Андрей Воронин - Спецназовец. Сошествие в ад

Помощник терпеливо молчал, глядя себе под ноги и ожидая, что дальше скажет шеф.

– Чисто все сделали? – безразличным голосом поинтересовался Чалов.

Теперь на него временами накатывала сильнейшая паранойя, когда он начинал подозревать в предательстве всех, начиная от водителя и заканчивая помощником. Он был готов организовать слежку за всеми людьми, которые на него работали, и заодно за теми, кто будет следить.

– Все сделано в лучшем виде, – ответил Артур и сунул Владимиру Николаевичу в руки газету.

Чалов нацепил на нос очки и, беззвучно шевеля губами, мельком пробежался взглядом по заметке, в которой было написано, что сотрудник ФСБ Николай Толстолобов погиб при пожаре в своей квартире. Причины возгорания пока не установлены, но предполагается поджог.

– Сволочи, – тихо пробормотал Чалов и отшвырнул газету в сторону. Как же его все достало! – Значит, все сделано чисто? А ты хоть читать-то умеешь?! – взорвался Чалов, потеряв самообладание. – Ты что, не видишь, что там написано?!

– Да мало ли кто мог его поджечь, – начал оправдываться Артур, разводя руками. – Зато пожар все наши следы уничтожил.

Хорошо хоть, эту продажную тварь они нашли быстро. При воспоминании о Марине Чалов болезненно поморщился. Он до сих пор не мог пережить тот факт, что эта потаскуха едва не обвела его вокруг пальца как последнего дурака. К счастью, Артур успел ее перехватить. И с того момента Владимир Чалов, несмотря на самоотверженность помощника, по отношению к нему испытывал некую неприязнь. Он не верил, что Артур, видный и интересный мужчина, не воспользовался ситуацией и фактической беспомощностью Марины. Наверняка он ее проштамповал пару раз, перед тем как отправить в лучший мир. Но тут все было сделано качественно, не придерешься. Концы ушли в воду. Труп Марины был уничтожен, затем, когда исполнитель вернулся за ее машиной, то и он отправился на тот свет, «взлетев на воздух» вместе с транспортным средством. Правда, результат, как выяснилось, несмотря на все предпринятые усилия и старания, оказался нулевой. Документы оказались подложными. У Чалова от перенапряжения едва не случился инфаркт. Он готов был расстреливать людей пачками, только бы заполучить нужные сведения и уничтожить их.

Звонки неизвестного шантажиста, как ни странно, прекратились, и в этом Чалов усматривал дурной знак. Не мешкая, он решил поменять свою тактику и посредством связей в ФСБ исследовал ситуацию. Ну а дальше уже было дело техники. Выяснилось, что против него, могущественного и великого Чалова, копает какой-то агентишка, возомнивший себя вершителем мировой справедливости.

«На то он и Толстолобов, – усмехнулся Чалов, – что не хватило мозгов понять, против кого попер. Хотя он оказался не таким уж и тупым».

Тут Владимир Николаевич очнулся от размышлений и вспомнил, что в кабинете все еще стоит Артур, прямо как сторожевая собака у ног своего хозяина. Он посмотрел на своего помощника подозрительным и в то же время оценивающим взглядом, словно размышлял, справится тот с подобной задачей или нет.

«Если у меня сейчас нет этих документов и добраться до них будет очень трудно, практически невозможно, – подумал Чалов, – то почему бы мне не решить этот вопрос с другого конца? Почему бы не уничтожить своих контрагентов? Ну а там, попробуй докажи, что я был замешан в грязных делишках. Подам в отставку по состоянию здоровья и от греха подальше уеду в Лондон. Нет человека – нет проблемы».

– Артур, надо ликвидировать семью Гогнадзе. Я подозреваю, что это их работа. После того как мы их уберем, все вернется на круги своя. Так и должно быть. Это они взбаламутили всю воду. Сами не живут и другим не дают.

Чалов заметил, что помощник занервничал и замялся.

«Это еще что такое?» – недовольно подумал Чалов, который не привык, чтобы ему перечили даже в мыслях.

– Говори, не стесняйся.

– Владимир Николаевич, вы уверены в том, что это они наша проблема? Им невыгодно нас подставлять. Мы – деловые партнеры и вместе делаем деньги.

– С каких это пор ты тоже причислил себя к партнерам? – нахмурился Чалов. – Думаешь, я не знаю, что это за партнеры? Да это бандиты с большой дороги, которые тут же пустят тебе пулю в спину, как только у них появится такая возможность! Они держатся за меня только потому, что я могу обеспечить им бесперебойные поставки оружия. Выйди они на мой канал напрямую – и завтра на меня уже охотился бы их киллер. Вот они у меня где сидят, – и Чалов картинно провел ребром ладони по кадыку. – Их надо кончать.

«И тебя тоже, – подумал Чалов, снова посмотрев на Артура. – Больно умным стал. Слишком много знаешь и много рассуждаешь. Это нехорошо. Знания укорачивают жизнь, свою и чужую. Сделай дело, а потом я с тобой разберусь и тогда улечу в Лондон».

– Как скажете, – вежливо сказал помощник, пожав плечами.

– Организуй нашу встречу в каком-нибудь ресторане. И ребят собери. Пусть они расстреляют Гогнадзе прямо на крыльце ресторана. Спишем все на криминальные разборки враждующих группировок.

– Все будет сделано.

– Знаю, – кивнул Чалов. – Только сделай наверняка. Давай обойдемся без осечек.

Владимир Николаевич снова закрыл глаза и погрузился в блаженную дремоту. Скоро он покончит со всеми своими проблемами. В этом можно было не сомневаться. Тогда он уйдет на покой и напишет мемуары о своей яркой и непростой жизни.

Сразу после задержания Юрия Якушева оставили под охраной в одной из комнат здания посольства, где он дожидался вылета на родину. Господин посол не преминул насолить Юрию, оставив его на сутки без еды и воды.

Чтобы не поехала крыша и не начались какие-нибудь галлюцинации, Якушев неподвижно сидел на стуле и проговаривал про себя слова из методики аутотренинга. В его ситуации можно было только максимально расслабиться и ждать, что же будет с ним дальше.

В самолете он также не остался без присмотра. За ним следили сотрудники посольства. Грузинские школьники, которые летели этим же самолетом в Москву, недоуменно смотрели на Якушева и на охранявших его людей. Кто-то хотел поделиться с ним своей пайкой, но этого не позволили сделать.

Голод давал о себе знать, и Якушев экономил силы, которых у него осталось немного. Шутка ли, испытать за сутки такой стресс и не восполнить свои силы.

В Москве его не торопились выводить из самолета. Только после того, как в салоне показались сотрудники органов внутренних дел, ему приказали подняться.

Якушев не сопротивлялся, четко исполняя команды. Он сконцентрировался на реальности. Стоит отвлечься – и он может упустить что-то важное. Якушев это понимал. Неизвестно, что случится дальше, и в любой момент, если начнется что-то неладное, он должен быть готов к побегу.