Майкл Бретт - Перереж мое горло нежно

У меня заныло сердце. Я знал этого парня — Карл Брехем, отпетый головорез.

—В таких ситуациях хорошо иметь ружье под рукой.

— Это уж точно! А Лингл с женой уехали на другой же день утром. Потом появилась ее мать и стала расспрашивать людей.

— Она узнала, что ее дочь избили? Он покачал головой.

— Кому нужны неприятности? Зачем они мне? И вдруг такое дело, плохая репутация может погубить бизнес.

Он наклонился и прошептал:

— В газеты ничего не попало. У меня есть друзья в городе.

— Это всегда себя окупает.

— Надолго остановились у меня, мистер Мак Грэг?

— Пока не найду их. Неделю, две, может быть месяц. — Я засмеялся. — Мне некуда спешить, это время оплачивает клиент,

— Если у вас будут какие‑нибудь затруднения я могу замолвить за вас словечко. Я знаю здесь несколько полезных людей.

— Возможно, я обращусь к вам. Пока у меня есть кое–какие следы, которые я завтра проверю.

— Я полагаю, вы получите неплохие деньги от своего железнодорожного короля?

— Не жалуюсь.

— Так и должно быть. Я всегда говорю, что за свою работу человек должен получать то, что ему причитается. А вы

мне кажетесь отличным парнем, мистер Мак Грэг. Чтобы доказать, как я отношусь к вам, я согласен плюнуть на регистрацию.

— Отлично! Спасибо. Я могу пригласить вас на стаканчик. Вы прекрасный человек, мистер Кзгмен.

Он протянул мне свою руку, и я с чувством пожал ее.

— Зовите меня Гарри. Я с удовольствием выпью с вами. Здесь есть неподалеку неплохой бар.

Когда мы проходили мимо портье, он бросил вполголоса:

— Позвоните Ирме, пусть хорошо поселит его. Тот мгновенно ожил: — Хорошо, сэр.

В. баре я трижды заплатил за его выпивку. Когда мы уходили, он сказал, что Ирма потаскуха и что у нее есть три точно такие же подружки.

— Знаете, как это бывает, Мак Грэт. Они не проститутки, они только хотят немного подработать. Живи и давай жить другим.

— И я так думаю. Живи и давай жить другим. Это звучит прекрасно.

Я похлопал его по спине.

Я возвращался в мотель «У ручья», размышляя правильно ли я все разыграл. Возможно за 50 долларов я мог бы вот так взглянуть одним глазом на регистрационные карточки супругов Лингл. А за полсотни Кзгмен был способен двинуть собственную мать в солнечное сплетение. Но все же я не решился бы предсказать наверняка его реакцию на просьбу посмотреть списки гостей. Где те дни, когда можно было просто раскрыть регистрационную книгу и перелистать ее. Теперь все было на карточках, а карточки строго доверительны. Кэгмену, видимо, приходится быть осторожнее, чем другим владельцам отелей из‑за его бизнеса с девушками.

Я должен был найти карточку Лингла. Одной из возможностей, к этому была Ирма. Вероятно, за небольшую плату она позволит мне заглянуть в картотеку. Но опять‑таки, это может обернуться полной неудачей, если она сильно зависит от Кэгмена или боится его. И кто знает, не принадлежит ли она ему полностью.

Я потратил на него час с четвертью. Вытягивать из людей информацию — занятие нелегкое. Как заставить их говорить?

Выслушаешь их, стараешься, чтобы им было приятно о тобой, говоришь им то, что от тебя ждут и льстишь им.

У меня было впечатление что Кэгмен любит слушать постельные истории, вот я и рассказал ему такую.

От него я узнал, что машина с гангстерами была из Нью–Йорка, а один из громил был Карл Брехем.

Хоть что‑то для начала.

Когда я вошел в отель, Ирма встретила меня словно важную особу.

— Пожалуйста, мистер Мак Грэг, — она подала мне ключ от домика номер девять. — Ночной портье приходит в девять тридцать. Тогда я буду свободна и мы сможем встретиться.

— Звучит многообещающе.

— Я живу с подругой, ее зовут Зена но она, я думаю, будет наверняка занята, и она засмеялась.

— Отлично, — сказал я. — Здесь есть какой‑нибудь ресторан, который вы могли бы порекомендовать?

— Через полмили к северу по шоссе находится «Угольщик Чарли». Поедете направо и скоро будете на месте. Не шикарно, но тем не менее там неплохо.

— Вы проголодались?

— Кажется, да.

— Это хорошо, еды там не жалеют. — Она оглядела меня. — Может вам подошло бы заведение получше? У вас такой вид, что Кэгмен позвонил и сказал, чтобы вам предоставили все, что вы пожелаете, г '

Она произнесла это медленно и очень тихо. Пытаясь выглядеть, как сама невинность, она моргала широко расставленными глазами. У нее это получилось не лучше, чем у шлюхи, которая в темном переулке шепчет: «Эй, гражданин, хочешь развлечься?».

Чтобы не обманывать ее ожидания, я разыграл простачка, который ждет не дождется встречи.

— До скорого, Ирма.

Ее улыбка была милой, но не очень веселой. Она наклонилась и оперлась на стойку.

— Послушайте, не надо думать ничего такого, если я приглашаю вас к себе выпить. Я просто люблю выпить в обществе. Не думайте как‑то иначе.

Она уже говорила это раньше. Я принял правила ее игры. Каждый старается хотя бы выглядеть достойно. Она не заго–ворит о деньгах. Разве, что о небольшой сумме в долг. Скажет, ей нечем платить за квартиру. Не смог бы я одолжить ей сотню?

Я дал ей понять, что шокирован.

— Вы меня удивляете. Только святой или лжец мог бы сказать, что вы не соблазнительны и не прелестны, но я узнаю даму с первого взгляда.

— О'кей. А я узнаю хорошего парня с первого г взгляда. Поезжайте сейчас ужинать, а когда вернетесь, приходите прямо ко мне. Дверь будет открыта» на случай если вы придете раньше меня.

— Превосходно, — сказал я и отправился к «Угольщику Чарли». Там было темно и накурено. Пол был посыпан опилками. Народу было много. Худая официантка с жевательной резинкой во рту бодро приняла заказ, перекинув через руку замызганную салфетку, — Бифштекс с жареным картофелем и салат.

— Какой хотите: итальянский, французский, русский или с горгонзолой?

— А какой он с горгонзолой?

— Если любите горгонзолу — то неплохой. Ее интузиазм был заразителен.

— Давайте с горгонзолой, если она неплохая.

Что касается порций, Ирма была права. Они были огромные, зато безвкусные. Бифштекс был жесткий, как конина. Кофе как кофе. Больше половины мяса я оставил на тарелке.

У кассы скалился сам Чарли.

— Как ужин, мистер?

Только идиот мог задать вопрос о такой еде. Я ответил:

— Отвратительный, Чарли. Имей в виду, сегодня ты видел меня здесь в последний раз. Мне осточертели бифштексы из автопокрышек. Я терпел целый год, не теперь довольно.

Чарли с сомнением посмотрел на меня.

— Я вас здесь никогда не видел.

— Ты слишком занят кассой и не смотришь, что подают на кухне, Чарли. Значит сегодня в последний раз.

Я вышел оставив его стоять с открытым ртом и чувствуя некоторое удовлетворение,