Вильям Цветков - Фестиваль

Макс не мог нарадоваться собой. Прошло совсем немного времени, точнее четыре месяца, а он уже сделал так много, при этом не допустив ни одной ошибки.

Он опустил взгляд ниже по стене и посмотрел на вырезку в газете, приколотую к стене. «Это бесчеловечно!!!» — кричала газета. «Так не могли поступить люди!!! «и так далее в том же духе. В статье описывался факт уничтожения израильской сборной на Олимпиаде. Макс опять улыбнулся, словно рассматривал журнал комиксов. Это что! Про них будут не такое писать.

Поднявшись с кровати, он подошел к журнальному столику и опустился на стул, стоящий рядом. На столике в беспорядке валялись газеты, стояла бутылка минеральной воды и на самом краю лежали ножницы.

«Ребята, наверное, там совсем замучились. Но ничего, пусть гадают. Время у них еще есть, правда его все меньше и меньше. Меньше и меньше.» Он представил себе лица в областном отделе милиции и злорадно ухмыльнувшись, достал новую сигарету.

Выбрав газету с более менее крупным заголовком, он отыскал нужные буквы, потом взял ножницы и аккуратно их вырезал. По одной. После достал конверт и положил их внутрь. Болтая конверт в руке и выпуская дым через нос, он задумался.

Получится, что он нарушил одно из правил. Сам же нарушил. Обычно, Макс посылал маленькую посылку или бандероль, куда прилагал буквы, и что-нибудь, что принадлежало «киске». Лично принадлежало.

В прошлый раз, месяц назад, это был язык. Эта сука так сильно орала, и он подумал, что язык — это наименее важная ее принадлежность. Сейчас она стала тихой, Макс даже начинал ее любить временами. Он любил тихих женщин.

А вот со вчерашней он не успел разобраться. Впотьмах Макс включил не тот рубильник, и, пошло слишком сильное напряжение и свет вырубился. Он до сих пор не мог разобраться со всеми секретами этих подвалов. В результате, он остался без «вещдока».

Немного посидев, он зашел на кухню, взял столовый нож, и полоснул себя по указательному пальцу. Кровь выступила моментально. Довольный, он вернулся к столику, взял буквы и измазал их в крови. Затем, наслаждаясь, опустил палец в конверт, и когда тот стал бурым от крови, кинул туда две буквы.

Архипов не был человеком слабонервным, но ему вдруг стало не по себе, когда его вызвал подполковник Литвинов.

«Опять…» — подумал он, стучась в дверь.

— Проходи, — пригласил его Литвинов. — Садись.

Потом Литвинов замолчал, что-то разглядывая на своем столе. «Настроение у него совсем неважное», — подумал Архипов.

— Докладывай, — сказал он Андрею, не поднимая глаз.

Архипов занимался этим, получившим в управлении недобрую славу делом. Сослуживцы смотрели на него как на приговоренного.

— Мы ищем, Иван Дмитриевич. Давно связались с родственниками, по месту работы, жительства проверяем. Под видом задержки огородных воришек прочесали две трети садовых обществ. Сейчас наши ребята вместе с водоканалом работают, проверяют все особняки, коттеджи. Но пока…

— Подожди, — прервал его Литвинов. — Ты сводку вчерашнюю видел?

— Да.

— Ну и что?

— Это, наверняка, не наша, но я данные записал на всякий случай…

— Хорошо записал? — Литвинов повысил голос.

«Это что-то с нервами у старика», — подумал Андрей, но ответил:

— Да, Иван Дмитриевич, хорошо…

— На, смотри. Это тебе пришло. — Литвинов кинул ему прозрачный целлофановый пакет.

Архипов взял пакет и повертел его в руках. Внутри находился окровавленный конверт. Выудив его двумя пальцами и аккуратно открыв, Андрей увидел внутри только две вырезанные буквы среди запекшейся крови. «И «и «К».

Ты хорошо записал сводку? — повторил Литвинов.

Андрей мгновенно вытащил блокнот из внутреннего кармана и открыл в нужном месте.

Ирина Алексеевна Коновалова — 1973 г. рожд. учащаяся КГУ юр. фак. 5 курс. Место жительства — общежитие к. 34. Приметы: высокая…

Он все прочитал, потом перечитал. Значит уже три.

«И», «К» — Ирина Коновалова.

Архипов перевернул лист блокнота.

«Ф», «Н» — Наталья Феоктистова. 1965 г. рожд. зам. дир. 000 «РИТЦ», м/ж Яблочная 43б кв. 2. Приметы: фото прил.

«А», «Т» — Арина Троепольская. 1969 г. рожд. контролер РТЦ «Связь», м/ж нос. Каменево д. 12. Приметы: фото прил.

Архипов тупо смотрел на сухие строчки.

— Что предлагаешь? — спросил Литвинов.

— Попробовать дать объявления в газеты, телевидение? Может, кто-нибудь что-нибудь видел.

— Ты что, с ума сошел? Ты представляешь, что в городе начнется? Паника, скандал! Нас и так не слишком то любят, ты хочешь, чтобы вообще растерзали?

— Что же делать? — спросил, скорее у себя Архипов.

— Ты думаешь, эти буквы, это инициалы?

— Нет сомнений. Три совпадения подряд.

— А вдруг это что-то еще?

— Вряд ли, но в любом случае, я проверю.

— Возьми себе еще людей, — сказал Литвинов.

— Хорошо, Иван Дмитриевич. Я выезжаю к Коноваловой в КГУ.

— Давай. Почаще информируй. Да… и отнеси конверт на экспертизу.

— Ладно, — Архипов стремительно вышел.

На следующий день разговаривал с экспертом, высоким пожилым человеком с копной абсолютно седых волос.

— Я тебе сочувствую, — произнес эксперт, протягивая ему всего один лист заключения.

— Ничего? — спросил Андрей.

— Почти, естественно, никаких отпечатков. Кровь первой группы, положительный резус. Конверт произведен в Калининграде, на «Янтарном сказе». Буквы вырезаны из «Комсомольской правды».

Эксперт — сделал паузу.

— Я поискал и нашел, это газета за 29 сентября 1995 года. Он подошел к столу и протянул Архипову газету.

— Дело в том, что такой шрифт довольно редко используется, да и то, только «Комсомолкой''. В «Калининградке» его не бывает, — ответил эксперт на немой вопрос Архипова. — Как я уже сказал, кровь первой группы, резус положительный. Это другая кровь, отличная от ваших предыдущих экземпляров.

— А что вы думаете насчет букв, что они могут значить? — спросил Андрей.

— Кажется, вы мне говорили, что это инициалы, — сказал эксперт, усаживаясь за стол. — Я никогда не сталкивался ни с чем подобным, но по-моему, тут вы не ошибаетесь.

— Спасибо, — ответил Андрей и вышел. На душе было скверно. Дело не продвигалось ни на йоту.

В университете и общежитии не сообщили ничего, что могло бы дать хоть какие-нибудь ниточки. Красивая, прилежная, на вечеринки ходила редко, друзей было мало. В общем, ничего. Единственное, что он нашел, это — визитная карточка «Левин и Дитрих» с именем Максим Резник.

Архипов сразу же связался с управлением, но ни фирмы «Левин и Дитрих», ни Максима Резинка в Калининграде не существовало.

Зацепка появилась, но такая ничтожная, что не хотелось о ней и думать, только в случае, если этот Резник заявится еще к кому-нибудь, положит визитку на самое видное место. При этом, человек, который дочитает визитку, должен знать, чем она ему грозит. По предыдущим похищениям Архипов знал, что визиток с этим именем не попадалось.