Николай Стародымов - Исповедь самоубийцы

Петр понял, что он уже «на крючке», что он уже куплен. Правда, не мог и предположить, когда и как за подобные «услуги» ему придется рассчитываться.

Тем не менее сдаваться в милицию не пошел…

Настоятельница заходила каждый день. Присядет в углу в кресло и молча глядит на меня своими горящими глазами. Это неприятно, однако, как ни говори, как-то волнует.

Именно она одна и была моим связующим звеном с внешним миром. Тем более, что телевизора в моем номере не было. Вернее, он был, но смотреть по нему можно было только видеокассеты. Когда мне хотелось отвлечься от работы, я их заказывала все у той же Настоятельницы.

Кроме заказов меню, просьб по поводу видеокассет, я к ней практически и не обращалась ни разу. А, чуть не забыла, только однажды попросила дать телеграмму матери, что задерживаюсь еще на недельку, дабы она не волновалась и панику не поднимала.

Так все длилось, повторяю, две недели. Я прочитала последние наброски рукописи Самойлова.

Сараби-Боксер-Игорек

Киллер открыл глаза.

Он увидел себя в замкнутом помещении, скорее всего, подвале. Рядом несколько человек, все незнакомые. И только теперь почувствовал, что лежит на жестком ложе, привязанный к нему по рукам и ногам.

В принципе, он уже давно предполагал, что рано или поздно вполне может попасть в подобную ситуацию. Но теперь был слишком расслаблен, чтобы понять, как это его нынче угораздило.

Над ним склонился крупный мужчина с перебитым носом и суровым взглядом.

— Ну что, пришел в себя? — спросил он.

Сараби не нашел ничего более оригинального, как поинтересоваться:

— Кто вы? И чего от меня хотите?

Крупный мужчина — это был Боксер — удовлетворенно выпрямился.

— Очухался! — сообщил он кому-то. — Можешь теперь браться за него ты!

Над Сараби склонился незнакомый ему мужчина. Это был Игорь Викторович.

— Вчера в ресторане ты нашумел? — спросил он.

Вопрос был задан более чем конкретно. Однако Сараби попытался оттянуть время начала конкретного разговора еще хоть немного.

— В каком ресторане? — ненатурально изобразил он недоумение.

Игорек, как именовал Самойлов своего секретаря, ничего не ответил. Просто его лицо отплыло в сторону. В глаза Сараби опять ударил резкий свет. И на фоне яркого фонаря обозначилась рука со шприцем.

Откуда-то издалека доносились слова, обильно пересыпанные матерщиной:

— Хватит тебе выдрёпываться! Ты нам на фиг не нужен — киллер и есть киллер, с тебя и спроса никакого… Кто тебе заказал это убийство?

Даже в таком беспомощном виде киллер постарался держаться на высоте.

— Я все понимаю. И дергаться не буду. — Неожиданно даже для себя он повторил слова человека, который захватил его. — Я ведь киллер — могу и вам пригодиться. А если меня кончите — так только червям на прокорм…

Через какое-то время Сараби уже сидел в кресле. Напротив него расположились Боксер и Игорек. А в углах комнаты стояли трое с пистолетами. Против такого арсенала не попрешь, будь ас хоть какой подготовки.

— Короче, Сараби, четко и конкретно: кто тебе заказал убийство?

Парень обратился к киллеру по имени. Это было плохо. Значит, его не случайно захватили, значит, о нем много знали, значит, его и в самом деле вычислили.

— Азиз, — коротко ответил киллер.

В самом деле, чего он будет выгораживать человека, каким бы «авторитетом» тот ни был, если он, прямо или косвенно его подставил?

Услышав это имя, Боксер даже не пошевелился. Зато Игорек нахмурился, призадумался. Значит, сделал для себя вывод Сараби, первый об Азизе никогда не слыхал, зато второму это имя что-то говорит.

— Понятно, — раздумчиво протянул Игорек. — Значит, Азиз… А через кого он это передал?

Этого вопроса Сараби боялся больше всего. Потому что он догадывался, где служил тот осведомленный человек. Но говорить об этом не следовало. Ибо в любом случае такая догадливость была бы чревата серьезными неприятностями. Но и с другой стороны, сказать, что вообще ничего не знает, что не может описать заказчика, не может сообщить его особые приметы — в это было бы трудно поверить.

— Послушайте, ребята… — начал, было, он.

Однако Боксер его перебил:

— Только сразу говорю: не надо свистеть! Ты нам нужен живым — а будешь крутиться, как вошь на расческе, перебьемся как-нибудь и без тебя.

Сараби, на что уж был неглупым человеком, не почувствовал подвоха в заброшенной ему наживке. Главное было то, что он нужен этим крутым ребятам только живым!

И он зачастил:

— Да я и не собираюсь… Все, как на духу… Я его и в самом деле не знаю. Он позвонил, предложил встретиться, сослался на Азиза, выплатил аванс…

Значит, Азиз… А Азиз, насколько был проинформирован секретарь Самойлова, завтра утром должен был выйти на свободу. Значит, одно из двух: либо его, Азиза, кто-то пытался подставить, либо он, Азиз, и в самом деле поручил это убийство. И еще в этом деле каким-то образом был замешан Колесов… Как следовало поступить? Обычно, когда у Шефа имелись конкретные интересы в том или ином вопросе, тот давал четкие указания. Сейчас таких указаний не было. Следовательно, действовать нужно было по своему разумению. А это значит…

— Что я должен сделать, чтобы остаться в живых? — вдруг спросил Сараби.

— А ты что же, разве еще не понял? — удивленно вскинул брови Игорек.

Бледный, покрывшийся испариной Сараби нашел в себе силы высокомерно усмехнуться.

— Мне понимать не положено. Мне дают задание, я его выполняю, я получаю деньги. Насколько я понимаю, плата за работу уже определена. Но я должен же знать, что необходимо сделать…

Боксер глядел на него с явным уважением. Так держаться, когда знаешь, что находишься на волоске от гибели, — да, такое поведение достойно уважения.

Игорек был более прагматичным.

— Ты должен завтра утром убить Азиза.

— Что?!

На что уж Сараби всегда был невозмутимым человеком, но тут вытаращил глаза так, что, казалось, они были готовы вылететь из орбит.

— Завтра утром ты должен убить Азиза, — размеренно повторил Игорек.

— Но ведь он… того… в камере, — ошеломленно сказал киллер. — Как же я туда?..

— Завтра утром его выпустят, — разъяснил ситуацию секретарь Самойлова. — И после этого он должен прожить не более получаса… Его мы достанем в любом случае. Но было бы лучше, если бы это сделал ты.

— Но вам-то это зачем? — выдавил из себя Сараби. — Вы что, сами его не можете?..

Игорек пожал плечами.

— Какая тебе разница, зачем? Главное, что после этого ты будешь повязан и тем самым снимешь свою вину перед нами. Ты жив останешься! И тебе этого еще мало?

Альтернатива, надо сказать… Но коль уж так подставил его этот долбаный Азиз, то что же произойдет, если он его угробит? В конце концов, Сараби шлепнул так много совершенно неведомых ему людей, что одним лишним, особенно если учесть, насколько тот его подвел…