Ирина Ребони - Мэзон

Возможно, свою речь Фельдмаршал готовил со спичмейкером и выучил наизусть, но выглядело это как экспромт, причем, весьма удачный. Он обрисовал этапы большого пути, пройденного и предстоящего, и пожелал себе и всем присутствующим дальнейшего процветания. В элегантном светлом костюме он выглядел солидным, преуспевающим и мужественным. Впрочем, таким он и был на самом деле. Все с удовольствием поддержали его тост и подняли бокалы с шампанским.

Дальше праздник покатился по намеченной колее, умело направляемый элегантным распорядителем. В это время за столом, занимаемым службой персонала, кипели свои страсти. Во-первых, все были обижены на то, что их разместили за крайним столом, почти у самой двери. Во-вторых, хотя все терпеть не могли Ваську, сейчас осуждали ее за то, что она ни разу к ним не подошла. И так далее.

Две кобры из отдела кадров вгрызались в новую жертву. Евгеша, давно перешагнувшая пенсионный возраст, справедливо видела в сорокалетней Регине свою возможную преемницу, вследствие чего с первых минут искренне ее возненавидела. Ее вечная подпевала Клавдия Васильевна поддакивала ей и вставляла шпильки новой коллеге.

Ангелина Ивановна вообще сидела с перекошенным лицом, и все понимали почему. Васька ко всем придирается, но придирки – придирками, а предложение подыскивать себе другую работу – совсем другое дело.

Двое мужчин, определенные за их стол, инженер по технике безопасности пятидесятилетний Илья Александрович и его молодой помощник Володя поначалу пытались оживить обстановку за столом, но не преуспели в этом, и то и дело отлучались. Илья Александрович вообще сидел, как на иголках, беспокоясь, как бы чего не вышло. То он устремлялся к запасному выходу, чтобы проверить, не перегородили ли его, то на кухню, где на всех плитах что-то готовилось, то в места, отведенные для курения.

В это время у Светы в душе бушевал инквизиторский огонь, в котором горели Васька и Коля. Васька – за то, что вообще появилась на свет, да еще в таком прекрасном обличье, а муж – за слишком строгий костюм, в котором она чувствовала себя старой девой и синим чулком.

Только девчонки из отдела обучения щебетали о чем-то о своем, о девичьем. Вика ненадолго присоединилась к ним, а потом отправилась в массы с фотоаппаратом наперевес.

Танцпол был заполнен танцующими парами, среди которых кружились Васька с Фельдмаршалом, что Вика не преминула зафиксировать. Заметив идущего по проходу Витьку Ковалева, она его окликнула.

– Чего тебе? – недовольно отозвался он.

– Давай, я тебя сфотографирую, вдруг пригодишься для чего-нибудь.

– Для чего я могу тебе пригодиться? – он неожиданно заинтересовался.

– Там видно будет, – буркнула Вика.

Витька приосанился и растянул губы в улыбке. Вика нацелилась на него

фотоаппаратом и захихикала. За его спиной стояло дерево, и его раздвоенная макушка казалась Витькиными рогами или развесистыми ушами. Она щелкнула затвором, потом попросила его отойти в сторону и сделала еще несколько снимков.

– Зачем тебе мои снимки? – напирал Витька.

– Для коллажа, – неохотно ответила Вика.

– Это как?

– Да так: ручка – отсюда, ножка – оттуда. Может, какая-нибудь часть твоего тела на что-нибудь и сгодится.

Витька тут же заверил ее, что у него все части тела в безупречном состоянии. Он хотел развить эту тему, но Вика его уже не слушала, заметив трех директоров – коммерческого, финансового и технического, которые что-то обсуждали с постными физиономиями, так не вязавшимися с праздничной атмосферой.

– Свободен, – на ходу бросила она Витьке и устремилась к новым жертвам.

Незаметно запечатлев их с трех сторон, бросила взгляд на президиум, с удивлением заметив, что Васька восседает там в гордом одиночестве. Она сделала снимок, придумывая язвительную подпись к нему: «Ядовитые испарения отпугнули от нее всю флору и фауну в округе». Вика поискала взглядом Фельдмаршала, но нигде его не обнаружила, хотя в своем шикарном светлом костюме он был весьма приметной фигурой.

Увидев, что распорядитель направляется объявлять очередной эстрадный номер, и подтягиваются телевизионщики, Вика решила вернуться на свое место. Оглянувшись, она немного притормозила, заметив в президиуме рядом с Васькой Ангелину Ивановну. Она что-то взволнованно говорила начальнице, та слушала ее явно невнимательно, погруженная в свои думы. Вика сделала несколько снимков и продолжила движение к своему столу, потом обернулась. Ангелина Ивановна уже сидела на месте директора, а Васька, склонившись над ней, что-то наливала в бокал.

Президиум стал заполняться, и Вика, в конце концов, добралась до своего места.

– Чего это Ангелину Ивановну в президиум понесло? – шепотом спросила она.

– Все надеется, что эта змея сменит гнев на милость, – желчно ответила Света.

Вскоре подошла Ангелина Ивановна и плюхнулась рядом с Викой.

– Ну что? – хором спросили несколько голосов.

– Ни-че-го! – у Ангелины Ивановны на глазах заблестели слезы.

– Как инженер по технике безопасности, – вступил в разговор Илья

Александрович, – могу порекомендовать залить неприятности коньяком.

– Мне это средство не подойдет, – всхлипнула Ангелина Ивановна, – с моими таблетками алкоголь не сочетается. Так можно и к праотцам отправиться. Но Василиса Андреевна какова! Ничего не хочет слушать!

– Этого и следовало ожидать, – буркнула Света, – незачем было зря унижаться.

Ангелина Ивановна разрыдалась и бросилась к двери, благо она была рядом.

Заметив оставленную ей баночку с сердечным препаратом, Света сунула ее себе в карман и нехотя пошла вслед за ней. За столом повисло тяжелое молчание. Его нарушила жизнерадостная двадцатидвухлетняя Наташа.

– Ангелина Ивановна – просто истеричка! – безапелляционно заявила она.

Кобры радостно закивали головами. Тут Вика не выдержала.

– Посмотрим, как запоете, когда до вас дело дойдет. Думаю, ждать осталось недолго. – Она сделала многозначительную паузу. – Наши дни в этой конторе сочтены. Неужели сами не видите?

Викина речь произвела на присутствующих сильное впечатление, даже кобры притихли. Все немедленно впали в уныние, кроме Наташи.

– Можно подумать, что «Мэзон» единственная фирма в городе! Вышибут отсюда, уйдем в другую.

Никто не стал комментировать это высказывание, у всех были свои обстоятельства и планы, которые в данной ситуации не хотелось озвучивать.

Тем временем популярный певец, каким-то чудом залетевший на корпоративную вечеринку, закончил свою песню под гром аплодисментов, и зазвучала танцевальная музыка. У Вики на душе было муторно, даже фотографировать не хотелось, хотя все уже изрядно нагрузились, и можно было бы поймать забавные кадры. Она знала, что у нее в душе живет не только фотохудожник, но и беспардонный папарацци.