Джеймс Чейз - Ложное обвинение. Кое-что по случаю. Безжалостный. Никогда не доверяй женщине

Бармен взял полотенце и стал протирать стойку. С виду она казалась идеально чистой. Вероятно, это был просто машинальный жест профессионала.

— Налейте и себе, — сказал я. — А то пить в одиночку — плохая примета, похоже на алкоголизм.

Бармен не стал возражать, и мы с ним опрокинули по стаканчику. Я закурил. Угостил и его сигаретой.

— Давно здесь работаете? — спросил я.

— Третий год. Много чего насмотрелся, — усмехнулся бармен. — Такого и в кино не увидишь.

— Знаешь, наверное, Джека Холидея? — спросил я.

— Знаю и даже очень хорошо, — охотно ответил бармен. — Он тут почти каждый вечер околачивается. Был даже случай, что он скупил у меня весь запас виски, который был заготовлен на вечер.

— Он тогда крупно выиграл?

— Нет, что вы, проигрался в пух и прах.

— Откуда же деньги?

— Он же "доил" этого д’Эссена-младшего. Понятно? Л у того денег куры не клюют. Что-то у него с папашей не ладилось, вот он и надирался по этому случаю каждый Божий день.

— Это не тот ли д’Эссен, которого прихлопнула какая-то девчонка? — я начал подводить не в меру разговорчивого бармена ближе к теме.

Тут к стойке подошел парень и попросил виски. Бармен отвлекся от разговора, а я занялся анализом своих наблюдений. Он обслужил клиента и снова подошел ко мне.

— С этой девчонкой д’Эссен познакомился не сам, а его познакомил Джек… Беспробудное пьянство тогда вроде прекратилось, парень взялся за ум. Я думаю, тогда же Джек и невзлюбил девчонку. Она увела у него дойную корову.

— Может быть, — согласился я. — Только в газете написано, что она прихлопнула этого д’Эссена из-за ревности. Может, кто-то был у него, кроме нес.

— Может, — проговорил бармен. — Последний месяц он сам не свой ходил, хотя ни о какой другой слышно не было…

Внезапно бармен прервал свою речь и бросил:

— Извините, сэр, — и с этими словами отошел.

Я посмотрел ему вслед. Он подошел к двум посетителям на другом конце стойки. Они о чем-то поговорили. При этом бармен то краснел, то бледнел.

Я имел возможность как следует разглядеть его собеседников. Двое хорошо сложенных мужчин в одинаковых зеленых габардиновых костюмах: один был ростом примерно в пять футов, но при своей кряжистости казался еще ниже, а другой — футов шесть с половиной. Это была странная пара, очень подозрительно поглядывавшая на меня.

Когда они закончили разговор с барменом, коротышка направился в мою сторону. Второй остался сидеть на месте.

Коротышка подошел ко мне и уселся на табурет. У него было уродливое, как будто вырубленное из куска дерева лицо, на котором поблескивали маленькие черные глазки.

— Хэлло, мистер, — сказал он. — Вы хотите узнать кое-что о Джеке, не так ли?

— Может быть, — ответил я. — А какое тебе до этого дело?

Я видел, что коротышка едва сдерживается от того, чтобы не заехать мне в физиономию.

— Если вы действительно интересуетесь этим, поговорите с моим боссом.

— Где же он? — спросил я.

— Мы поможем вам пройти к нему.

— Л если я откажусь?

Коротышка неопределенно пожал плечами.

— Дело в том, что босс сам хочет поговорить с вами и попросил нас доставить вас к нему.

Коротышка был вежлив, но я видел, что вежливость не помешает ему при необходимости прихлопнуть меня, как муху. Мне невольно пришли на ум слова О'Брайена о его агенте Коулс, который отправился по следам Джека Холидея и исчез. Но, в конце концов, я уже влез в эту кашу.

Я хлопнул по стойке пятидолларовой бумажкой и последовал за коротышкой. Сзади меня сопровождал его неразговорчивый приятель.

Уходя, я бросил взгляд на бармена. Тот смотрел на меня так, словно провожал в последний путь. В его взгляде было сострадание, смешанное с животным страхом.

Они вывели меня из зала и повели по каким-то коридорам и лестницам. Наконец мы остановились у обитой кожей двери.

Коротышка распахнул ее, и от сильного толчка сзади я влетел в ярко освещенную комнату.

Чьи-то руки подняли меня на ноги, торопливо ощупали и извлекли на свет Божий пистолет.

— Эта крыса вооружена?! — услышал я чей-то голос.

Сзади меня, у дверей, устроились мои конвоиры в самых непринужденных позах. Я оглядел комнату. Передо мной был стол, освещенный мощной лампой дневного света, висевшей под потолком, еле просматриваемым за сизым дымом. На столе стояла пепельница, полная окурков. Двое мужчин за столом с интересом рассматривали меня. Один из них был знакомый уже мне Рон.

— Ну вот мы и встретились, — сказал Рон. На его лице блуждала бессмысленная улыбка.

— Что здесь происходит? — спросил я, стараясь казаться невозмутимым.

— Сейчас мы тебе объясним, дружок, — сказал мужчина, который сидел рядом с Роном.

У него была седоватая шевелюра, но выглядел он лет на тридцать. Красивое лицо украшала черная нитка усов, а когда он разговаривал, то обнажал ровный ряд зубов удивительной белизны. В руках он держал медицинский скальпель.

— Садись. — приказал мне Рон. указывая на кресло перед столом. — Только не вздумай делать глупостей. Ты их и так достаточно наделал.

Я сел и уставился на них, ожидая продолжения разговора.

— Так ты ищешь Джека Холидея, дружок? — спросил красавчик.

— Может быть, да, а может быть, и нет.

— О, наш дружок, кажется, пошел на попятную, Рон. Он, наверное, наложил в штаны при одном только виде нашего малыша.

— Закрой свою вонючую пасть, сволочь, — спокойно сказал я.

Его лицо побагровело, гримаса скривила рот. Он сделал едва заметный жест рукой. В тот же миг коротышка скрутил мне руки, а верзила начал бить меня по животу своими чугунными кулаками. Я повис на руках коротышки, приподнял ноги и из последних сил пнул ими верзилу в пах. Он с мучительным стоном рухнул на кресло, грозя раздавить его тяжестью своего тела. Скорчившись от боли, он прижал руки к ушибленному месту.

Коротышка не успел даже опомниться, как я перекинул его через себя, и он грохнулся на пол, как мешок с песком. Этот подонок не сделал ни малейшего движения, чтобы подняться с пола, и остался лежать, раскинув руки. Он не имел ни малейшего представления о дзюдо, которым нас столько пичкали в школе десантников.

Я направился было к тем двум за столом, чтобы учинить им расправу, но Рон, мгновенно сориентировавшись, направил мне в грудь револьвер. Гибнуть в расцвете лет в мои расчеты не входило, а что Рон может пустить в ход оружие, не вызвало у меня ни малейшего сомнения.

— Ладно, — вздохнул я. — Ваша взяла.

— Я в этом и не сомневался, — осклабился Рон.

Странно, но эта усмешка сделала его похожим на нормального человека.

— Что вам от меня нужно? — спросил я.

— Мы это и хотели выяснить, — сказал красавчик. — Но вы стали буянить.