Ли Чайлд - Джек Ричер, или Выстрел

– Кто сыграл роль Барра? – не утерпела Розмари.

– Немного подождите, – попросил Ричер.

Он встал, а потом предпринял небольшую демонстрацию.

– Мои брюки имеют длину тридцать семь дюймов, – сказал он. – Я прошел новую часть подземного гаража, сделав тридцать пять шагов. Длина джинсов Джеймса Барра – тридцать четыре дюйма, из чего следует, что он бы сделал около тридцати восьми шагов. Однако Беллантонио насчитал сорок восемь шагов.

– Это был очень маленький человек! – воскликнула Хелен.

– Наверное, Чарли, – предположила Розмари.

– Я тоже так подумал, – кивнул Ричер. – Потом я поехал в Кентукки. Сначала хотел найти там подтверждение совсем другого факта. У меня возникло сомнение, достаточно ли хорош Джеймс Барр. Я осматривал место преступления. Это была высококлассная стрельба. А четырнадцать лет назад Барр был просто хорошим стрелком, не более того. В больнице я заметил, что на коже правого плеча Джеймса нет никаких следов от приклада винтовки. А для того, чтобы стрелять так метко, необходимо тренироваться. Регулярные тренировки приводят к образованию синяков на правом плече. Нечто вроде мозоли. У Барра такой мозоли нет. К тому же стрелок, в прошлом показывающий средние результаты, спустя многие годы стреляет только хуже. В особенности если мало тренируется. Логично, не так ли? Может быть, Барр просто не способен стрелять так, как это сделал убийца в ту пятницу. Вот ход моей мысли. Поэтому я направился в Кентукки, чтобы выяснить, стал ли он стрелять хуже.

– И? – спросила Хелен.

– Он стал лучше, – сказал Ричер. – Намного лучше. Взгляните сюда. – Он вытащил из нагрудного кармана мишень и развернул ее. – Это результаты его стрельбы в последнее из тридцати двух посещений за три года. Они намного лучше, чем во времена его службы в армии четырнадцать лет назад. И это очень странно. За последние три года он сделал только триста двадцать выстрелов, но показал замечательные результаты. А когда расходовал две тысячи патронов в неделю, его результаты оставались средними.

– Что же из этого следует?

– Он каждый раз отправлялся стрелять вместе с Чарли. Хозяин стрельбища Кэш – бывший морской пехотинец – сам прекрасный стрелок. И он помешан на хранении результатов стрельб. У него имеются все использованные мишени. Из чего следует, что всякий раз у Барра было не менее двух свидетелей его превосходной стрельбы.

– Я бы хотел иметь свидетелей, если бы так здорово стрелял, – заметил Франклин.

– Невозможно стать лучше, не тренируясь, – продолжал Ричер. – Полагаю, что правда состоит в том, что Барр начал терять квалификацию. И его самолюбие не могло этого перенести. Все стрелки любят соревноваться. Он знал, что его результаты ухудшаются, но не мог смириться с таким положением дел. И тогда Барр решил скрыть правду – ведь он хотел себя показать.

Франклин показал на мишень.

– Однако здесь мы видим совсем другое.

– Это фальшивка, – сказал Ричер. – Вы отдадите мишень Беллантонио, и эксперт докажет, что так оно и есть.

– В каком смысле?

– Могу спорить, что в мишень стреляли из пистолета. Девять миллиметров, фактически в упор. Если Беллантонио измерит дыры, то обнаружит, что они на сорок восемь тысячных дюйма меньше, чем отверстия от пуль 0,308. А если он исследует бумагу мишени, то найдет следы пороха от выстрелов в упор. Я полагаю, что Джеймс Барр сделал все эти отверстия по пути к стрельбищу, стреляя в мишень с расстояния в дюйм, а вовсе не с дистанции в триста ярдов.

– Ну, это лишь ваши предположения!

– Простая метафизика. Барр никогда не был так хорош. Поэтому естественно предположить, что он стал значительно хуже. И теперь стреляет настолько плохо, что стыдится этого. Вероятно, он совсем не может стрелять метко. Не способен даже попасть в мишень.

Все молчали.

– Это истина, не требующая доказательств, – сказал Ричер. – Барр фальсифицировал результаты стрельбы. Он теперь слабый стрелок, и это его терзает. Но если он не может стрелять хорошо, значит, не он совершил те убийства в пятницу.

– Все это только ваши догадки, – сказал Франклин.

Ричер кивнул.

– Да, раньше были догадки, а теперь я уверен, в том, что говорю. Я сделал один выстрел в Кентукки. Хозяин меня заставил – в противном случае он отказывался со мной разговаривать. Я был полон кофеина. Меня отчаянно трясло. Сейчас я знаю, что с Джеймсом Барром дело обстояло еще хуже.

– Почему? – спросила Розмари.

– Потому что у него болезнь Паркинсона, – сказал ей Ричер. – ПД означает «паралич дрожательный», или «болезнь Паркинсона». Боюсь, что ваш брат заболевает. Его конечности трясутся и дергаются. А болезнь Паркинсона не дает ни малейшей возможности вести точную стрельбу. Вот почему я считаю, что не он стрелял в пятницу. Более того, я убежден, что он не мог стрелять.

Розмари молчала: хорошая новость и плохая новость? Она посмотрела в окно, потом в пол. Она была одета как вдова. Черная шелковая блузка, узкая черная юбка, черные чулки, черные лакированные туфли на низком каблуке.

– Быть может, именно по этой причине он все время нервничал, – сказала Розмари. – Наверное, ощущал приближение болезни. Чувствовал себя бессильным. Тело стало его предавать. Он был в отчаянии, да и любой повел бы себя так.

Она перевела взгляд на Ричера.

– Я же говорила вам, что он невиновен.

– Приношу свои глубочайшие извинения, – сказал Ричер. – Вы были правы. Барр изменился в лучшую сторону. Он сдержал свое обещание и заслуживает уважения. Я сожалею, что он болен.

– Теперь вы должны ему помочь. Вы обещали.

– Я ему помогаю. С вечера понедельника я только этим и занимаюсь.

– Это безумие, – сказал Франклин.

– Нет, это как раз то, что и должно быть, – возразил Ричер. – Кто-то подставил Джеймса Барра. Но вместо того, чтобы заставить его совершить преступление, они устроили все так, словно он действительно убил тех людей.

– Неужели такое возможно? – спросила Энн Янни.

– А почему нет? Подумайте. Воссоздайте картину последовательных действий настоящего преступника.

И Энн Янни принялась выполнять его просьбу, тщательно обдумывая каждое слово.

– Он облачился в одежду Барра, надел его ботинки, нашел в кармане монету. Натянул перчатки, чтобы не испортить отпечатки Барра. Еще прежде он отвез на подземную парковку конус из гаража Барра. Он взял из подвала его винтовку, которую тот зарядил собственными руками. Выехал в город на его машине. Оставил все улики. Покрыл себя цементной пылью. Вернулся в дом, все положил на прежние места и быстро уехал. Даже не стал пользоваться туалетом. А когда Джеймс вернулся домой позже, то оказался в западне, о существовании которой даже не подозревал.

– Полностью с вами согласен, все так и произошло, – сказал Ричер.