Сью Графтон - «О» - значит омут

Я начала пропускать текст, выбирая абзацы там и сям, чтобы увидеть, изменился ли со временем тон и содержание.

В своем письме от 8 августа 1955 Гранд начала придираться к стилю жизни тети Джин. Быстро приближалось начало учебного года, и бабушка, наверное, хотела, чтобы я поселилась у нее в Ломпоке, и меня успели записать в школу.

Поскольку конверты были запечатаны и сразу возвращены назад, бабушка знала, что ее добрые советы пропадают втуне. Это заставляло ее действовать в темноте, предпринимая все новые попытки сломить сопротивление Вирджинии, которое было стальным, чтобы не сказать больше.

Учитывая твои ограниченные ресурсы и недостаток опыта в воспитании детей, мы чувствуем, что можем дать Кинси больше. Может быть, теперь ты начала понимать невозможность вырастить ребенка одной. Мы чувствуем, что наша позиция имеет достоинства, и хотя идея сначала может не показаться тебе здравой, мы умоляем тебя подумать. Какими бы ни были наши различия, я уверена, что нас объединяет желание сделать то, что лучше для ребенка.

Мы чувствуем, что можем предоставить ей любящую семью, хорошее образование и наилучшие перспективы во взрослой жизни. Конечно, мы с Бертоном захотим, чтобы ты постоянно присутствовала в жизни Кинси, и мы заверяем тебя, что сделаем все, чтобы сохранить связь между вами.

Конечно, последние несколько лет между нами были сложности. Не знаю, смог ли бы кто-то из нас проследить короткую печальную историю наших несогласий. Достаточно сказать, что, в свете ухода Риты Синтии, все эти конфликты должны быть отложены в сторону и мы должны действовать сообща. Мы надеемся избежать того, чтобы у Кинси создалось впечатление, что мы находимся в состоянии войны. Она не должна оказаться в центре этой дискуссии — это только ухудшит ее состояние. Мы были бы рады предоставить ей все возможности, без предрассудков и чрезмерного влияния. Поскольку она привыкла к тебе, то будет тянуться к привычной обстановке, но, работая вместе, мы сможем продемонстрировать ей многие преимущества, которые ее ожидают.

Ирония была в том, что все эти годы я возмущалась бабушкиным безразличием, в то время как она делала все возможное, чтобы втянуть меня в свою орбиту. Мои желания, нужды и мечты были едва упомянуты, кроме заверений, что с ней мне будет лучше, чем с тетей Джин.

Двумя письмами позже она писала:

Ты всегда ценила свои карьерные цели и свою независимость, ценности, которые будут сильно урезаны суровыми требованиями воспитания ребенка. Учитывая твою полную занятость на службе, Кинси придется отдать в детский сад, о чем мы можем думать только как о катастрофе, в свете ее потерь…

Я отложила остальные письма в сторону и перешла к маленькой пачке писем, адресованных мне.

Дорогая малышка!

Как ты поживаешь? Могу поспорить, ты не угадаешь, кто прислал тебе это письмо. Не думаю, что ты уже умеешь читать, так что надеюсь, что твоя тетя Вирджиния сделает мне огромную любезность и донесет до тебя мои мысли.

Надеюсь, что ты не забыла своего дедушку Кинси и меня. Мы тебя очень-очень любим. Ты можешь не помнить, но в последний раз, когда мы встречались, тебе было три года, и мы водили тебя в цирк. Тебе очень понравилось смотреть на клоунов и дрессированных животных. Я обещала, что мы еще встретимся, и я надеюсь, что тетя Вирджиния сделает это возможным.

Тебе может быть интересно, что ты сможешь делать в нашем большом доме. Мы отвели для тебя отдельную комнату, где много игрушек и книжек. Мы можем выкрасить ее в любой цвет, в который ты захочешь. Розовый, голубой или желтый. Какой ты хочешь?

У нас есть сад, где на одних деревьях растут большие красные яблоки, а на других — апельсины. Перед домом есть дуб, на котором висят качели, и там есть зеленые лужайки, по которым ты сможешь бегать, сколько захочешь. И знаешь, что еще?

У нас есть два шотландских пони и козочка, по имени Джоан, у нее скоро будут детки. Ты когда-нибудь видела живого козленка?

Твои двоюродные сестрички умоляют тебя приехать, и вы все сможете печь печенье на нашей большой кухне. Если ты скажешь нам, какое твое любимое, то сможешь съесть дюжину за раз!

Я собиралась держать это в секрете, но не могу удержаться… у нас появился новый щенок!

Его зовут Скиппи, и он говорит «гав-гав», что значит — пожалуйста, приезжай.

Остальные бабушкины письма ко мне были таким же сахарином и простосердечными излияниями, адресованными воображаемому ребенку, поскольку она ничего обо мне не знала. Вряд ли ее можно в этом винить. Прошли годы с тех пор, как ее призвало на службу материнство. Она, возможно, сделала исключительную работу, вырастив пятерых дочерей.

И вот теперь пыталась втереться в мою жизнь, в то время как тетя Джин блокировала каждое ее движение.

Должна признать, что бабушкин вопрос о детском саде был небезосновательным. Я не задумывалась над фактом, что тетя Джин, работая весь день, должна была найти кого-то, кто присматривал бы за мной в это время. Но я была уверена, что она ничего такого не делала.

Моя память об этих днях в лучшем случае отрывочна, но я бы съежилась от ужаса, если бы меня оставили с кем-то другим. Тетя Джин была моим якорем.

Смерть моих родителей, возможно, была причиной появления непреодолимого ощущения робости, с которым я прожила все школьные годы. Если бы тетя Джин попыталась отдать меня кому-то, я бы подняла такой непрекращающийся вой, что она никогда бы не повторила такой попытки.

Я знаю, что она не брала на работе отпуск, как предположила Гранд. С начала июня по сентябрь она водила меня на работу с собой. Вирджиния Кинси была энергичным, неутомимым работником и не выносила бездельников. Она работала в страховой компании Калифорния Фиделити с девятнадцати лет, возможно, без единого дня на больничном или в отгуле, расценивая такие вещи как потакание собственным слабостям.

Когда я осенью пошла в школу, тетя отвозила меня туда утром, а потом забирала в 12.30, после чего приводила с собой в офис. У меня был маленький столик и стульчик рядом с ее столом, и я занимала себя книжками с картинками, альбомами для раскрашивания и другими тихими развлечениями. Интересно, как относилась компания Калифорния Фиделити к присутствию в офисе ребенка. К тому времени, как я сама начала работать в этой компании, расследуя случаи поджогов и смертей по вине медицинских работников, там был детский сад на первом этаже, где родители могли оставить детей по дороге на работу.

Внезапно меня осенило. Это сделала Вирджиния Кинси. Когда она взяла на себя роль матери, были 50-е годы, и я уверена, что в Калифорния Фиделити не было ни постановления о детском саде, ни интереса организовать такую программу. Идея о детях на рабочей территории была далеко в будущем, но тетя была силой, которую трудно было побороть.