Андрей Воронин - Спецназовец. Сошествие в ад

Проснувшись, он не сразу понял, где находится, но спустя пару секунд в мозгу успешно восстановилась картина событий последних дней, и Якушев только тоскливо вздохнул, представив, что ему придется-таки выпутываться из всей этой катавасии.

Он не собирался играть в супермена и устраивать боевые стрельбища с выяснением «кто прав – кто виноват» в каменных джунглях, где человеческая жизнь с давних времен ценилась не больше копейки. Нет, он хотел для начала выбраться в безопасное место и уже там принять ряд важных решений и разобраться в сложившейся ситуации.

«Вот тебе и безопасность, – разочарованно подумал Юрий Якушев. – По мне, что на гражданке, что на Кавказе – один хрен. Там даже проще, хотя бы потому, что ты знаешь, откуда можно ждать врага. А здесь черт знает что происходит. Сплошные подставы, какие-то разборки и подленькие удары исподтишка».

Времени на размышления было не так уж много, и, чтобы не закисать в праздных мечтаниях, валяясь, как заправский буржуа, в теплой постели, Якушев заставил себя подняться и сделал простенькую зарядку в духе советских физкультурников.

Размявшись, он отжался пятьдесят раз, после чего, тяжело вздохнув перед самой неприятной утренней процедурой, умылся несколькими пригоршнями холодной воды из ведра и потом фыркал над миской для мытья посуды, утирая лицо не первой свежести махровым полотенцем, которое, судя по кисловатому запаху, его приятель менял только по большим праздникам.

Мелкие неурядицы не выбивали Юрия Якушева из колеи рабочего ритма, он давно привык к тому, что жизнь вносит в его планы свои извечные и непредвиденные коррективы, поэтому относился к этому философски и, вместо того чтобы сотрясать воздух нецензурной бранью, засучив рукава, брался за дело.

Продовольственные запасы (в особенности запасы сухарей) были скудными и обещали вскорости закончиться, вследствие чего на лбу Якушева проступили глубокие складки: денег у него было негусто, а вступать в противоречия с уголовным законодательством Российской Федерации не очень-то хотелось. С другой стороны, он же должен был как-то питаться.

Юрий вскипятил воды, заварил чаю, размочил сухари и намазал их тушенкой. Он свято верил в то, что завтрак всему голова и ни о какой продуктивности не может быть и речи, если первый прием пищи не задался. Кроме злости и раздражения, на выходе ничего хорошего не получится.

Пока сухарь напитывался тушеночным соком, Якушев выглянул в окно и зябко повел плечами. Продолжал накрапывать мелкий и паскудный дождик, и погода не предвещала никаких изменений в лучшую сторону. Низко нависали свинцовые тучи, и с самого утра все кругом было мокрое и какое-то невыразительное из-за отсутствия яркого солнечного света.

Позавтракав, Якушев покинул свое временное пристанище.

«Мало радости в том, чтобы меня запеленговали по звонку с мобильного. Это не добрые дядьки-спасатели со спокойными сенбернарами, а скорее свора каких-то злых бандюганов, которым нужно меня ликвидировать, – рассуждал Якушев. – Вечно я кому-то мешаю. Как заноза в заднице. И поди объясни этим людям, что еще Кант говорил, что твоя свобода ограничивается свободой других. Они ведь живут по своим понятиям. Как там? Человек человеку волк».

Дачи словно вымерли. Скорее всего, дачники не решались высунуть нос из теплых и хорошо протопленных домов и баловались крепкими спиртными напитками, что, естественно, гораздо веселее, чем корячиться на опостылевших грядках в бесконечной борьбе за урожай.

Такая спокойная обстановка была на руку Якушеву, который предпочитал почем зря не светиться, руководствуясь народной мудростью «тише едешь – дальше будешь», которая не раз его выручала.

Выбравшись из дачного массива, Якушев поймал попутку, замызганный желтый «жигуленок», и, плюхнувшись на старенькое сиденье, которое жалобно скрипнуло, спросил:

– Куда путь держим?

– На Минск, – бодро ответил пенсионер, словно был уже знаком с Якушевым не меньше ста лет.

– Отлично, дедуля, – обрадовался Юрий. – Мне туда же.

– Сам откуда? Из Москвы? – покосился на него старик. – Говор-то у тебя не белорусский.

– Россиянин я, – мигом нашелся Якушев. – У меня девушка в Минске. Вот и еду к ней в гости.

Это объяснение выглядело правдоподобным, и старик, удовлетворившись им, не стал копать вглубь.

Якушеву было не впервой сочинять легенды, поэтому он не тушевался и врал убедительно, словно не басни сочинял, а говорил самую что ни на есть правду.

– Ах да, – спохватился Якушев, сунув руку в карман. – Я про деньги забыл… Не буду же я на халяву ехать…

– Брось ты, – отмахнулся старикан и переключил передачу. – Мне своих денег хватает. Лучше вот что, пересядь-ка ты за руль, а то я уже сильно утомился. Раньше бывало без перерыва двадцать часов мог пилить, а теперь годы уже не те, переоценил я свои силы.

Якушев охотно пересел за руль. Его непростая ситуация пока складывалась благоприятно.

«Если вдуматься, то без хороших людей много каши не сваришь, – размышлял он, глядя на бесконечный горизонт, убегающий вдаль. – Что бы я делал без этого деда?»

К полуночи они пересекли государственную границу Российской Федерации.

Завернув на заправку, Якушев хлопнул дверцей и вышел из машины, чтобы сделать небольшой перекур, заправиться и купить чего-нибудь съестного в придорожном магазинчике.

Пенсионер, кое-как укутавшись старенькой ветровкой, мирно почивал на переднем сиденье, как часовой на своем посту.

Кроме их авто, на заправке стояли несколько фур, водители которых оживленно болтали около холодильников с пивом.

Жрать хотелось неимоверно, но с деньгами был жуткий напряг. Якушев понимал, что на голодный желудок он долго не протянет, поэтому решил рискнуть.

– Здорово, мужики! – по-свойски поприветствовал дальнобойщиков Якушев и неспешно подошел к холодильникам с прохладным пивком.

– Здорово! – буркнул один из дальнобойщиков в ответ.

– Ты откуда? – подозрительно косясь на Якушева, спросил второй дальнобойщик в грязной фуражке белого цвета, в которой он смахивал на капитана-алкоголика, чей корабль давно пошел ко дну.

– Да неместный я, – ответил Юрий, утерев рукавом под носом, как кондовый деревенский мужик. – Приехал из России.

Услышав слово «Россия» мужики заметно оживились, по всей видимости предполагая, что Якушев окажется каким-нибудь балагуром, с которым можно и по рюмахе раскатать и интересные истории о жизни послушать.

Конечно, Юрию не хотелось расставаться с фирменными швейцарскими часами, но дело того требовало, поэтому, тяжело вздохнув, он снял их с руки и сказал:

– Мужики, мне деньги нужны. По дороге пропился вдрызг, остался без единой копейки. Только заправиться хватит, чтобы до Минска доехать. Денег в долг не прошу, потому что это неправильно. Зато у меня есть хорошие часы.