шляпу на затылок.

— А, да! Вы автор детективных романов, которые так любил Мак. Можно сказать, погиб прямо как в своем любимом сюжете, да?

— Можно сказать, так.

Длинный и тощий тип проложил себе дорогу через толпу присутствующих и, вытащив из-под мышки черную папку, положил ее около трупа.

— Это старина Мак? Кто его убил, Джимми?

Томсон покачал головой.

— Я только что пришел.— Он посмотрел на Коннорса.— Вы не откажетесь ответить на несколько вопросов, мистер Коннорс?

— Нет, конечно,— ответил Коннорс.

—’ Тогда для начала скажите нам, что вы делали в комнате Мака и что Мак делал в вашей?

Коннорс сказал ему правду.

— Мы с ним беседовали, и у нас кончилось виски. Я сказал, что пойду в свою комнату за бутылкой, но как раз в этот момент мне позвонили по телефону, и за бутылкой отправился Мак.

Тощий верзила устроился около трупа.

— Бедный старик! Он даже не понял того, что с ним произошло!

Вошел молодой помощник шерифа и доложил, что убийца, оставил несколько царапин на каменной лестнице, но никто его не видел ни входящим, ни выходящим, и что во дворе нет его следов.