Юрий Корчевский - Фронтовик стреляет наповал

– Ознакомлю своих парней. Будет что-то, обязательно отзвонюсь.

– И еще. Мне бы с некоей Нинкой поговорить. В архивном уголовном деле есть о ней упоминание. Как о Нинке-Профуре. К делу она никаким боком, поэтому ни адреса, ни фамилии не знаю.

– Зуб даю, это Нина Кудрявцева, в уголовном мире личность известная. Когда у уголовников деньжата водятся, к ней идут. В картишки переброситься, само собой – выпить, девочки.

– Подпольный бордель держит?

– Не скажу, всего понемногу. Встретиться хочешь?

– Поговорить бы.

– Не, не выйдет. Блатные ее не сдают, а сама молчит, как партизан на допросе. Шутками отвечает, под придурковатую косит. Блатные ей, проигравшись в карты, золотишко оставляют, часы дорогие. Шубы и прочие носильные вещи не берет. Видимо, канал сбыта по золоту есть. Выгодно! За треть цены рыжье берет у воров и грабителей, точно зная – неправедным путем добыто. За полцены барыге сдает. Ей навар. Да еще за девочек, выпивку. В общем – крутая дама. И ни одной ходки. Разговоры ходят, а с поличным взять не можем, осторожная. Пробовали следить, установить связи. Как чувствует. По городу покрутится без цели, без контактов и домой.

– Опытная, стерва. За тунеядство привлечь не пробовали?

– Инвалидность у нее, вроде после какой-то операции дали. Думаю – комиссию подкупила. Но все на уровне догадок, их к делу не пришьешь.

– У меня впечатление, что юрист опытный ее наставляет.

– Догадлив! Есть у нее адвокат, прожженный, но все законы и уловки досконально знает.

– А через девок на нее компромат собрать?

– Пустой номер. Года три назад задержал я одну, как раз из ее окружения. Делу ход не дал, спустил на тормозах. Дело-то выеденного яйца не стоит. А девочка в благодарность информацию начала сливать. Кто был, о чем разговоры шли. Блатные, как выпьют, начинают друг перед другом хвастать, де какой он фартовый, удача воровская сама в руки идет. А через месяц нашли ее в овраге. Два ранения в сердце заточкой. Блатной почерк. Либо выследили, как я с ней встречаюсь, либо сама подругам сболтнула.

– Сурово у вас.

– А ты думал! По сводкам судя, в Балашихе не лучше. Инкассаторов убили, хапнули много.

– Как раз этим делом занимаюсь. Оглоблин-то под чужой фамилией и по ворованным документам инкассатором после отсидки устроился. Убил двоих, свидетели указывают – второй был. Называют Башира.

– Вот за кем ты явился! Залегли они где-то!

– Я думал – у Нинки.

– Она у себя не оставит, слишком много глаз, всплывет. Блатные всех моих оперов в лицо знают. Топтуна бы нам опытного, глядишь – выгорело бы дело.

– В управление не обращался?

– Несколько раз. Говорят – растите свои кадры. А пока новичка вырастишь, его физиономию весь город знать будет. По крайней мере – блатные.

– И все же адресок мне дай.

– Со всем удовольствием, не жалко. Пойдешь все-таки?

– У меня время до вечерней электрички есть, почему не посетить? У тебя фото этой Нинки есть?

– Даже несколько. Сейчас покажу.

Начальник угро в сейф полез, достал несколько картонных папок, отобрал одну, положил на стол.

– Любуйся.

Андрей папку открыл. На первой странице установочные данные и несколько фотографий. Фото разных лет, судя по возрасту. Андрей взял в руки фото.

– Последняя?

– Прошлого года, свежее нет.

Андрей смотрел, отмечая характерные детали. Лицо ничем не примечательное, только глаза нагловатые. Фото в дело вернул.

– Телефон свой дай, – обратился к начальнику угро. – Так, на всякий случай.

– Можешь в дежурную часть звонить, на меня переключат. Или прямой запомни.

Начальник угро продиктовал номер. Андрей мысленно цифры повторил.

– Не прощаюсь, думаю – свидимся сегодня, – поднялся Андрей.

– Только без трупов, – бросил в спину хозяин кабинета.

– Это уж как получится, – пробормотал Андрей уже в коридоре.

Он направился к месту жительства Кудрявцевой. Зачем, почему – сам объяснить не мог. Интуиция? Любопытство оперативника? С помощью прохожих нашел нужную улицу, дом. Решил понаблюдать, устроился в подъезде дома напротив. Все дома на улице одинаковые, двухэтажные, с оштукатуренными фасадами. День рабочий, почти все жильцы на работе, в подъезде его никто не побеспокоил.

Маялся час, пока из дома напротив вышла женщина. Андрей сразу ее узнал. Одета добротно, но не броско. Черная шляпка, черное приталенное пальто по моде, в руке дамская сумочка.

Пару минут постояв, как будто в раздумье, направилась направо. Перед перекрестком обернулась. Проверяется, опытная. И вроде не специально. Со стороны глядя, никто не подумает. Андрей отпустил Нину метров на пятьдесят, шел то по одной стороне улицы, то по другой. В спину Кудрявцевой не смотрел. Некоторые взгляд в спину чувствуют, не насторожить бы.

Через два квартала она повернула, прошла еще немного и зашла в единственный подъезд трехэтажного дома. Андрей прочитал название улицы на табличке углового дома. Потом номер дома. Недалеко телефонная будка была. Набрал номер милиции, благо для этого монеты не нужны. Не потому, что крохобор, а просто не было нужной денежки.

– Дежурный отделения милиции старшина Ревякин.

– Можно соединить меня с начальником уголовного розыска?

– Минутку.

В трубке щелчки, шорохи, потом голос:

– Угро, Воинцев у аппарата.

– Это…

– Я понял, говори.

– Пробей дом номер тридцать один по Калинина. Нет ли там малины?

– А чего пробивать? Все гадюшники в городе я знаю. Чист твой адрес. А почему интересуешься?

– Одна профура, тебе известная, туда вошла.

– Мало ли – знакомую навестить.

– Не исключено, спасибо.

Едва Андрей закончил разговор, Нина вышла из дома. Деловой походкой направилась к центру. Андрей за ней. Кудрявцева зашла в продмаг. Андрей стоял поодаль. В магазине она может его «срисовать». Не было женщины долго. Андрей беспокоиться стал – не ускользнула ли она через задний ход, имея знакомую продавщицу? Нет, вышла, в обеих руках нагруженные авоськи. Виден хлеб, бутылка водки, бумажные пакеты. Зачем столько снеди? Как на хорошее застолье. Нина направилась к знакомому дому на Калинина. Андрей раздумывал недолго, быстрым шагом по другой стороне улицы опередил Нину, вошел в подъезд. Знать бы еще, на каком этаже квартира? Устроился на втором. С его площадки и первый этаж просматривается, и третий. Вошла Нина, Андрей к стене отпрянул. Но она подниматься не стала, постучала в дверь. Причем явно условным стуком. Три раза, промежуток, еще два стука, промежуток, и еще три раза. Дверь открылась, мужской голос произнес:

– Где тебя так долго носит?

Нина вошла в квартиру, дверь закрылась. Так, в квартире есть мужчина. Прячется от посторонних глаз или после бодуна не в силах до магазина добрести? Факт интересный. А как узнать, кто там? Может, уголовники местные, скажем – каталы, от игры оторваться не могут, фарт пошел. Пока он раздумывал, что предпринять, из квартиры вышла Нинка. Уже без авосек, и вид довольный. Пусть себе идет, сама по себе она ему не интересна. Для него сейчас важно – кто в квартире. Всякая шушера – карманники, каталы – его не интересовала. Посмотрел на часы – пятнадцать часов шесть минут. Во сколько же последняя электричка?