Джеймс Чейз - К чему эти сказки?

– Могла бы в таком случае развестись.

– Ну и куда бы я пошла? Здесь у меня по крайней мере есть крыша над головой и кусок хлеба. Но я все равно уже не в силах терпеть Фила рядом с собой… Ты знаешь, у нас с ним разные спальни. Только один раз, в самом начале, я подпустила его к себе… Господи, какой это был ужас! Я… я не могу об этом рассказывать. Бывают такие страшные отклонения… Я хочу его смерти, Джон! – неожиданно почти крикнула она и уронила голову на грудь.

Энсон облегченно вздохнул. Все неясности исчезли. Значит, она не подведет.

– Знаешь, я с первого взгляда убедился в том, что Фил – ничтожество, – сказал он. – Ему не место рядом с тобой, но все же ты должна подумать еще раз. Малейшая ошибка с моей стороны – и нам обоим крышка. Суд вынесет самый страшный приговор. Тебе известно, как они относятся к женщинам, замешанным в убийстве собственных мужей.

– А ты можешь совершить ошибку? – спросила она. Энсон впервые уловил в ее голосе страх.

– Убить нетрудно, – ответил он, – но всякое бывает. Упустим какую-нибудь мелочь, и все, нам конец.

Мэг закурила.

– Я в тебя верю, Джон, – ласково сказала она, – ты не ошибешься.

– У тебя есть деньги? – внезапно спросил он. – Чтобы начать дело, мне нужно три тысячи.

– Три тысячи? Да у меня и двадцати долларов не наберется.

– Ладно, что-нибудь придумаю.

– А зачем тебе три тысячи?

Он театральным жестом сбросил одеяло и показал ей оставшийся после «переговоров» с Хоганом огромный синяк на животе. Мэг вздрогнула.

– Боже мой, Джон! Откуда это?!

Снова натянув одеяло, Энсон уставился в потолок и в нескольких словах поведал ей историю о своих долгах.

– Но ты должен этому букмекеру всего тысячу, верно? Зачем же тебе еще две?

– На первый взнос за полис. Нечего и помышлять о том, чтобы отделаться от Фила до тех пор, пока мы не заплатим хотя бы один раз.

Воцарилось молчание. Мэг с тревогой смотрела на Энсона. Наконец он заговорил снова:

– Твой муж вообще-то деловой человек?

Она презрительно махнула рукой:

– У него на уме только цветы да женщины.

– Ты не замечала, читает ли он текст документа, прежде чем подписать его, или только просматривает? Есть ведь люди, которые подмахивают бумаги, почти не гладя. Как ты думаешь, станет он изучать страховой полис, и особенно ту его часть, которая напечатана мелким шрифтом? Мне очень важно это знать.

– Не будет он возиться с мелким шрифтом, – с грустной усмешкой ответила Мэг. – Да и с крупным тоже. Он никогда в жизни не подпишет страхового полиса. Никакого, понимаешь?

– Если дать ему полис в четырех экземплярах, станет он проверять их все или ограничится только первым?

– Он никогда не отличался скурпулезностью. Думаю, проверит только первый.

За завтраком, состоявшим из яйца всмятку и подгоревшего тоста, Энсон обратил внимание на оправленную в деревянную рамку грамоту, висевшую на стене гостиной.

– Что это там такое, Мэг? – спросил он, указывая на стену вымазанным в масле ножом.

– Это гордость Фила, – ответила она, – диплом за отличную стрельбу.

Энсон встал, прошелся по комнате и, приблизившись к стене, стал внимательно изучать диплом. Филлип Барлоу занял первое место на конкурсе стрелков из пистолета, организованном прютаунским клубом стрелков по мишеням в марте прошлого года.

Страховой агент вернулся к столу, сел и с задумчивым видом отодвинул недоеденное яйцо.

– Значит, твой Фил, – чемпион по стрельбе из пистолета…

– Уже скоро год, как он забросил тренировки. А жаль. Если б он все время торчал в своем клубе, то не путался бы у меня под ногами.

– У него есть револьвер?

– Да, – сказала Мэг, нахмурясь, – а зачем тебе?

– Здесь, в доме?

– Да, в нижнем ящике старого буфета.

– Покажи.

Она пожала плечами, поднялась и направилась к буфету. Вытащив из него деревянную коробку, поставила на стол. В коробке лежал полицейский «кольт» тридцать восьмого калибра и пачка патронов.

Энсон вынул револьвер из коробки, убедился, что он не заряжен, взвесил на ладони.

– Фил им пользуется? – спросил он.

– Почему тебя это интересует? – спросила Мэг.

– Он заметит, если я позаимствую пистолет на одну ночь?

Она вздрогнула.

– А ты не догадываешься? – раздраженно спросил он, кладя оружие в карман. – Или, может быть, ты забыла, что нам надо добыть три тысячи?

Мэг не ответила. Энсон молча отсчитал шесть патронов и сунул их в карман вместе с револьвером.

Уже вечерело, когда Энсон остановил машину возле автомастерской «Колтекс», находившейся недалеко от дороги в Брент. Пока техник наполнял бак и протирал капот автомобиля, Энсон зашел в помещение конторы и направился к туалету. Оставив дверь приоткрытой, он внимательно осмотрел оттуда маленькую комнатку со столом, полкой и огромным допотопным сейфом. Два довольно широких окна выходили на шоссе. Удовлетворенный осмотром, Энсон вернулся к машине.

– Станция открыта всю ночь? – спросил он, расплачиваясь с техником.

– Да, сэр. Ночью тут дежурит мой сменщик, – ответил тот и, пересчитав деньги, удалился обслуживать следующего клиента.

Несколько месяцев назад Энсон предлагал хозяину станции застраховать выручку. Он знал, что в сейфе почти всегда бывает три-четыре тысячи долларов. И после того, как он увидел револьвер Барлоу, ему пришла идея обчистить этот сейф и таким образом раздобыть начальный капитал для задуманного предприятия. Сигнализации на станции не было, и поэтому Энсон надеялся захватить выручку без особого труда. Он решил ворваться на станцию около четырех часов утра и, угрожая револьвером, заставить дежурного техника открыть сейф. Если повезет, у него будут деньги, чтобы расплатиться с Джо Дунканом и внести первый взнос за полис на пятьдесят тысяч долларов – ту сумму, на которую он рассчитывал застраховать Барлоу.

Возвратившись в «Марлборо», Энсон сел на кровать и внимательно осмотрел револьвер. Убедившись, что оружие в полном порядке, он загнал в барабан шесть патронов и сунул «кольт» в карман. Потом спустился в бар и заказал нераспечатанную бутылку бордо: ему была нужна пробка. В девять часов он оплатил счет, положил в карман пробку и прошел через холл в мужской туалет. Старый негр-швейцар, дремавший в кресле, окинул Энсона равнодушным взглядом и вновь закрыл глаза.

Медленно моя руки, Энсон разглядывал в зеркале отражение гардероба, где висело множество разных пальто и шляп. Потом он пересек коридор и, выйдя в гардероб, спокойно снял с вешалки поношенное полосатое зелено-коричневое пальто и тирольскую шляпу с пером. Выйдя через служебный вход, Энсон бросил свернутую в узел одежду в багажник машины, вернулся в свой номер, лег на кровать и принялся обдумывать план действия.