Джеймс Чейз - Измене доверяют, как лисе

– Верните мне деньги, – сдавленно повторила девушка. – У меня нет ни пенни. Ничего нет, понимаете? Я не знаю, что мне делать.

– Ничем не могу помочь, – сказал мистер Уитком. – Незачем ходить сюда изо дня в день. Может, что-то и подвернется. Но если хотите, чтобы я вам помог, лучше не рассказывайте, что я одалживал у вас деньги. Обманывать, знаете ли, нехорошо. Ложь до добра не доведет.

– Я дала вам деньги. – Девушка рассердилась. – Вы сказали, что берете в долг, но это не так. Это была взятка.

Мистер Уитком тихонько усмехнулся. Теперь, убедившись, что Эллис не слышит их разговора, он чувствовал себя в полной безопасности.

– Вам не поверят, дурочка. Никто вам не поверит. Свидетелей-то нет. Проваливайте! Думаете, кто-то захочет взять на работу глухую уголовницу? Ну, задайте себе этот вопрос. Обдумайте его хорошенько. А теперь ступайте! И если еще раз придете, если снова начнете выдумывать, что я брал у вас деньги, я позову полисмена.

Эллис видел, как руки девушки сжались в крепкие кулачки. Негромко стукнули по конторке и тут же исчезли.

Когда она повернулась к двери, Эллис выглянул из-за ширмы, но слишком поздно: лица уже не было видно. Он смотрел, как девушка подошла к выходу, открыла дверь. Узкие плечи ее бессильно поникли, а бесформенная шляпка венчала голову ореолом безысходности.

Дверь закрылась.

Мистер Уитком, усмехнувшись себе под нос, снова прошелся вдоль конторки и встал напротив Эллиса.

«Заполнили формуляр?» – показал он на пальцах.

«Крыса паршивая, – думал Эллис. – Со мной обращались так же. А потом я научился не давать себя в обиду». Просмотрев формуляр, он понял, что здесь работы не получит. Для рассмотрения кандидата требовалось три рекомендательных письма. Он подумал о девушке. Сказать старому мошеннику, что у него нет рекомендаций? Тогда он потребует денег. И все равно ничем не поможет. Эллис был разочарован. Более того, он был разъярен. Прислонившись к конторке, он устремил на мистера Уиткома гневный взгляд.

– Я слышал, свинья, – сказал он. – Каждое слово слышал.

И ударил мистера Уиткома в тощее обвислое лицо. Испустив то ли вскрик, то ли вздох, старик рухнул за конторку. Эллис не потрудился взглянуть на него. Шагнул к выходу, открыл дверь, выглянул в коридор и быстро сбежал по лестнице.

Он понимал, что бить старика не следовало, но искушение оказалось слишком сильным. Эллис снова подумал о девушке. Жаль, она не видела, что произошло. Ей было бы приятно. Заплатила сорок шиллингов, а взамен получила лишь пустые обещания. Странно, но Эллису было жаль эту девушку. Она его заинтересовала. Какое необычное ощущение. Уже много лет он не обращал внимания на женщин и вдруг почувствовал, что его тянет к этой девушке. Потому что между ними была связь. Их обоих эксплуатировали.

Одолевая последний лестничный пролет, Эллис полностью осознал всю сложность своего положения. До сих пор он не признавался себе, насколько сильно рассчитывал на Союз помощи глухонемым. Надеялся получить здесь работу. Повелся на рекламную листовку: мол, чуть ли не повсюду срочно требуются глухонемые сотрудники. Союз помощи имеет связи во многих коммерческих структурах. Глухие или глухонемые кандидаты со специальными навыками или без оных непременно получат работу. А во главе всей конторы – старый пройдоха!

Эллису хотелось работать. Вернее, работа была ему необходима. Деньги заканчивались, и он боялся открывать рот на публике. Ему прекрасно подошла бы должность, на которую берут глухонемых. А теперь придется начинать все заново.

Спустившись в фойе, он увидел девушку в серой юбке. Толкнув стеклянную дверь, она медленно вышла на улицу.

Все еще заинтригованный, Эллис пошел следом. На Стрэнде было полно народу. Воздух – спертый, тяжелый. Эллис плелся вперед и думал, что теперь делать. Двенадцать шиллингов десять пенсов! Вот и весь его капитал. Нужно как-то раздобыть денег. Он вспомнил Висельника. Висельник помог бы. Нужно его найти, да где искать?

Девушка в серой юбке свернула на Вильерс-стрит. Заняться Эллису было нечем, к тому же глухая выделялась во всем этом скопище незнакомцев. Так что Эллис решил пойти за ней. Думая о своем, он не сводил взгляда с ее ног. Такие милые ножки – большая редкость. У большинства женщин ужасные ноги. Интересно, кто эта девушка? Глухая уголовница – так ее назвал старый пройдоха. Но голоса не повысил. Может, она умеет читать по губам? Эллиса озарило: если он заговорит с этой девушкой, она не узнает его голоса. Прочтет слова по движению губ, а голоса, само собой, не услышит. Хм, приятная мысль. Всю жизнь один не проживешь. Женщина – штука полезная. У девушки нет денег, у него – тоже. Она преступница, он скрывается от правосудия. Вполне себе парочка. Эллис нахмурился. Зачем он забивает голову такой чепухой? Есть дела поважнее. Но он все равно не сводил взгляда с девушки, а та – одинокая, печальная – пробиралась себе сквозь толпу.

В скверике у станции метро «Чаринг-Кросс» оркестр исполнял веселую мелодию. Вокруг эстрады толпились слушатели.

Миновав железные ворота, девушка медленно пошла вглубь скверика по бетонной дорожке. Эллис не отставал. Он думал, что девушка сядет у эстрады, но она, ссутулившись, прошла мимо. В свете солнца ее чудовищная шляпка выглядела особенно нелепо.

В конце концов, когда эстрада осталась далеко позади, девушка все же села. Выбрала одну из свободных скамеек напротив гостиницы «Савой». Сидела, положив руки на колени, и смотрела на официантов: те выглядывали из окон ресторана в ожидании первых клиентов.

Эллис подошел ближе и уселся через скамейку от девушки. Взглянув на нее, он почувствовал укол разочарования. Ничего особенного. Обычное личико, разве что узкое и очень бледное; каштановые волосы тусклые и немытые. Под ввалившимися глазами – темные круги. Эллис решил, что ей лет двадцать. Теперь, рассмотрев ее получше, он спрашивал себя: что он в ней нашел? Если не считать фигуры, девушка ничего собой не представляла: обычная продавщица, секретарша или горничная. Таких на улицах Лондона пруд пруди.

Разочарованный, Эллис недовольно отвернулся. «Ладно, – думал он, – зачем забивать себе голову? Мне теперь не до женщин». И все же в глубине души он страстно желал женского общества. Дни в Лондоне тянулись очень одиноко. Окажись девушка миловидной, он заговорил бы с ней. Рассказал бы, что стало со старым пройдохой. Может, подружился бы. Но обладательница такой физиономии не заслуживала его внимания.

Какое-то время девушка, почти не шевелясь, сидела на своей скамейке. Все разглядывала людей, решивших поужинать пораньше, – те начинали занимать места у окон ресторана. Когда приносили еду, девушка вытягивала шею, и лицо ее становилось напряженным.