Ричард Пратер - Торговец плотью [= Торговец живым товаром]

— Не знаю! Клянусь, не знаю. — Фрейм попытался отвести голову от упершегося в лоб дула, не скрывая охватившего его ужаса. Он откинул голову примерно на дюйм, рухнул плашмя на пол, из уголка его рта заструилась алая кровь. — Не знаю. Жизнью клянусь. Тони, пожалуйста… Господи, позови мне врача.

Тони поверил Фрейму, поверил тому, что он не знает больше того, что говорит.

— Успокойся, парень, — сказал он, удивляясь своему хладнокровию, — я вызову тебе врача.

Шагнув к Фрейму и нагнувшись над его распростертой фигурой, он приставил ствол к его лбу. Фрейм успел сообразить, что сейчас должно произойти, и глаза у него поползли из орбит, но немая сцена продолжалась лишь мгновение.

Прогрохотал выстрел, тело Фрейма дернулось, распласталось и замерло — навсегда. В помещении воцарилась могильная тишина, и Тони слышал только, как грохочет собственное сердце, гулко отдаваясь в ушах. У него появилось ощущение, будто он воспарил, как если бы его тело стало легче воздуха.

Он смотрел на Фрейма, на его некрасиво раззявившийся окровавленный рот.

Его воображение как бы прокрутило вспять в бешеном темпе прошедшие месяцы и годы, в памяти промелькнуло мертвое лицо Шарки, их первая встреча с Элом, его пьяно отвисшая в ту ночь челюсть, как это случилось сейчас и с подбородком мертвого Фрейма. Как же легко оказалось убить Фрейма, удивился Тони. Да и все остальное произошло стремительно и просто. Он вспомнил игру в покер, застреленного из его пистолета Шарки и его собственный выстрел в копа в порядке самообороны. Наконец Рок, убитый только что, но здесь расклад очевидный: либо застрелить Рока, либо быть застреленным самому; с Фреймом же дело обстояло совсем иначе.

Тони застрелил его потому, что хотел убить его, — несколькими секундами ранее все могло быть наоборот. Фрейм пристрелил бы его не задумываясь. Поэтому мерзавец получил то, что заслужил.

Тони продолжал всматриваться в уродливое лицо покойника, не ощущая ничего, кроме щекочущего оживления, которое приходило всегда, когда он чувствовал себя на взводе, испытывал напряжение и возбуждение. Он даже попытался понять, не произошло ли в нем какое-то необратимое изменение, не ожило ли под влиянием обстоятельств что-то заложенное в нем порочное. Взять момент, когда он схватился с Элтери, или другие похожие мгновения, когда, как сейчас, возникало необычное и одновременно приятное ощущение, хотя он едва отдавал себе отчет в том, что делал.

Тони равнодушно пожал плечами, распрямился. Его мысли обратились к Анджело. Этот сукин сын сказал зловещие слова: «Убейте Ромеро». Анджело, постоянно ублюдок Анджело, вечно достающий его, Тони, жадно загребающий большие бабки, пока его подручные исполняют всю грязную работу, вроде той, что собирались проделать сегодня ночью. Тони уставился в стену, не видя ее, поглощенный сумбуром одолевших его мыслей. Бросив последний взгляд на трупы убийц, Тони сунул пистолет Фрейма в карман и вышел из клуба.

Припарковав машину Рока на Маркит-стрит, Тони вышел и какое-то мгновение всматривался в возвышающееся перед ним здание. Потом подошел к парадному входу и воспользовался одним из полученных от Анджело семь месяцев назад тонких серебряных ключей. Поднялся на лифте на десятый этаж, подошел к двери с надписью «Консультанты по национальным инвестициям». В офисе горел свет.

Тони стоял перед дверью, нервно, тяжело дыша широко открытым ртом, сжимая армейский пистолет в одной руке и ключ в другой. Он знал, что Анджело наверняка сидит во внутреннем кабинете, втиснутом между приемной и игровой комнатой, в которой обязательно должен находиться кто-то из его охранников. Приемная же, перед которой он стоял, могла быть пуста, несмотря на просачивавшийся из-под двери свет. Однако с такой змеей осторожность прежде всего.

И еще одно: чикагские представители вполне могли находиться в этот самый момент в кабинете Анджело, если они не завершили уже переговоры и спокойно не удалились. Тони замешкался лишь на минуту, сейчас не время для колебаний: какая бы неожиданность ни ждала его впереди, все нужно завершить сегодня же ночью. Тони не очень даже представлял, что он намеревается сделать, все будет зависеть от того, окажется ли Анджело один или нет, что он скажет, да и от многого другого.

Тони вставил в замок ключ, повернул его и бесшумно нажал дверную ручку. Поток света хлынул из комнаты в коридор, как только распахнулась дверь. Не увидев никого внутри, он вошел и осмотрелся. Комната пуста, а дверь в кабинет Анджело закрыта. Тони бесшумно прошел по ковру и тронул ручку двери. Она оказалась запертой.

Тони нервно сглотнул, нерешительно потоптался, сунул правую руку с зажатым в ней пистолетом в карман пиджака и громко постучал. Дверь тут же распахнулась, и он, увидев перед собой Анджело, выхватил из кармана пистолет и ткнул ему дулом в живот.

— Стой смирно, мразь! — прошипел Тони. — Шевельнешься — схлопочешь пулю.

У Анджело отвисла челюсть, лицо его побледнело. Тони стремительно оглядел кабинет, потом втолкнул коротышку, захлопнул за собой дверь и запер.

— Стой, где стоишь, ублюдок! — зло гаркнул Тони, поспешил к двери в смежную игровую комнату, щелкнул задвижкой и вернулся к Анджело.

Молчавший до сих пор потрясенный Анджело ожил и нервно заговорил:

— Подожди, Тони, в чем… в чем дело? Почему… Что происходит, Тони?

— Мерзавец и сын мерзавца, ты отлично знаешь, в чем дело. Твоя подлая задумка обернулась против тебя же самого. Я приехал доложить о состоянии клуба. Там нужны кое-какие срочные переделки, а еще необходимо убрать парочку трупов. Один, быть может, придется вышвырнуть и отсюда.

У Анджело смертельно посинело лицо. Еще никогда Тони не видел его таким жалко напуганным, как сейчас.

— Не понимаю, что ты такое говоришь, Тони. Убери… убери ты эту пушку. — Анджело перевел взгляд с пистолета на дверь, потом на мрачное лицо Тони.

— Помнишь наш недавний разговор? — спросил Тони. — О том, что нам ни к чему ссориться? Ну что ж, теперь я понимаю, что ты хотел этим сказать. Я ведь быстро учусь, как ты мог убедиться, Анджело. И я хочу знать, почему ты решил прикончить меня.

— Ну что ты, Тони? Я вовсе не…

Тони шагнул к нему и врезал стволом пистолета Анджело по щеке. Коротышка взвизгнул, упал, тут же сел и слепо заелозил ручонками по полу.

— Ты понял, насколько все серьезно, Анджело? Так что говори, пока не схлопотал еще. — Тони угрожающе поднял руку с пистолетом, похожим на увесистую дубинку.

Анджело вскочил на короткие ножки, лицо кривила судорога страха.

— Это недоразумение, Тони. Поверь мне. — Тони сделал еще шаг к нему, и Анджело торопливо заверещал: — Подожди! Подожди, Тони. Я… Это все парни из Чикаго.