Аве Бак - Время шаманов

– Я дарую ему знание болезней и средств от них! – Сказал второй белый сэвэк.

– Я дарую ему власть над душами людей просящих о помощи! – Объявил третий белый дух.

– Пусть растёт мясо на костях. Когда-нибудь я ещё эти кости обглодаю! Даю шаману силу нелюдскую, богатырскую! – Крикнул чёрный сэвэк.

– Жалую новому шаману умение владеть чужой волей и играть ей как старой костью! – Прошипел второй чёрный сэвэк.

– Отдаю ему судьбу его, которая соткана из побед, странствий и горького страдания! – Прошептал третий чёрный сэвэк.

– Вручаю ему долю и жизнь рода моего! – Прорычала Мать-Росомаха.

Закрылись глаза в глазницах черепа и проснулся юноша только через семь дней и семь ночей.

Лежит он на собачьих шкурах у костра, рядом дед Борька хлопочет. Заметил, что внук, глаза открыл, подал плошку с водой.

– Теперь, внук, шаман ты стал. Нет у тебя обратной дороги. Долгим путём пойдёшь. Очень долгим. Это путь восхождения к истине.

Кольке исполнилось девятнадцать. В эту последнюю ночь, когда они были вместе в лесу и готовились проститься на многие годы, завещал шаман своему ученику вернуться за священным «Огнем Хэгнула» и увести его тунгусам.

─ Нельзя сейчас тебе этот бубен в руки брать. Ты молод, сил его не знаешь, подхватит он тебя и навсегда унесет в подземный мир. Стань сначала таким, чтобы оседлать его, чтобы удержать его. Но вернись за ним, это судьба твоя! Берегись, что захочет завладеть бубном Обученный во сне. Кто он, я не знаю, но духи говорят о нём. Не дай ему стать хозяином «Огня Хэглуна».

Сварил шаман магический напиток для подземной жизни на две луны и пояснил Кольке, что ждет его сначала смерть, а потом новое рождение белым шаманом. Только матери надо сказать, что бы схоронили быстрее.

─ Не бойся, внучок, я за тобой быстро ночью приду и заберу тебя у духов нижнего мира. Сам стану там жить и от Мангыса тебя сторожить.

Выпил под утро до первых лучей солнца названный внук магический напиток и поспешил домой. Пришел, лег и сказал матери, что умрет скоро, просил только похоронить быстрее. Так оно все и случилось, как он сказал. Похоронили Николая Карасёва на следующий день. Не было предела горю матери его, не было предела удивлению всех людей.

Попрощался дед Борька с Анной Карасёвой, просил бубен его беречь и ушел с поминок. А ночью разрыл он могилу Колькину и вызволил ученика своего живого и здорового.

─ Теперь ты заново рожденный из чрева земли. Теперь ты прошел испытание шаманское и посвящен в нашу род. Я лягу тут за тебя, возьму твоих духов хранителей с собой и буду здесь твой путь сторожить.

─ Как же ты, дедушка, живым в землю ляжешь? Разве можно себя живого повелеть в гробу закопать?

─ А ты смотри, внучок, внимательно. Как я лягу в гроб, так дыхание мое остановиться и сердце биться перестанет. Душа моя в моих костях ждать тебя будет. Когда через много-много лун соберется твое тело уйти в нижний мир, не забудь отрыть мои кости и бросить на землю, тогда выпорхнет душа моя из темени земной и полетит в тайгу к другим оми жить на скалах, на камнях лесных. Помни про Обученного во сне, снова духи ночью говорили мне про него!

Так и случилось, как сказал старый шаман. Только лег он в чум деревянный, как остановились сердце и дыхание. Похоронил Колька дедушку своего, пропел песню про спрятанную в костях под землей душу, что сторожит его от чёрной дороги и отправился в свой новый неизведанный путь».

Скачет по ущелью Колчанов на звере-мираже, нет слов, чтобы передать его удивление, да и сам он слов сейчас подобрать не в силах. Повернул голову летящий зверь: «Ну как, начальник, успеваешь ли видеть и понимать, не очень я быстро скачу?»

«Нет, – отвечает Колчанов, – не быстро. Успеваю».

«Тогда держись крепче. В другое время, в другие события сейчас повезу сон твой».

«У важного партийного чиновника Павла Митрофановича Монастырёва все хорошо в жизни складывается. На работе – почёт, уважение от начальства, страх-трепет от подчиненных. Дом – полная чаша, жена – хозяйка справная, два сына молодца уже студентами стали. Разница между ними год всего, а вот характеры – совсем противоположные.

Старший, Сергей, активист, лидер комсомольский. Обаятелен, умен, красив. Девчонки так и бегают за ним стайками. Учится на историка в университете. Павел Монастырёв планирует его по партийной лини продвигать. Будет, будет из парня толк. Главное, чтобы какая-нибудь не окрутила раньше времени, куда ж в двадцать лет-то жениться. Ну, ничего, отец внимательно следит, что бы сын с пути продуманного не сбился.

Младший, Илья, тихий, спокойный. Ничем кроме своих камней не интересуется. На геолога пошел учиться. Все бы ему по лесам шляться, да с местными аборигенами разговаривать. Записывает их песни, сказания. Вон сколько толстых тетрадей испачкал. Не нравиться это Павлу Митрофановичу. Расскажут еще парню, черти лесные, как его отец их шаманов отлавливал и подальше отправлял. Что поделаешь, время такое было, партия требовала. Ладно, геолог хорошая профессия, мужская. Может быть крепче, смекалистее станет. Так думает о будущем детей своих бывший каратель Павел Монастырёв.

Донесли, шепнули на ушко Павлу Митрофановичу верные людишки, что младшенький его, Илья, здорово сердцем прикипел к одному эвенкийскому стойбищу. Калачом его-де оттуда не выманишь. И неспроста он там околачивается – довела парня до греха его страсть к этнографии. Влюбился, говорят, по уши в тунгусску молодую. Красивая – это правда. Первой невестой слывет среди молодых охотников. Хорошо если это только баловство, а если всерьёз? Да! Ещё слух ходит у людей, что внучка она Великого Шамана, которого советская власть в сороковые годы неизвестно куда выслала.

И в самом племени эвенкийском старики против сильно были, чтобы внучка Бальжитова с этим русским зналась.

Как-то Илья Монастырёв отправился тайгой побродить. Палатку взял, харч всякий, и забрался далеко, на берег Каменной Тунгуски. Порыбачить наладился. Только под вечер выходит к нему из тайги незнакомый человек. На лицо русский, а одет как эвенк. Подошёл, молча присел к костру, сидит на Илью смотрит. Илья обычаи охотничьи хорошо знает, не спешит с разговором и расспросами. Чай в котелке закипел. Себе кружку налил и незнакомцу тоже. Протянул, мол, пей чаек-то. Тот взял, сидит, пьёт. Вдруг спрашивает, чисто, без акцента:

─ Рыбачишь?

─ Рыбачу, – отвечает Илья.

─ Рыбу ловишь или девушку? – Спрашивает снова.

─ Сегодня, только рыбу! – Улыбается Илья.

─ Вот и завтра только рыбу в тайге лови, а девушек лови в городе, – говорит незнакомец.

─ Мне советы твои не нужны! – Стал догадываться Илья, про что речь пошла. – И с девушками и с рыбой сам разберусь!