Джеймс Чейз - Невинный убийца

– Обещаю. Но ты действительно приедешь как только сможешь?

– Конечно. А теперь мне нужно спешить. Прощай.

– Подожди, ты забыла брошь. – Я вскочил с кровати и вынул драгоценность из ящика стола. – Забавно, если бы ты еще раз забыла ее.

Лаура взяла брошь и спрятала ее в сумочку.

– Поцелуй меня, Дэвид.

Я стиснул ее в объятиях и впился губами в ее подкрашенный рот. Я долго не отпускал ее. Потом она освободилась и сказала, задыхаясь:

– Дэвид, ты – потрясающий любовник. С какой радостью я еще осталась бы у тебя! Не забывай меня, Дэвид!

И она исчезла. А для меня наступили часы и дни ожидания следующего свидания. Я надеялся получить известие от Лауры еще до понедельника. Однако суббота и воскресенье прошли без звонка. Оба дня я работал гидом и заработал 5000 лир. В понедельник я опять долго ждал звонка Лауры, что она сможет приехать в четверг или в пятницу. Поскольку она не сказала мне, когда именно позвонит, я не выходил даже обедать. Но время шло, проходили дни, а звонка все не было. Я начал ненавидеть Бруно Фанчини. Я радовался, что он не мог ни двигаться, ни говорить, и желал ему скорейшей смерти. В четверг я опять сидел в кресле и ждал. Я не брился в течение двух дней и почти не спал. Настроение у меня было убийственное. В пятницу я снова не получил от Лауры никаких известий. Выдержав лишь до шести часов вечера, я направился к телефону и набрал номер. В состоянии полнейшего отупения я стоял в душной кабине и ждал. Мое сердце тяжело билось. Наконец на другом конце провода раздался щелчок и женский голос произнес:

– Номер синьора Фанчини. У аппарата сестра Флеминг.

Я стоял, держа трубку около уха, и напряженно прислушивался к шуму, который мог бы выдать пребывание Лауры в той комнате, откуда мне ответил чужой голос. Но я не услышал ничего, кроме дыхания сестры Флеминг и потрескивания на линии.

– Кто говорит? – нетерпеливо спросила сестра.

Я медленно повесил трубку. Чувствуя себя как после хорошей схватки, я направился в свою комнату. Я понимал, что для меня Лаура означает больше, чем кто-либо другой в мире. Она была у меня в крови, как болезнь, а это ожидание лишало меня последних остатков мужества. Я видел, что все мои планы на будущее лопаются как мыльный пузырь. И все только из-за того, что женщина с алым ртом не удосужилась снять трубку и позвонить мне. Взявшись за ручку двери, я решил поступить так, как поступают в таких случаях все неудачники: пойти напиться и подцепить какую-нибудь девушку на улице. Открыв дверь, я вошел в свою грязную комнату. На ручке кресла сидела Лаура, сложив руки на коленях и скрестив стройные ноги. На ней было все то же голубое платье. Прислонившись к двери, я смотрел на нее.

– Мне очень жаль, Дэвид, – сказала она, – но я ничего не могла поделать. Мне так хотелось услышать твой голос, но за телефоном у нас постоянно наблюдают. Я понимала, что ты с нетерпением ждешь моего звонка. Ты мучился так же, как и я. Я сказала дома, что собираюсь совершить поездку вокруг озера. Из Милана я позвонила сиделке и соврала, что у меня прокол шины и я вынуждена остаться в городе.

Я не верил своим ушам.

– Значит, ты сегодня не уедешь?

– Да, Дэвид. Я остаюсь у тебя.

Шатаясь, я добрался до кровати и рухнул на нее.

– Если бы ты только видела меня в коридоре, – сказал я, стиснув голову руками. – Я звонил тебе, но к телефону подошла сестра. Я был так разочарован, что хотел уйти из дома и напиться. Еще пять минут – и ты бы не застала меня. А теперь повтори еще раз, что ты сможешь остаться у меня на всю ночь.

– Я не хотела тебя мучить, Дэвид, – сказала она. – Ты решил, что я забыла тебя?

– Нет, это мне в голову не приходило, но я уже с понедельника жду твоего звонка. Я чуть не начал колотиться головой об стенку.

– Ну вот я и здесь.

– Это так чудесно, что я не верю своим глазам.

Я оглядел комнату и увидел беспорядок. Пятна на обоях, казалось, бросались в глаза больше обычного. А отсутствие ковра, заимствованных покрывала на кровати и скатерти делали комнату еще более убогой.

– Ты действительно хочешь остаться в этой конуре, Лаура?

– Ты думаешь, меня шокирует эта обстановка? С тобой я могла бы быть счастлива и в шалаше, Дэвид. Не сходи с ума. Для меня ничего не важно, кроме часов, проведенных с тобой.

Я встал и посмотрел на себя в зеркало. С запавшими глазами и двухдневной щетиной на лице я выглядел ужасно.

– Я сейчас побреюсь, – сказал я.

– Я тебе не мешаю? Может быть, мне лучше подождать на улице? Я могу пока прогуляться.

– Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя хоть на пять минут? Но мне нужно побриться, иначе я не смогу тебя поцеловать.

Я налил воду в мисочку и стал рукой намыливать щеки. Лаура сидела и молча наблюдала за мной. Когда я закончил, она сказала:

– Нам нужно что-то предпринять, Дэвид. Такая ситуация может повториться. И что тогда?

– Ты должна уйти от мужа, Лаура. Неужели ты этого не понимаешь? Он не имеет права принуждать тебя оставаться с ним.

– Я уже думала об этом. Но, если я его оставлю, Дэвид, значит, я должна буду переехать к тебе, сюда.

Я медленно повернулся и посмотрел на Лауру. Я глядел на ее дорогие чулки, платье хорошего покроя, холеные руки с маникюром, золотые часы, на дорогую бриллиантовую брошь и прическу, на которую парикмахер затратил много времени и труда. Потом я оглядел свою комнату с ее грязными, выцветшими обоями, узкой кроватью и вытертым ковром возле нее.

– Сюда ты, конечно, не хочешь переехать.

– Куда же мне тогда деваться, Дэвид? Я располагаю только теми деньгами, которые мне дает муж. Может быть, я смогу разбогатеть вместе с тобой? Наверное, из меня получится неплохой экскурсовод. Бывают вообще женщины-гиды?

– Прошу тебя, не говори глупостей, – сказал я, чувствуя, что кровь бросилась мне в лицо.

– Я не шучу, дорогой. Я говорю вполне серьезно. Может быть, тебе удастся найти лучшее место или закончить твою книгу? Во всяком случае, я могла бы работать где-нибудь. Мне не хотелось бы сидеть сложа руки. Как ты посмотришь на то, если я стану официанткой?

– Прекрати, – сердито сказал я. – Мне не удастся найти лучшей работы, а моя книга не обещает много денег. Кроме того, пройдет немало времени до тех пор, пока она будет готова, даже если мне придется работать над ней с утра до вечера. Как только тебе пришло в голову – «стать официанткой»?

– Но мы же должны работать, Дэвид.

Я выплеснул воду.

– У тебя совсем нет денег? – спросил я, не глядя на Лауру.

– К сожалению, нет. Правда, я могла бы продать свои драгоценности. Это позволит нам прожить некоторое время, пока ты не станешь зарабатывать больше.

– Зачем мы обсуждаем эту чепуху? – спросил я. – Ведь мы оба понимаем, что не сможем так поступить и так жить. Я скорее предпочел бы отказаться от тебя, чем втянуть в такую жизнь. Ты скоро возненавидела бы меня.