Джеймс Чейз - Бей побольнее

— Менсон, при моей работе приходится обращать внимание на слухи. Правда, что вы разводитесь со своей женой?

Я взглянул на него:

— Да, но не понимаю, почему вас это интересует.

Он пожал плечами:

— Извините, но все же дайте мне адресок вашей жены, хорошо?

— Разумеется, дам.

Его холодные как лед глаза на минуту задержались на мне.

— Что, если та женщина кричала не по радио?

С меня было более чем достаточно.

— На вашем месте, лейтенант, я не слишком бы на это полагался. И пока мистер Чендлер — мой босс, вообще не полагайтесь ни на что.

Это был подленький прием, но он подействовал. Лейтенант оставил меня в покое. Когда я уходил, он стоял на месте, теребя свой нос и уставившись взглядом в пространство.

Едва войдя в кабинет Чендлера, я понял, что великий человек пребывает в дурном настроении. Глубокие морщины между бровями всегда предвещали недоброе.

— Садитесь. Что, скажите на милость, я слышу о вас с Линдой?

— Мы разводимся. — Я сел. — Это может случиться с каждым.

Он нахмурился:

— Я же, кажется, предупреждал вас, что как главного редактора нашего журнала вас не может коснуться никакой крупный скандал.

Снова разболелась голова, и мне стало все безразлично. На моем счету в банке лежит 130 тысяч долларов, и я могу спокойно вернуться в Лос-Анджелес и жить, ни от кого не завися.

— Да, вы меня предупреждали, мистер Чендлер, и потому я заявляю об уходе. Вы довольны?

Он подался вперед:

— Стив, вы шутите?

— Я говорю совершенно серьезно. Ежели, пожелав развестись с женой, я буду вынужден выслушивать ваши нотации, я предпочитаю уйти.

Он перестал хмуриться.

— Даже и не думайте. — Он достал из шкатулки на письменном столе сигару и закурил. Потом продолжал: — Если вы уйдете, журналу конец. Вы прекрасно себя проявили, Стив. Здесь замешана женщина?

Ладно, пусть знает все, решил я.

— Да, здесь замешана женщина. Линда нашла себе стареющую лесбиянку. У меня никого нет.

Задохнувшись, он опустил глаза и несколько секунд разглядывал кончик своей сигары.

— Вы меня ошарашили, Стив.

— Как вы думаете, что чувствовал я?

— Поднимешь яблоко, а оно гнилое внутри, а?

— Нелегко судить о человеке.

Он затянулся сигарой и пожал плечами.

— Хэммонд заявил, что подаст на вас в суд, — сказал он.

— Принимали же мы в расчет такую возможность. Только не станет он подавать в суд, у нас на руках все козыри. Так, что еще, мистер Чендлер? Меня ждет масса работы.

Он помолчал, глядя на меня, потом кивнул:

— Вы в самом деле прекрасно себя проявили, и я огорчен, что вас постигло такое. Но я хочу, чтобы вы знали — я на вашей стороне.

— Спасибо. — Я поднялся. — Если…

— Нужно еще позаботиться об Уолли Митфорде. Я хочу при первой возможности послать его во Флориду.

Его слова заставили меня остановиться на полпути к дверям.

— Уолли уже в Майами.

На его лице появилось удивленное выражение.

— Что вы говорите? — Он покачал головой. — Это Борг. Всегда на шаг впереди. Что ж, это замечательно. — Он взмахнул сигарой. — А вы держитесь, Стив, и постарайтесь забыть обо всех неприятностях.

— Я уже забыл.

Вернувшись в редакцию, я прежде всего разобрал почту, просмотрел вместе с Джин набросок статьи Рефферти, затем принялся за текущие дела. Я сказал Джин, что пообедаю в кабинете, и она попросила Джули принести мне сандвичи. Сама она заявила, что идет с кем-то обедать и вернется не позже двух. Я спрашивал себя, не идет ли она на свидание со своим приятелем.

Когда она выходила, у меня вновь кольнуло сердце.

Я остался в редакции совершенно один и мог позвонить в Даллас.

К телефону подошла миссис Лукас, мать Линды. Стоило мне назвать себя, как она намекнула, что если мы собираемся развестись, то не следует звонить друг другу.

Я ответил, что, наоборот, разумнее звонить, и после короткого ожидания подошла Линда.

— Лейтенант Голстейн хочет тебя допросить. С ним шутки плохи. По-моему, вам с Люсиль следует отправиться в длительное путешествие по Мексике. Постарайтесь держаться вне пределов досягаемости Голстейна хотя бы месяца два. — Я положил трубку, не успев услышать, что она хочет мне сказать.

Я рассчитывал: Люсиль не глупа и поймет, что запахло жареным. К вечеру они будут далеко. У миссис Лукас достаточно денег, чтобы отправить их в путешествие.

Я доедал второй сандвич, когда в кабинет ворвался Макс Берри.

— Послушай, Стив, у меня идея. — Он уселся в кресло напротив стола. — А что, если нам взяться за сенатора Глинского? Этот старый проходимец уже много лет хапает где только может. Я подобрал на него такой материальчик, что мы его на луну запустим.

— Хорошо, Макс, только постарайся заранее убедиться, чтобы все соответствовало действительности.

Он помедлил в нерешительности, потом, теребя рукой лицо, все же спросил:

— Послушай, Стив, знаешь, говорят всякое, ну… относительно Линды.

Я вздрогнул. Неужели он узнал, что она воровала?

— Что насчет Линды?

— Ну, что вы… — Он растерянно засуетился. — Я знаю, это меня не касается…

— Да брось ты. — Я успокоился. — Это правда, мы разводимся. Да, кстати, тебе нужен мой новый адрес. — Я записал его на листе бумаги вместе с телефоном. — Завтра переселюсь туда.

Я подал ему листок.

— Отлично. — Он заглянул на листок. — Это Борг тебе устроил?

— Борг? Нет, Джин.

— Я спросил потому, что это дом Борга.

Я застыл, уставясь на него.

— Этот дом принадлежит Боргу?

— Ага, правильно. Борг не дурак и вкладывает свои денежки в кирпичики и цемент.

— Я не имел об этом понятия. Значит, договорились, Макс, постарайся как можно больше узнать об этом сенаторе.

Он ответил, что постарается, и ушел.

Некоторое время я сидел, тупо созерцая творившийся на моем столе беспорядок. Снова Борг. И снова у меня появилось чувство, что кто-то подсматривает мои карты.

Из задумчивости меня вывел звонок телефона. Весь следующий час я работал без передышки. Вернулась Джин. Я спросил, хорошо ли она пообедала. Когда она принялась стучать на машинке, я вспомнил Фреду Хейвз.

Ей нужны полторы тысячи долларов. Очевидно, она готова была отдать пленку. Я выписал чек, сказал Джин, что иду в банк.

Кассир отсчитал мне пятнадцать стодолларовых банкнот. Из-за своей перегородки вышел Эрни и широко улыбнулся мне.

— Что ты намерен делать с этими деньгами, Стив? — бросил он, когда мы поздоровались. — Не хочешь ли вложить их в акции? Курс сейчас самый подходящий.

— Пожалуй, я зайду к тебе позже. Выпиши мне на листок все, что ты хотел мне предложить.

— Мне очень жаль, что у вас с Линдой не получилось…

— Спасибо. Извини, мне пора возвращаться в редакцию.

Было шесть часов, когда я вспомнил о своем обещании позвонить Голстейну, и попросил соединить меня с ним. Его не оказалось на месте. Тогда я оставил для него адрес своей жены. «Пока Голстейн раскачается, — думал я, — Люсиль и Линда уже будут в Мексике. По крайней мере, одна забота свалится с моих плеч».