Харлан Кобен - Скованные одной цепью

Через полчаса домой вернулся Уин. С ним была его нынешняя приятельница, длинноногая, модельного типа, уроженка Азии по имени Ми, и еще одна, тоже весьма привлекательная азиатка, которую Майрон видел впервые.

Он посмотрел на Уина. Тот почесал бровь.

— Привет, Майрон, — сказала Ми.

— Привет, Ми.

— Познакомься, эта моя подруга Ю.

Майрон подавил вздох и поздоровался. Ю кивнула в ответ. Девушки вышли из комнаты, и Уин ухмыльнулся. Майрон только головой покачал.

— Ю?

— Угу.

Когда у Уина только начинался роман с Ми, он любил всячески вышучивать ее имя: «Ми такая горячая… Мне пора к Ми… Бывает, мне просто хочется заняться любовью с Ми…». [25] Игра слов: имя Ми созвучно с английским личным местоимением me — производным от I — я; Ю — с местоимением you — ты.

— Ю и Ми? — осведомился Майрон.

— Ну да, — кивнул Уин. — Здорово, правда?

— Нет. Где ты болтался всю ночь?

Уин заговорщически наклонился к нему.

— Между Ю и Ми.

— Правда?

Уин молча улыбнулся.

— А-а… — вздохнул Майрон. — Ясно. В точку.

— Все нормально, не расстраивайся. Раньше все это имело отношение только к Ми. Но потом я кое-что понял. Ты к этому тоже причастен.

— Ага, в таком случае Ю и Ми вместе.

— Ну вот, и настроение поднялось, — сказал Уин. — Как твоя поездка на остров Адиона?

— Хочешь, чтобы я отчитался прямо сейчас?

— А почему бы нет? Ю и Ми могут подождать.

— Я так понимаю, сейчас ты про девушек?

— Да, запутаться тут легко.

— И извращением попахивает.

— Не волнуйся. Когда меня нет рядом, Ю есть чем занять Ми. — Уин сел на стул и сплел пальцы. — Ладно, выкладывай, что нарыл.

Майрон принялся за рассказ, и когда поставил точку, Уин сказал:

— На мой вкус, Лекс слишком много говорит.

— Тебе тоже так показалось?

— Когда человек столько философствует, это значит, что он что-то скрывает.

— Да еще эта фраза в конце: мол, утром Китти летит то ли в Чили, то ли в Перу.

— Он уводит тебя в сторону. Хочет, чтобы ты оставался подальше от Китти.

— Думаешь, он знает, где она?

— Во всяком случае, меня бы это не удивило.

Майрон подумал о том, что Сьюзи говорила насчет прозрачности, и о том, что у всех есть свои секреты.

— Да, чуть не забыл. — Майрон нащупал в кармане мобильник. — У Гэбриела Уайра у ворот сидит охранник. Лицо его показалось мне знакомым, только никак не могу вспомнить, где я его видел.

Он протянул мобильник Уину. Тот вгляделся в фотографию на экране и произнес:

— В этом тоже ничего хорошего нет.

— Ты что, узнал его?

— Забыл, когда слышал в последний раз это имя. — Уин вернул Майрону мобильник. — Очень похож на Эвана Криспа. Громила-профессионал. Один из лучших.

— И на кого же он работал?

— Он всегда был сам по себе. Когда дело поворачивалось всерьез, его, бывало, нанимали братья Эйк.

Братья Эйк, Герман и Фрэнк, были знаменитые гангстеры из Старого Света. В конце концов вмешалась налоговая полиция и прикрыла их бизнес. Подобно своим старшим родичам Фрэнк Эйк не вылезал из федеральных тюрем, и сейчас его почти все забыли. Герман, которому сейчас должно быть под семьдесят, каким-то образом избежал правосудия и отмыл награбленное.

— Выходит, этот Крисп попросту убийца?

— Не совсем, — покачал головой Уин. — Его призывали, когда была необходима некоторая выдумка. Если требуется поднять шум или усеять какое-то место трупами, надо поискать кого-то другого. Но если нужно, чтобы кто-нибудь отправился на тот свет или просто исчез, не вызывая при этом подозрений, обращайтесь к Криспу.

— А сейчас он работает охранником у Гэбриела Уайра?

— Вряд ли. Островок маленький. Криспа призвали, как только ты там высадился, и стали ждать твоего приезда. Мне представляется, он знал, что ты его сфотографируешь, а потом мы узнаем, кто он такой.

— И побоимся идти дальше? — предположил Майрон.

— Ну да.

— Только нас не так-то легко запугать.

— Верно, — едва заметно кивнул Уин. — Мы ведь с тобой просто мачо.

— Ладно, что мы имеем? Во-первых, непонятное сообщение, адресованное Сьюзи. Возможно, это дело рук Китти. Далее, ее встреча с Лексом. Крисп, работающий на Уайра. Ну и, наконец, Лекс, скрывающийся на острове у того же Гэбриела Уайра и, возможно, обманывающий нас.

— И если сложить все, что получится?

— Кукиш с маслом, — заключил Майрон.

— Теперь понятно, почему ты у нас главный. — Уин встал, налил себе коньяку и бросил Майрону банку с шоколадным напитком. Майрон не стал ее открывать, даже не встряхнул, просто зажал в ладони. — Конечно, из того, что Лекс, возможно, врет, еще не следует, будто он ошибается в главном.

— И что же это за главное?

— То, что ты вмешиваешься не в свое дело, хотя и из лучших побуждений. Как бы там ни складывались отношения у Китти с Брэдом, ты здесь ни при чем. Сколько уж лет, как между вами нет ничего общего.

— Быть может, это моя вина, — задумчиво сказал Майрон.

— Ой, вот только этого не надо, — поморщился Уин.

— Чего этого?

— Вины, и всего такого. Разве Китти, например, правду сказала Брэду, будто ты давал ей наркотики?

— Нет.

— В таком случае?.. — Уин развел руками.

— Может, это просто ответный удар. Я говорил о ней дурно, очень дурно. Что она заманивает Брэда в ловушку, манипулирует им. И в то, что это его ребенок, я не верил. Может, ложь для нее — это самозащита.

— Бла-бла-бла, — иронически скривился Уин.

— Я ее не оправдываю. Но может, все-таки я тоже не безгрешен.

— Это каким же, интересно, образом?

Майрон промолчал.

— Ну, — сказал Уин, — я жду.

— Чего? Того, чтобы я признал, что вмешался не в свое дело?

— В десятку.

— В таком случае мне, пожалуй, выпадает шанс исправиться.

Уин покачал головой.

— Что такое?

— Для начала — в чем твой грех? Во вмешательстве в чужие дела. А как ты собираешься его замолить? Вмешиваясь в чужие дела.

— Так что же, мне просто забыть, что я видел на записи камеры видеонаблюдения?

— Лично я именно так бы и поступил. — Уин сделал большой глоток коньяка. — Но ты, увы, на это не способен.

— И каковы наши действия?

— Такие же, как обычно. По крайней мере с утра. А на ночь у меня другие планы.

— Опять между Ми и Ю?

— И снова в десятку, сказал бы я, только ненавижу повторяться.

— Знаешь, — тщательно выбирая слова, заговорил Майрон, — не люблю морализировать либо осуждать…

— Ну-ну, начало многообещающее. — Уин скрестил ноги. Складка брюк при этом осталась безупречно ровной.

— …На моей памяти с Ми ты вместе дольше, чем с кем-либо еще; я рад хотя бы, что твои аппетиты по части шлюх поумерились.

— Я предпочитаю другое определение: «эскорт».

— Супер. Раньше твое юбочничество, твои похождения…

— Распутные похождения, — поправил его Уин со сладострастной улыбкой. — Мне всегда нравилось слово «распутный», а тебе?