Джек Хиггинс - Тысяча ликов ночи

Мария отвернулась, а Магеллан подошел и положил Марлоу руку на плечо. На его лице были написаны горечь и сожаление.

– Я-то знаю, что такое иметь дьявола у себя за плечами, но это единственный враг, с кем ты должен бороться. Больше ни с кем во всем мире.

Марлоу слабо кивнул.

– По-моему, мне как раз теперь нужна ванна, папа. В самый раз.

Он было пошел, но остановился, уже опустив одну ногу на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей наверх.

– И еще одно, папа. Та работа, о которой вы говорили. Если она еще нужна вам, я займусь ей. О'Коннор начинает раздражать меня. Он напоминает одного знакомого мне типа.

Старик заулыбался, его лицо снова ожило.

– Вот и прекрасно, сынок, – сказал он. – Иди и прими ванну, а потом мы с тобой потолкуем.

Марлоу повернулся и начал подниматься по лестнице. Все его тело было налито свинцовой тяжестью. Он было уже начал сожалеть о принятом решении, но дело сделано. И что бы теперь ни случилось, он ни за что на свете не повернет обратно. Будто какая-то неведомая сила схватила его в свои объятия и быстро несла в неизвестном направлении.

Он пожал плечами, на губах появилась легкая улыбка. Он не боялся ни О'Коннора, ни Моногана, ни кого-либо из этой компании. Его улыбка стала еще шире, когда он вошел в ванную комнату. Ему стало почти жаль О'Коннора. Ему предстоят крупные неприятности.

Утро было холодное, но без дождя. Остатки тумана висели над полями позади дома, когда Марлоу переходил через двор к амбару. Он услышал голоса там, внутри, и задержался на пороге, закурив сигарету, прежде чем войти.

Холодный, влажный воздух облепил его, как мокрое покрывало, и он невольно вздрогнул. Помещение было ярко освещено несколькими мощными электрическими дампами, висевшими на проводах. Мария Магеллан и пожилой мужчина были поглощены работой – они грузили ящики и мешки на трехтонный грузовик «Бедфорд», стоявший посередине амбара. Два других грузовика находились в тени поодаль.

– Доброе утро! – быстро обернувшись, поздоровалась Мария, когда Марлоу прошел вперед и попал, в круг света.

– Здесь прямо как в леднике, – ответил он.

Девушка пожала плечами:

– Стены толщиной в три фута. Нам надо как-то хранить фрукты.

Она подошла к стоявшему у стены столу и приподняла с электрической плитки небольшой кофейник.

– Кофе?

Он коротко кивнул и спросил:

– А где ваш отец этим утром?

– В кровати, – состроила гримаску Мария. – Ревматизм, и это ему очень не нравится. У него всегда начинается приступ, когда становится сыро. Хоть запирай его в комнате, чтобы удержать в постели.

Марлоу отпил обжигающе горячего черного кофе и удовлетворенно крякнул, когда тепло разошлось по всему телу. Он кивком указал на грузовик и пожилого мужчину, все еще укладывающего ящики.

– А вы рано начинаете.

– Приходится, если хочешь участвовать в этой игре.

– Вы должны были бы разбудить меня и позвать на помощь.

– О, не беспокойтесь, – ответила она. – Я обязательно сделаю это в следующее утро. Нежно, но настойчиво.

К ним подошел пожилой человек, только что грузивший товар. В узловатых пальцах он держал трубку и кисет с табаком. На нем была грязная вельветовая кепка и старый залатанный пиджак.

– Все, мисс Мария, – сказал он надтреснутым голосом. – Я пошел в оранжерею.

Мария тепло улыбнулась:

– Хорошо, Доби. Завтрак в девять.

Человек уже собрался уйти, но она удержала его:

– О, Доби, познакомьтесь, это Хью Марлоу. Он будет у нас водителем.

Старик посмотрел на Марлоу тусклыми, слезящимися глазами и слегка кивнул. Потом повернулся, зажег трубку и исчез в сером утреннем свете.

– И много от него пользы? – спросил Марлоу. – Он выглядит слишком старым, чтобы выполнять тяжелую работу.

Мария налила себе кружку кофе и пожала плечами:

– Если он перестанет работать, то отправится на тот свет. Такой уж он человек. Кстати, он знает о коммерческом садовом деле больше, чем любой другой, кого я встречала. Без него нам пришлось бы плохо.

Марлоу налил себе еще кофе.

– И все-таки он слишком стар, чтобы таскать на горбу в грузовик мешки картофеля. В следующее утро непременно разбудите меня.

Ее глаза сердито блеснули.

– Не беспокойтесь, мистер Марлоу. Я еще погляжу, как вы отрабатываете свои деньги.

Он осклабился и закурил другую сигарету.

– Отработаю как полагается.

Марлоу подошел к грузовику и поднял борт кузова.

– Что я должен сделать с этой партией товара? – спросил он.

– Одно из двух, – ответила она. – Продать товар на рынке или объехать магазины, как сделал вчера Джонсон.

– А есть ли хоть какой-нибудь смысл ехать на рынок? О'Коннор, конечно, всех там уже подготовил.

Мария кивнула.

– Пожалуй что так, но все же остался один независимый оптовый торговец. Это старый Сэм Гренби. Сам он долго болел, и за него работал племянник, Том. Том уже спутался с О'Коннором, а старик – нет. Вчера прослышали, что сегодня он может появиться. Почему не попытаться?

Марлоу кивнул:

– Попробую, но боюсь, что зря.

Мария нахмурилась и вынула из кармана листок бумаги.

– Чуть не забыла про это, – сказала она, передавая Марлоу бумагу. Это был перечень всех видов овощей и фруктов с указанием цен на них.

– Вы не должны продавать ниже этой цены. Иначе мы не получим никакой выгоды.

– Что будет совсем плохо, – ухмыльнулся Марлоу. – Не беспокойтесь, я буду держать поставленную вами цену.

Мария бросила Марлоу старую, подбитую мехом водительскую куртку.

– Вот лучше наденьте это, – сказала она. – В кабине грузовика может быть холодно.

Он натянул куртку и сел за руль. Когда он закрывал дверцу, Мария подошла чуть поближе и проговорила:

– Не забудьте, Марлоу. Держитесь подальше от неприятностей.

– Не беспокойся обо мне, мой ангел, – насмешливо улыбнулся Марлоу, нажимая на стартер. – Я тоже не люблю неприятностей.

Видимо, она хотела добавить что-то еще, но он отпустил ручной тормоз и отъехал прежде, чем она успела это сделать. Путь в Барфорд занимал менее получаса. Почти все время Марлоу держал боковое стекло опущенным, прохладный утренний ветерок приятно холодил его щеку. Он не особенно беспокоился о том, что может произойти, когда он появится на рынке, даже если Кеннеди успел доложить О'Коннору о том, что случилось вчера.

Улочки Барфорда были пустынны и тихи, но когда он свернул на мощеную центральную площадь, то увидел, что там припаркованы тридцать или сорок грузовиков и фургонов. Здесь царило оживление, и множество людей сновало между автомобилями, толкая перед собой тяжелые ручные тележки, нагруженные продуктами.

На полпути к южной стороне площади на углу небольшой улицы возвышался солидный склад. Над фронтоном висел громадный желтый щит с надписью «Объединенная торговая корпорация». А немного дальше по этой же стороне площади находился скромный старенький склад, принадлежавший Сэму Гренби.