Сью Графтон - В - значит вторжение

Она выбрала Солану Рохас таким же способом, как выбирала других. Между ними была разница в возрасте в двенадцать лет, Другой было шестьдесят четыре, а ей — пятьдесят два.

Их черты не были слишком похожи, но достаточно подобны для среднего наблюдателя.

Они с Другой были примерно одного роста и веса, хотя она знала, что вес не особенно важен.

Женщины все время прибавляют и теряют в весе, так что, если кто-то заметит разницу, это легко объяснимо. Цвет волос, это еще один незначительный штрих. Он может быть любого оттенка, который найдется на полке аптеки. Ей приходилось быть и блондинкой и брюнеткой и рыжей, все в полном контрасте с натуральной сединой, которая появилсь у нее в тридцать лет.

В течение последнего года она постепенно делала волосы все темнее, пока не достигла такого же цвета, как у Другой. Однажды новый служащий принял их за сестер, что ее бесконечно обрадовало.

Другая была латиноамериканского происхождения, в отличие от нее. Ее предки были со Средиземного моря, итальянцы и греки, с небольшой турецкой добавкой — с оливковой кожей, темноволосые, с большими темными глазами.

В англоязычной компании, если она молчала и занималась своим делом, многие думали, что она плохо знает английский. Это значит, что многие разговоры велись в ее присутствии, как будто она не понимает ни слова. На самом деле, это был испанский, которого она не знала.

Ее приготовления к краже индивидуальности Другой неожиданно пришлось ускорить во вторник на предыдущей неделе. В понедельник Другая подала двухнедельное предупреждение об увольнении. Скоро начинались ее занятия, и ей нужен был отпуск перед тем, как она полностью посвятит себя учебе. Это было сигналом к началу операции.

Ей нужно было стащить бумажник Другой, потому что водительские права были необходимы для ее авантюры. Почти сразу появилась возможность. Такой уж была ее жизнь, одна возможность за другой представлялась для ее движения к успеху.

Ей не было дано особых преимуществ в жизни, и все, что у нее были, она должна была создавать сама.

Она была в комнате для персонала, когда Другая вернулась от вреча. Она была серьезно больна некоторое время назад, и теперь, когда у нее была ремиссия, она должна была часто проходить осмотры. Она говорила всем, что рак стал для нее благословением. Она стала больше ценить жизнь. Болезнь мотивировла ее изменить приоритеты. Она поступила в университет, где будет учиться на администратора в медицинском бизнесе.

Другая повесила сумку в свой шкафчик и набросила на нее свою кофту. Там был только один крючок, из другого выпал винтик и он бесполезно болтался. Другая закрыла шкафчик и защелкнула замок, не набирая комбинацию цифр. Она сделала это, чтобы быстрее его открыть в конце дня.

Она подождала, пока Другая уйдет, надела резиновые перчатки и дернула замок. Это почти не заняло времени, чтобы открыть шкафчик, забраться в сумку и вытащить бумажник. Она вытащила водительское удостоверение из отделения с окошечком и положила бумажник на место. Сняла перчатки и убрала в карман. Водительское удостоверение она положила под стельку своей правой туфли. Не то чтобы кто-то стал ее подозревать. Когда Другая заметит пропажу, она подумает, что где-то оставила удостоверение. Это всегда было так.

Люди сами винят себя в неосторожности и рассеянности. Им редко приходит в голову обвинить кого-то другого. В этом случае никто не подумает указать на нее пальцем, потому что она всегда демонстрировала свою добросовестность и честность.

Чтобы выполнить остаток плана, она подождала, пока закончится смена Другой и администрация закончит работу. Все офисы опустели. Как обычно, по вечерам во вторник, двери оставили незапертыми, чтобы могли войти уборщики. Пока они занимались своей работой, было легко войти и найти ключи от шкафов с документами. Ключи лежали в столе у секретаря, и нужно было только забрать их и пустить в дело.

Никто не удивлялся ее присутствию, и она сомневалась, что потом кто-нибудь вспомнит, что она приходила и уходила. Уборочную команду нанимали со стороны. Их работой было пропылесосить, вытереть пыль и выбросить мусор. Что они знали о работниках дома престарелых? Насколько это могло их интересовать, согласно ее униформе, она была медсестрой, уважаемой персоной, которая могла делать, что захочет.

Она достала анкету, которую заполняла Другая при приеме на работу. Эти две странички содержали данные, которые ей понадобятся для новой жизни: дата рождения, место рождения, которое было Санта-Терезой, номер социального страхования, образование, номер диплома и предыдущие места работы.

Она сделала фотокопию документа, вместе с двумя рекомендательными письмами, которые были в папке. Она сделала копии документа о продвижении Другой по службе и о ее зарплате, что вызвало приступ ярости, когда она увидела унизительный разрыв между тем, как оплачивалась работа их двоих. Сейчас злиться не было смысла. Она сложила бумаги в папку и вернула папку в ящик, который заперла. Положила ключи обратно в секретарский стол и покинула офис.

Декабрь 1987

Меня зовут Кинси Миллоун. Я — частный детектив из маленького города в южной Калифорнии, под названием Санта-Тереза, в ста пятидесяти километрах к северу от Лос-Анджелеса.

Мы приближались к концу 1987 года, в котором, согласно криминальному аналитику из полицейского департамента Санта-Терезы, произошло пять убийств, десять ограблений банков, 98 ограблений домов, 309 арестов за кражу машин и 514 — за кражу в магазинах.

Все это в городе с населением 85102 человека, не включая Колгейт на севере и Монтебелло на юге.

В Калифорнии была зима, что означало темноту в пять часов вечера. К этому времени во всем городе зажигались огни. Включались газовые камины, и голубое пламя завивалось вокруг фальшивых поленьев. Кое-где в городе можно было учуять слабый запах настоящего горящего дерева. В Санта-Терезе мало лиственных деревьев, поэтому нам не досаждает унылый вид голых ветвей на фоне серого декабрьского неба. Газоны, листья и кусты все еще зеленые.

Дни были мрачные, но там и сям в ландшафте появлялись всплески цвета — оранжевая и красная бугенвиллия, которая цвела с декабря по февраль.

Тихий океан был холодным — темный, беспокойный, серый — и пляжи были пустынны.

Дневная температура опускалась до +10–15 градусов. Мы все носили толстые свитера и жаловались на холод.

Мой бизнес не особенно процветал, несмотря на количество преступлений. Казалось, в это время года что-то расхолаживало приличных преступников. Растратчики, наверное, были заняты рождественскими покупками на деньги, которые они выудили из касс своих компаний. Количество мошенников с банковскими счетами и ипотекой снизилось, а телефонные жулики потеряли свои списки и интерес. Даже разводящиеся супруги, казалось, утратили боевой дух, возможно чувствуя, что вражду, с таким же успехом, можно отложить до весны.