Илья Видманов - На последний шанс меньше

Она вскочила и подошла к настенному зеркалу, достаточно большому, чтобы отразить человека в полный рост. Приблизившись, Анна пристально оглядела свою казённую форму и погоны. Ах! Скоро, когда она сделает всё, что от неё требуется, вместо трёх малых звёзд там будет одна большая! Как же это будет прекрасно! Как здорово! Как будут все скрежетать зубами и завидовать! Анна с детства знала, что она создана для великого!..

…В это же время капитан Полевайкин спешно брёл к главному выходу. Сослуживцы старались не задерживаться у него на пути и вообще не подходить. Полевайкина не любили и до Решетниковой, а когда тот стал её бегунком – вообще начали презирать. Однако – что и могло бы значить для Ивана меньше одобрения его сотрудников, так это пыль под его ногами. Ещё когда был маленьким, он уяснил для себя одну простую истину: человек человеку – волк. С этим убеждением он вырос. С ним ложится спать и встаёт. Да, он ненавидим одними… но оценён другими, находящими это убеждение весьма верным.

Выйдя из здания полиции, Иван решил пройтись пешком. Да и машину он сегодня оставил дома… Отдалившись на приличное расстояние и оглядевшись – нет ли поблизости знакомых – он достал второй, никогда не показываемый при коллегах телефон и набрал номер по памяти. В трубке прозвучал спокойный мужской голос.

– Да?..

– Вы велели звонить и докладывать, как продвигается дело, – Иван продолжил шагать. Лёгкий ветерок приятно растрепал ему волосы. – Вот я и звоню. Докладываю: Анна вынюхивает на счёт Агаяна и Кутузова… Кожемякина, то есть.

– Ага… – голос сохранил ровный тон. – Хорошо… Молодец, Ваня. Продолжай в том же духе. Мне интересно всё, что она делает и все, кто вокруг неё вертятся. Мне важна любая деталь.

– Мне кажется, она подозревает меня, – голос Ивана прозвучал чуть взволнованно. – Как-то она странно со мной разговаривает…

– За это не волнуйся, – голос в трубке стал тихим, даже убаюкивающим. – Подозревать – одно, а точно знать – совсем другое… Аня работает на меня, а ты лишь мой человек для её проверки. Ты сам понимаешь, что людей проверять необходимо… С этим глупо спорить. Если Аня что и выяснит, я гарантирую, что на тебе это никак не отразится.

– Хорошо! – Полевайкин повеселел, даже дышать ему стало свободнее. – А что на счёт нашего договора?

– Всё в силе разумеется. Аня работает и ты ей энергично помогаешь. Когда дело будет сделано, она пойдёт наверх, а ты сядешь в её кресло…

Полевайкин остановился и кинул взгляд по сторонам. Постоял немного, вглядываясь в прохожих, вроде как для страховки, хотя это было сделано только лишь, чтобы унять разбегавшийся у него в голове поток волнующих мыслей. Иван не смог сдержать возбуждённую улыбку. Ведь со временем он ГАРАНТИРОВАННО станет начальником над всеми, с кем сейчас служит!..

– Ладно, на этом закончим, – решил голос категорично. – Докладывай обо всём. Звони всегда, когда стрельнёт что-то важное. Не хворай, капитан…

Сызрань-Самара

Уже третий час Никита ехал на электричке «Сызрань – Самара». Мало того, что сам путь занимает два часа, так по дороге ещё и сместили «окно», из-за чего пришлось задержаться. Ноги ноют, спина болит. Безумно хочется пробежаться, подтянуться, отжаться… только бы не сидеть больше на этой проклятой лавке! Лишь пара вещей радует сейчас: это утренний рейс, что значит не придётся искать жильё ночью, да народу едет мало – тесниться, к счастью, не приходится.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как Никита сбежал из Новосибирска. Сначала казалось, что ситуация безнадёжная и его обязательно поймают. Никита ждал последнего боя, готовился продать жизнь подороже… но однако ж всё равно продолжал убегать и путать следы. Покупал ложные билеты. Оставлял фальшивые намёки. Приходилось выдерживать изнуряющий темп, проявлять огромные терпение и смекалку. Будь осторожным ВСЕГДА! Прежде, чем что-то сделать – подумать трижды, даже если кажется, что всё хорошо. Никита лавировал, как мог. Путешествовал при помощи приложений о совместных поездках, останавливался на съёмных квартирах, чьи хозяева не задавали лишних вопросов. Всегда пользовался новым именем, никогда не проводил в одном месте дольше двух суток. И вот, спустя несколько недель такой жизни начала брать своё усталость: душа вымоталась. Начало грызть какое-то противное опустошение. Никита заметил, что начал уж слишком во всём сомневаться, стал по-глупому нервничать. В такие моменты он спрашивал себя, правильно ли поступил… и всегда отвечал себе, что после убийства отца перед ним встало только две дороги – жить и умереть, как овце, или жить и умереть, как льву. Для человека гордого – выбор без выбора.

Путь начал подходить к концу. По динамику громко объявили конечную остановку. Люди зашуршали сумками, зашаркали к выходу подошвами. Никита закинул за спину рюкзак – всё, что у него осталось – и присоединился к толпе.

Уже дней пять, начиная с Уфы, в его голове крутилась навязчивая идея: остановиться в крупном городе, сделать новые документы и исчезнуть, свалить за кордон. Это значит, что надо в незнакомом месте без всяких связей найти человека, который такие документы сделает. При этом никому не сдаст и не обманет. Найти на это деньги… А ведь запасы уже подходят к концу: всё, что за жизнь было скоплено, обратилось в наличность и к сегодняшнему дню почти истаяло. Скоро в карманах останутся лишь дырки… Нельзя и попасться на глаза кому-то, кто способен опознать особо опасного преступника, фоторобот которого крутили по всем каналам страны. А репортажи были, да ещё какие! Убийца невинных! Маньяк! Бандит с большой дороги!.. Ещё в первые дни, каждый раз, когда по телевизору всплывал сюжет про массовое убийство в Новосибе – тут журналисты иногда путались: то сообщали, что дело было в пригороде, то в коттеджном посёлке вне города – каждый раз Никита закусывал губы и до боли сжимал кулаки. Слава богу камер в доме не было, а единственная, находившаяся на улице, сняла его плохо! На фотороботе преступника если и можно было узнать, то с трудом. У Никиты также не было сомнений, что на его прошлой службе всем ясно, кто главный виновник этой кутерьмы и каков его мотив. Самостоятельное увольнение за несколько дней до случившегося, последующее исчезновение… Полиция уж точно знает, кого искать.

Электричка замедлила ход. Спустя несколько секунд неприятно скрежета она с толчком остановилась. Двери разъехались, народ хлынул наружу и побрёл в сторону переходов. Как вылез, Никита сразу бросил взгляд к голубому шпилю вокзала: на большом круглом циферблате стрелки отмерили десять минут десятого. Самарский вокзал приятен глазу. Аккуратен, красив. Его конструировали явно с любовью: никаких острых линий. Всё гладкое, обтекаемое. С отделкой цвета неба.