Ирина Ребони - Мэзон

–

Смотри, генералитет в полном составе, – радостно сообщил он, кивая куда-то за спину Вике.

Она обернулась, фотоаппарат был уже у нее в руках, и сразу же защелкал затвор.

Из ниши, расположенной в глубине ресторанного зала, вышли несколько мужчин и одна женщина – главный бухгалтер Марина Николаевна. Возглавлял шествие Фельдмаршал.

– А чего это у них морды утюгами? – спросил Витька, лишенный каких-либо комплексов и чинопочитания.

– Несварение желудка, – предположила Вика, продолжая снимать

приближающуюся к выходу группу.

Фельдмаршал это заметил и погрозил ей пальцем. Вика молитвенно сложила руки и закатила глаза. Витька хихикнул, а Фельдмаршал изобразил рекламную улыбку, за которую, наверное, выложил целое состояние, и Вика тут же ее запечатлела.

– А где же Васька? – к Витьке постепенно возвращались аналитические способности. – Неужели в верхах назревает смута?

Вопрос повис в воздухе без ответа. Вику мучило совсем другое. Почему Светка ей соврала? В большом зале заиграла музыка, и ресторан-бар стал пустеть. Они тоже решили потанцевать. Генералитет, теперь уже действительно в полном составе, занял свой стол. Васька выглядела бледной, усталой и даже немного несчастной, как будто у нее болел зуб. Вика опять потянулась за фотоаппаратом.

– Ты просто маньячка! – недовольно заметил Викин кавалер и развернул ее спиной к президиуму. – Не можешь спокойно потанцевать, а меня используешь в качестве прикрытия.

Он еще поворчал, потом предложил проводить Вику до дома. Не дождавшись ее ответа, резко сменил тему разговора.

– Я, конечно, иногда хлебну лишнего, но чтобы вот так – мордой в тарелку?! Никогда!

Проследив за его взглядом, она повернулась туда же. Васькина голова лежала в тарелке, красное вино из опрокинутой бутылки заливало белокурые волосы. Фельдмаршал с ужасом взирал на эту картину. Тут уж Вика, не слушая Витьку, защелкала напропалую. Ей даже стало жаль надменную Ваську, которая так по-дурацки скомпрометировала себя. Тем временем диспозиция изменилась, и директора своими широкими спинами закрыли Васькин позор.

Вскоре музыка стихла, и раздался благозвучный голос распорядителя, который объявил последний танец, а желающим попить чайку и съесть фирменное пирожное предложил немедленно пройти в бар. Он еще немного пораспинался на разные темы, подводя всех к мысли, что пора закругляться и расходиться по домам. Едва затих его голос, погас верхний свет.

– Дамское танго, – интимно сообщил музыкант, видимо выполняя чью-то заявку.

Вика все не могла прийти в себя и оторвать взгляд от широких спин, закрывающих ее начальницу.

– Вика, ты почему меня не приглашаешь? – раздался обиженный голос Витьки.

– Ну, пойдем, что ли, – пробурчала она.

Последний танец проходил почти в темноте, светили только несколько

разноцветных фонариков. Витька прижал Вику к себе, но ее голова все время поворачивалась в сторону президиума, где в полумраке наблюдалось оживленное движение. Ничего конкретного ей рассмотреть не удалось, а партнер постепенно оттеснил ее в проход между столиками, откуда и вовсе ничего не было видно.

– Вика, а ты где живешь? – со значением в голосе поинтересовался Витька.

– На Петроградской, – машинально ответила она.

Музыкальная тема явно приближалась к своему завершению, но Витька молчал,

обдумывая дальнейшие действия, после чего сообщил, что живет в Колпино, поэтому сможет проводить Вику только до метро.

– Топай в свое Колпино, – посоветовала она. – Мы со Светкой и без тебя до метро доберемся.

Музыка стихла и зажегся свет. Немногочисленные танцующие направились к выходу. Викин взор устремился на президиум, но генералитет уже покинул поле боя, вынеся на руках раненого бойца, а появившиеся официанты убирали со стола.

Вика стала озираться по сторонам в поисках Светы, но ее нигде не было. Они с Витькой еще послонялись по залу, заглянули в бар, но безуспешно. В конце концов, вместе дошли до метро и перед прощанием обменялись номерами мобильных телефонов.

Стоя в лифте, поднимающем ее на пятый этаж, Вика приглаживала волосы и задумчиво взирала на свое отражение в зеркале. Потертые джинсы и пестрая футболка еще меньше соответствовали дресс-коду фирмы, чем тот наряд, за который она получила выговор от Васьки. «Когда она меня увидит, – подумала Вика, – ее хватит удар». Потом решила, что быть одетой в любые обноски все же лучше, чем в шикарном платье тыкаться носом в тарелку.

Но на душе было неспокойно. Ей совсем не хотелось злить начальницу, все получилось случайно. На выходные она поехала к матери, чтобы помочь по хозяйству, чем и занималась почти два дня. Вчера к вечеру она собралась уезжать, когда в гости забежала бывшая одноклассница, якобы на минутку, а проболтали два часа, в результате чего Вика опоздала на последний автобус, а утром не успела заехать домой и переодеться.

Втянув голову в плечи и немного сутулясь, чтобы казаться незаметнее, Вика прошмыгнула в свою комнату. Там уже вовсю кипела работа – Ангелина Ивановна разговаривала по телефону, а Света сосредоточенно стучала по клавишам. Поздоровавшись, Вика сразу включила компьютер, только после этого перевела дух, надеясь, что Васька еще не оправилась от похмелья и сегодня не появится.

Свой рабочий день она начала с просмотра скопившихся за выходные резюме и почти сразу натолкнулась на два, которые ее заинтересовали. «Если все, что они про себя написали, правда, – подумала Вика, – то скоро служба логистики будет укомплектована». Она решила, не откладывая в долгий ящик, позвонить кандидатам и пригласить их на собеседование, но сделать этого не успела.

В комнату ввалилась Евгения Петровна. Она еле держалась на ногах, а губы причудливо изгибались, не давая прорываться наружу членораздельным звукам.

– Василиса Андреевна …, – наконец, прохрипела она. Потом губы опять стали

прыгать и извиваться.

Вика решила, что Васька вплотную занялась кобрами, хотя раньше особо к ним не цеплялась. Она даже посочувствовала Евгении Петровне, которая оказалась в столь непривычной для нее роли. Прежде она всех доводила, а теперь добрались до нее.

Тем временем Ангелина Ивановна капала в стакан валерианку, а Света отправилась за водой. Когда Евгения Петровна опрокинула в себя целительное питье, губы стали более управляемыми, и ей удалось высказать целое предложение: «Василиса Андреевна умерла». При этих словах Ангелина Ивановна рухнула на стул, Света побледнела, а Вика подскочила к Евгении Петровне и стала трясти ее за плечо, будто заставляя взять свои слова обратно.

Всеобщий шок длился около минуты. Первой опомнилась Света и попыталась