Джеймс Чейз - Нет орхидей для мисс Блэндиш [No Orchids For Miss Blandish, 1939]

— Я не слепая. Мне кажется, Ловкач держит там девушку. Кто она, Эдди?

— Ты просто ненормальная, — рассердился Эдди. — Ловкача не интересуют девушки.

— Я видела, как Ма и Док ходят туда. Что они там делают? Что происходит?

— Ничего! — отрезал Эдди. — Поэтому заткнись!

— Я действительно ненормальная, потому что согласилась сойтись с тобой, — сердито фыркнула Анна. — Все, что я слышу, это заткнись!

— А что ты хочешь услышать в ответ, болтая такую чушь?

Приближалось время, когда он уходил в клуб, и Эдди отправился в спальню одеваться.

Но Анна не отставала и, войдя за ним следом, спросила:

— Когда ты уйдешь из банды Гриссона? Сколько еще ты собираешься лизать туфли этой старой ведьме?

— Опять начала! — Эдди боролся с рукавами пальто. — Я ухожу, с меня на сегодня хватит твоих глупостей!

Она насмешливо улыбнулась:

— Ты дешевка. И что я увидела в тебе? Давай, иди, ползай там перед ней!

Эдди круто развернулся.

— Ну, не говори потом, что сама не напросилась! — Он схватил ее в охапку, швырнул на кровать лицом вниз и, крепко удерживая одной рукой, задрал на ней одежду и начал лупить со злостью.

— Я тебя проучу, — орал он. — Будешь знать меру!

Брыкаясь и извиваясь, Анна орала как резаная, но Эдди лупил ее, пока не заболела рука, и соседи не начали стучать в стену.

Бросив ее, он вышел из квартиры, с силой захлопнув за собой дверь.

Фэннер, сидящий в машине напротив входа в дом, видел, как разъяренный, с потемневшим лицом, Эдди выскочил из подъезда, сел в «бьюик» и укатил.

Фэннер вышел из машины, вошел в дом, поднялся на верхний этаж. Проверив на всякий случай пистолет, он позвонил в дверь. Подождав немного, еще раз нажал кнопку звонка. Никто не открывал. Тогда он позвонил, не отрывая пальца от кнопки, и держал до тех пор, пока дверь не распахнулась и в ней возникла растрепанная, с гневным лицом Анна.

Она уставилась на него, потом крикнула:

— Ты что?! Думаешь, здесь пожарная часть?! Убирайся к черту! — И она хотела захлопнуть дверь, но Фэннер успел подставить ногу.

— Мисс Борг?

— Я не хочу никого видеть! Убирайся!

— Я от «Спивак, Андерсон и Харт», — соврал он. — Уверены, что не хотите меня видеть?

Имена знаменитых бродвейских агентов привели Анну в замешательство. Она молча смотрела на Фэннера.

— Вы что, шутите? — подозрительно спросила она.

— С какой стати я буду шутить, — притворно обиделся Фэннер. — Спивак вчера вечером видел ваш номер, он говорил с Андерсоном, а тот с Хартом. У меня для вас предложение, мисс Борг.

— Если это розыгрыш… — начала Анна и остановилась. Неужели правда?! Спивак заинтересовался ее номером!

— Ну не хотите обсудить, не надо. — Фэннер убрал ногу. — Но хочу сказать вам кое-что, детка. Многие и многие мечтают об этом и готовы отдать все…

Анна перестала колебаться и распахнула дверь:

— Ладно, входите.

Она провела его в гостиную. А вдруг Спивак и компания захотят немедленно посмотреть ее номер? Как она покажется с синяками и ссадинами? Подлец Эдди!

— Хотели бы работать в Нью-Йорке, мисс Борг? — спросил Фэннер, развалясь в наиболее удобном с его точки зрения кресле. — Или вас что-то держит в этом городе?

— Нью-Йорк?! — Анна широко распахнула глаза. — О! Я мечтаю об этом! Нет, здесь меня, ничего не держит.

— У вас контракте «Парадизом»?

— Нет, я заключаю каждый раз недельное соглашение.

— Прекрасно. А теперь садитесь и успокойтесь.

Забыв обо всем на свете, она присела на стул, но тут же вскочила, вскрикнув от боли.

— Сели на иголку? — поинтересовался с улыбкой Фэннер.

— Стоять полезно для фигуры. Я должна постоянно заботиться о ней. — Она выдавила улыбку.

— Итак, мисс Борг, один наш клиент хочет финансировать мюзикл на Бродвее. У него есть сценарий, музыка, но пока нет героини. Свое состояние он сколотил здесь, в Канзас-Сити, и ему захотелось, чтобы местная девушка сыграла основную роль в мюзикле. Причуда богача, конечно, но что поделаешь? Мы долго искали, пока не увидели вас. Не упустите шанс, детка. Так как, хотите попробовать?

— Хочу ли я?! Спрашиваете! Действительно играть на Бродвее?!

— Все теперь зависит от вас. Спивак позвонит нашему клиенту, и вы получите роль.

— Все это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

— Да, я предлагаю вам сказку в современном варианте, — непринужденно врал Фэннер. — Год на Бродвее, потом Голливуд… Перед вами открывается прекрасное будущее.

— Когда я встречусь с мистером Спиваком? — Анна думала, что сейчас же сложит вещи и уйдет от Эдди.

— Контракт у меня, и вы можете подписать его, а завтра уже будете обедать с мистером Спиваком в Нью-Йорке.

— Но вы уверены, что клиент захочет именно меня? — вдруг занервничала Анна. — Ведь мистер Спивак еще должен позвонить ему обо мне?

— Рад, что вы вспомнили. — Фэннер закурил. — Это действительно так. Есть небольшой нюанс, требующий пояснения. Вы нам подходите, мисс Борг, но нас не устраивают ваши друзья.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Анна.

— Ну, эти люди, которые окружают вас, их ведь не назовешь сливками общества, верно? Возьмем хоть Эдди Шульца. Когда вы станете известной, о вас станут писать, и надо постараться, чтобы не писали ничего плохого, верно?

— Меня с ними ничего не связывает, — забеспокоилась Анна. — Как только я уеду в Нью-Йорк, все связи оборвутся.

— Может быть. Но ведь вы были связаны и с Фрэнком Райли, чье имя у всех на языке. Если пресса свяжет ваши имена, карьера у вас оборвется, не успев начаться.

Анну охватило отчаяние.

— Я почти не знала его. Мы просто иногда встречались, вот и все.

— Послушайте, мисс Борг, прежде чем прийти к вам, я навел справки. Это не значит, что мне нравится совать нос в чужие дела, но мы не можем допустить скандала. Вы сожительствовали с Райли. Прошу вас, будьте откровенны.

Анна махнула рукой.

— А если знали, то зачем пришли? Подразнить меня?

— Ну, ну… — успокаивающе заговорил Фэннер. — Не надо отчаиваться. Из каждого положения найдется выход. Конечно, скрыть вашу связь с гангстерами невозможно. Что делать? Можно представить так, что вы порвали с прошлым. Бедная девушка, начавшая с нуля, попала в лапы к гангстерам, не подозревая, кто они такие. Когда вы узнали о похищении, вы прогнали Райли. Люди любят раскаявшихся грешников. Они импонируют им даже больше, чем герои.

— Вы думаете, мне поверят? — с сомнением спросила Анна.

— Другого выхода нет, — покачал головой Фэннер.

У Анны подогнулись колени. Неужели Бродвей так и останется мечтой?

— Боже, как заставить их поверить? Ненавижу этих газетчиков! Вечно вынюхивают, шпионят, не оставляют в покое! Им наплевать, что они причиняют боль, вонючие подонки!

Фэннер подумал, что она его просто пристрелит, если узнает, что он — бывший репортер.