Иван Козлов - Ошибка «белого стрелка»

Или Наташа действительно не знает, чем на самом деле занимается Бен, или она хорошая актриса, отметил Макаров. Но второе тут же отмел: вряд ли секретарш посвящают в такие тайны.

Он начал говорить о Зырянове. О том, как потеряв сознание от ранения, Женька оказался у «чичиков», как там отрубили ему кисть руки, как бежал из плена, приехал к Олегу сюда, в Москву, как охранял Лесю…

— Что-то в деревне произошло. Там кому-то понадобилось списать смерть Пилявина на Женю. Я думаю, поэтому он не появился у меня.

— Это я понимаю. Теперь объясни, зачем тебе надо встретиться с Игорем.

— Не обязательно с ним, можно с Борщевым. Если я правильно понял, то именно Борщев посылал кого-то в деревню по нашей с Шимановым просьбе. Наверняка эти люди встретились там с Зыряновым. Это — первый вопрос. А второй — я бы хотел побольше узнать о вашем бывшем сотруднике, Володарском. Для этого есть две причины. Володарский замешан в деле с документами моего бойца Сокольцова. И потом, на него наверняка будет искать выход Зырянов.

Помолчали. Испанское вино показалось Макарову безвкусным. Вернее, он просто не ощущал его вкуса. Для этого вина нужна особая атмосфера, где есть место свечам и легкой музыке.

— Олег, — сказала Наташа и отставила в сторону недопитый бокал, — хоть мой вопрос об уходе из конторы решен, но уйти я хотела бы красиво, без скандала, во всяком случае. Нам действительно не разрешают по своей инициативе встречаться с теми, на кого заведены досье. Шеф неплохо ко мне относится, но я не могу зайти к Игорю и похлопотать за тебя. У Игоря сразу появятся ко мне вопросы. Телефон его можешь, конечно, записать, но тогда при встрече он первым делом поинтересуется, кто тебе продиктовал эти цифры. Но может и не поинтересоваться: поймет все без твоих объяснений.

— А где я могу с ним столкнуться, скажем так, случайно? Он не ходит на скачки, на хоккей? Может, на работу на метро ездит?

Наташа улыбнулась:

— Мне кажется, он никуда не ездит, а живет круглосуточно в кабинете, исчезая из него время от времени в командировки на несколько дней. Он фанат, Олег, понимаешь? Для него не существует ни женщин, ни спорта. И Игорь, наверное, не знает, что такое общественный транспорт: у него есть машина, начиненная спецаппаратурой.

— Странно, — проворчал себе под нос Олег.

Наташа все же услышала его:

— Что ты видишь в этом странного?

— В небольшой частной лавочке такая мощная охранная структура. Сколько у вашего Бена торговых точек? Пять, десять?

— У нас еще готовят квалифицированных охранников для всех, кто хочет ими обзавестись, это, а не магазины, стало основой бизнеса Бена. Мы — дорогой товар, — без тени иронии сказала она. — Но сменим тему. Лучше подумаем, как помочь тебе.

— Ты ничего не сказала о Борщеве.

— Он — главный хранитель секретов. Он знает все обо всех, но мы о нем — ничего. У меня нет его координат.

— Ну и ладно. Тогда будем пить вино и смотреть английские моды.

Наташа встала из-за стола.

— Олег, давай сегодня обойдемся без показа английского белья, а? Не тянет что-то на секс, слишком рабочая и товарищеская у нас обстановка. Ты только не обижайся, но мне действительно хорошо сейчас просто общаться с тобой. А переспим в следующий раз.

— Машину загоним в гараж? — спросил Макаров.

— Нет, я почти не пила, уеду на ней. Оставь нам эту бутылку, мы ее прикончим после. И вот что: будь завтра вечером дома, обязательно. Хорошо?

— Завтра не будем говорить о делах, зажжем свечи, как тогда…

Наташа перебила:

— Скажи еще, стихи читать начнем… Не сентиментальничай, это тебе не идет. Если ты думаешь, что я приду только для того, чтобы переспать с тобой, то ошибаешься.

— Ну ты циник! — улыбнулся Олег.

— Нет, я просто сильный человек, как и ты, впрочем. Я не скрываю желаний и говорю всегда то, что думаю. Два сильных человека никогда вместе не уживутся, но могут стать хорошими друзьями. С постелью, без — это не так важно.

Макаров промолчал. Но отметил, что Наташа права и формулирует мысли очень конкретно.

— Ты, Олег, можешь к вечернему приему даже не готовиться, скорее всего, я приглашу тебя к себе.

— У меня так неуютно? — спросил он.

— Нет, что ты. Для холостяка ты содержишь жилье образцово, у меня в квартире бардак больший, да и кровать у тебя шикарная, на неофициальную часть завтрашней встречи сюда подадимся. А для официальной части у тебя не хватает одной важной вещи. Какой — секрет, завтра и узнаешь.

Женька невольно остановился перед зеркалом, скрестив руки на груди. Протез правой кисти почти ничем не отличался от настоящей левой, даже вены были очерчены. Сама рана, затянутая неестественно розовой кожей, еще не огрубевшей, чувствительной к любому прикосновению, спряталась теперь в удобное мягкое гнездо.

Зырянов был пока доволен всем. Тем же протезом, работой, отношением к себе нового руководства и тех, кто поступил под его начало. В принципе из руководства он был знаком только с Лисом, но когда тот от имени высокого начальства, чьих имен и званий лучше не упоминать, вручил ему протез, потом спортивный костюм, потом пригласил расписаться в ведомости и получить очень даже приличную сумму подъемных, Зырянов поплыл: сладко закружилась голова и захотелось загорланить любимую свою песню.

— Ты ведь был разведчиком, — сказал ему Лис. — За дополнительную плату будешь вести и спецподготовку, лучших практиков нам не найти. Как думаешь, твой бывший командир, Макаров, не согласится у нас потрудиться? Работу по душе мы бы ему нашли.

— Да он с радостью… — начал Женька, и Лис тотчас прервал его:

— Сам ему и предложишь. Но не сейчас. Я ведь говорил уже, что сейчас просто рискованно выходить тебе с ним на связь. Потерпи. Глядишь, вместе и пахать будете. Надо только нам справиться с задачей, поставленной на ближайшее время.

— Какой?

— Опять вопросы задаешь? Напоминаю еще раз: в «Белом стрелке» это не принято. Придет время — узнаешь. А пока — пока жди сегодня вечером гостей. Не мешает чуть «оттянуться», как молодые сейчас говорят. За стол не переживай, о выпивке и закуске есть кому побеспокоиться.

Разговор этот состоялся еще в полдень, а после группа из шести человек выехала в лес, на кросс. Маршрут пролег прямо по снегу, через черные поваленные деревья, сквозь плотный ельник, краем не замерзшего болота… От нагрузочки ликовали мышцы, добрый воздух гулял в легких, и даже не хотелось, чтоб кросс заканчивался. Потом их ждала баня, настоящая, рубленая, пахнущая сосной, с березовыми вениками и холодным квасом.

— В спецназе после тренировок так же парятся? — спросил Савва.

— Ага. В Чечне из бань не вылезали.

У Саввы с юмором было плохо, он воспринял Женькины слова за чистую монету: