Юлия Фалалеева - Рифл шафл

— Дикость какая! — возмутилась Зиночка.

— Дикость — это когда ты рискуешь провалить все дело! А это орудие дисциплинарного взыскания. Я, когда командиром был… — он осекся на полуслове. — Но теперь вижу: по голове тебя бить не стоит, ты, видать, сама уже стукнулась. Это что за карнавал?

— Это — конспирация! — пояснила Зинка.

— А-а-а-а-а… А я думал — шизофрения… Ладно, нарядная, вещай!

Обиженная Зинка подробно, в деталях изложила все события, последних дней. Начиная от визита четы Липкиных и заканчивая слежкой и подслушиванием разговора Аэлиты с владельцем знакомого голоса.

— Ты уверена, что они тебя не узнали?

— Да, сто процентов!

— Сто процентов? Как определила? Ты и место наблюдения такое «дрековское» выбрала… Самой ни черта не видно, зато тебя рассматривай сколько угодно!

— Но я же переодетая была! — возмутилась Зинка. — Меня не узнать!

Фёдор достал телефон и позвонил Молину:

— Привет, братишка! Интересная «движуха» в нашем деле назревает! Если ты мне сейчас услугу окажешь — я тебя выручу… По какому делу? Думаю, по незаконному обороту драгоценных металлов. Дело по лаборатории в Озёрном… Интересно?! То-то… Пробей мне, дружище, домашний адрес одного частного предпринимателя. Тётеньку зовут Аэлита… Нет, не марсианка! Наша, Кумская! Хозяйка одноимённого салона подарков по адресу… Жду!

— Будете изымать золото? — поинтересовалась Зина.

Фёдор, словно пропустив вопрос мимо ушей, поставил на стол сахарницу, заварник и пару кружек. Соглашение он аккуратно свернул и положил в карман, а деревянную ложку, покрутив в руке, закинул в ящик шкафчика.

— Давай, филёр, в ожидании звонка чаю, что ли, попьём, — предложил он по-хозяйски.

— Я — филёр!? — возмутилась Зинка.

— Ну не «стукач» же, — хитро подмигнул Кольцов.

— Слушай, Федя, — Зинаида отодвинула чашку. — Ты бы следил за словами…

— Обиделась? Зря! Нормальные должности при царской охранке… Специальная агентура — незаменимые люди! Позволяли полиции создать эффективную систему слежки. Филёры — «агенты наружного наблюдения», а стукачи — «вспомогательные агенты». Накануне Первой мировой войны насчитывалось семьдесят тысяч стукачей и всего тысяча филёров. Чуешь, Зинаида, какую редкую специальность освоила?

Зазвонил телефон.

Зиночка сообразила, что Молин сообщил Кольцову адрес.

— Так что, Зинаида Львовна… Когда, говоришь, она отправляется сырьё сдавать?

— Послезавтра, к трём часам… Но ты же не знаешь, куда?

— Неважно. Аэлита приведёт.

— Ты её в полицию сдашь?

— Не твоё дело! Скажу одно: эта тётушка нам очень нужна!

— Значит, я всё-таки не зря следила… Хоть бы похвалил. А тебе есть чем похвастаться? — обижено спросила Зинка.

— Есть! Установлен удивительный факт… Как выяснилось, родители Ольги Борисовой — бывшей жены Борисова Михаила Григорьевича — во-первых, являются алкоголиками со стажем, а во-вторых, живут в том же доме, где проживал глава издательства «Марка».

— Они — соседи Марка Израилевича?

— Абсолютно верно! Соседи, — подтвердил Фёдор.

— Рифл шафл… — неожиданно вырвалось у Зинки.

— Эй! Полиглот, на каком языке ругаешься?

— Тасовка, карточная тасовка… Когда все карты следует хорошенько перемешать.

— У тебя есть знакомый «катала»?

— Кардист! От слова «кардистри» — искусство карточных трюков.

— Ну теперь мы квиты: я тебе — про филёров, ты мне — про кардистов…

Зинуля встала и походила возле стола.

— Федь, а где у тебя можно переодеться, я в таком виде в Озёрное не поеду.

— В комнату зайди и переоденься, — разрешил хозяин.

Зинуля забрала из прихожей пакет с вещами и прошла в комнату, притворив за собой дверь.

В комнате у детектива также была идеальная чистота и порядок.

Зинуля переоделась и, свернув обновки, затолкала их в пакет.

— Федя! — позвала она.

Кольцов остановился в дверях и вопросительно воззрился на Зинку.

— У тебя так чисто, ты один живёшь?

— С какой целью интересуетесь?

— Хочу у тебя эти вещи оставить. Но переживаю, вдруг «дама сердца» — которая здесь порядок наводит — найдёт и ругаться станет…

Фёдор забрал протянутый ему пакет и засунул в нижний ящик бельевого комода.

— Я, Зинаида, убеждённый холостяк: сильных баб остерегаюсь, слабых — призираю, а с умными — только дружить получается. «Дамы сердца» — они же «Дамы постели» — естественно, есть, но вопросов не задают. Дисциплина!

— Соглашение?! — Зинка подняла указательный палец.

— Умница, дочка! Оно самое! Быстро учишься! — он скопировал Зинкин жест.

— У меня ещё вопрос? — Зинуля замялась, она чувствовала, что ей уже пора уходить, но, тем не менее, решилась… — Что ты думаешь про завещание?

— Начинает раздражать! Кстати, одна из причин, по которой остаюсь холостяком… Ты соглашение со мной на какой срок составляла?

— На четырнадцать дней, — недоуменно ответила Зина.

— Сколько дней прошло?

— Восемь.

— Всё верно! Через шесть дней — полный отчёт. И либо — конечный результат, либо — продление соглашения. А в настоящий момент считаю обсуждение данного вопроса преждевременным… Кругом! Домой, шагом марш!

— Фёдор, ты таким тоном со мной разговариваешь, будто от меня никакой пользы нет, будто всё — что я тебе рассказала — ерунда…

— Вот, барыня-хозяйка, ваши черевички… До свидания. До связи.

— Шут гороховый! — буркнула Зинаида, когда за ней захлопнулась дверь.

Бородатый консьерж высунулся из окошка.

— Стоять! — рявкнул он на Зинку. — Кто такая? Как прошла?

— Я в тридцать седьмую приходила.

Старикан присмотрелся повнимательней.

— Ну-ка, стой!

Он позвонил по домофону.

— Фёдор Николаевич, у вас всё в порядке? Извините за беспокойство.

После короткого ответа облегчённо вздохнул и нажал кнопку, открывшую входную дверь.

Раздался писклявый звук, Зинаида навалилась на металлическую дверь и вдохнула свежий весенний воздух улицы.

Она уже двигалась в направлении вокзала, когда зазвонил телефон. На дисплее высветился незнакомый номер. Зинаида нажала зелёную кнопку и поднесла телефон к уху.

— Зинаида Львовна? — громкий гортанный женский голос с явным акцентом был ей явно незнаком.

— Да, — настороженно подтвердила Зинуля.

— Здравствуйте, Зинаида Львовна, извините, что не позвонила раньше, знаете, замоталась… Неудобно, конечно, вышло.

— Я с кем разговариваю? — перебила говорившую Зиночка.

— Ой! Господи! Вот, видите, и представиться забыла. Я — племянница Марка Израилевича. Меня зовут Алла. Я, собственно, что сказать-то хотела…

Женщина говорила так громко и быстро, что Зинуля, чуть не оглохнув, предусмотрительно уменьшила звук динамика и ещё раз перебила Аллу: