Ричард Пратер - Oбнажись для убийства

В мои барабанные перепонки стучал, заглушая все остальные звуки, шум громких разговоров, но я старался прислушаться к оркестру.

— Ага, вот опять глухие удары? Слышишь?

— Слышу. Хорошо, что оркестр вступил в дело.

Неожиданно ее слова дошли до моего сознания. Мои глаза округлились, и я не смог сдержать ухмылки.

— Оркестр? Музыка? Ты хочешь сказать, что будут танцы?

— Нет, глупый. Танцев не будет. Это не танцевальный оркестр, позже начнется коллективное пение, просто так, для веселья. Кроме того, при царящем здесь шуме надо, чтобы кто-то давал громкий сигнал о начале очередного номера.

Хотя я и был немного разочарован тем, что танцы не состоятся, нельзя было не признать, что глухое буханье что-то добавляло в общее веселье.

Вдруг на какую-то долю секунды все поплыло перед моими глазами. Началась головная боль. Я потряс головой.

— Детка, — сказал я, — свекольный сок начал бродить во мне.

Она посмотрела на меня как-то странно. Мы прикончили по второй чашке пунша и, не сговариваясь, опять направились к источнику. Хотя пунша оставалось совсем мало, мы выпили еще по одной. Привкус алкоголя на сей раз оказался гораздо заметнее. Я проглотил напиток и улыбнулся Лорел широкой, глупой улыбкой.

— Знаешь, какой-то негодяй все-таки подлил спирта в пунш.

Оркестр оглушительно грохнул.

— Сигнал, — заявила Лорел. — Поторопись, тебе обязательно надо быть там.

— Где там?

— Там. На соревнованиях по бегу.

Она повернулась и побежала прочь, лавируя между обнаженными телами.

— Какие еще соревнования? — завопил я и помчался вслед за девушкой.

И вдруг я вспомнил. Она мне об этом уже говорила. Состоится забег, победительница которого получит титул «мисс Скорость» съезда этого года в Фэйрвью. Когда мы вырвались из толпы, я увидел, как в пятидесяти ярдах от меня множество женщин выстраиваются в прямую линию. К ним все время прибывало подкрепление. Лорел помчалась направо. Я смог догнать ее, лишь когда она остановилась. Она сказала:

— Здесь финиш, Шелл. Ты остаешься на этом месте. Я буду там, — она ткнула пальчиком направо, — а мистер Блор — третий рефери — там.

Теперь Лорел указала в противоположном направлении.

— Ты же останешься в середине.

— Да. Мы расположимся вдоль финишной черты.

— Я буду... в середине?

Теперь я заметил тонкую ленту, протянутую на земле у наших ног. Лорел еще раз указала места, где мы должны находиться, и я посмотрел на колыхающуюся массу женщин. Их было не меньше полусотни. Я слышал, как они визжали и вопили, хотя нас разделяло не менее ста ярдов. Слева от меня образовалась внушительная группа зрителей, желающих полюбоваться бегом.

— Здесь, в середине, — продолжала Лорел, — ты наиболее точно сможешь определить победительницу. Мистер Блор и я останемся на противоположных концах финишной черты на тот случай, если выиграет девушка, бегущая с краю.

Вдруг она замолчала и, поморгав, сказала:

— Что-то голова сильно кружится.

Вновь загремел оркестр. Я в ужасе содрогнулся.

— Как это оставаться в середине? Это значит, они попрут прямо на меня? А если дамы собьют меня с ног?

— Девушки этого не сделают.

— Откуда ты знаешь? Они затопчут меня. Есть гораздо более приятные способы найти свой конец.

Звук горна возник и оборвался на высокой ноте.

— Это предупреждение, — сказала Лорел. — Следующий сигнал означает старт. Готовься.

И она убежала.

Я растерянно огляделся вокруг. Мистер Блор уже занял свое место, Лорел тоже достигла другого конца финишной черты. Запел горн, громко и чисто.

Слева до меня донесся леденящий душу вопль, и я быстро посмотрел в ту сторону. Масса тел пришла в движение и устремилась на меня. Вначале мне показалось, что покатилась розовая лавина, поток вулканической лавы, состоящей из живой плоти; затем эта масса начала распадаться на отдельные элементы. Женщины. Они мчались так, словно каждая из них была одержима жаждой победы. Быстро работающие руки, ноги, с силой отталкивающиеся от земли. Остальные части тела, надо сказать, тоже участвовали в движении.

Это было отвратительное зрелище. Никогда, в самом диком кошмаре, я не смог, бы вообразить картину, отдаленно напоминающую эту. Земля гудела, как под копытами стада бизонов. Стоял такой вопль, будто ревел слон, угодивший в болото.

Неожиданно гонка закончилась. Я не имел ни малейшего представления, кто победил.

Я заметил лишь, как три фигуры пронеслись мимо, после чего на меня обрушился вал обнаженных красоток. Вокруг были бедлам и вавилонское столпотворение одновременно. Пест... и какая-то тень проносилась мимо.

Фьюить... и еще одно тело проскакивало перед взором. Визг, вопли и смех заполняли окружающее пространство.

Я лежал на земле, с челюстью, отвисшей, как дверца мышеловки, и на меня обрушилась ужасная мысль: «Женщины перестают меня интересовать!»

Неожиданно надо мной возникли три девицы. Они очень мило спорили между собой и, глядя на меня сверху вниз — именно сверху вниз, потому что я был распростерт на земле, — в унисон спросили:

— Ведь я победила, не правда ли?

Я поднялся на ноги и для разнообразия взглянул на них сверху вниз.

Не колеблясь, я принял решение.

— Победили вы, — сказал я, указывая на девушку, стоявшую в центре, — выиграли ну примерно на длину носа.

Она захлопала в ладоши. Призом ей должна была служить пара серебряных крылышек, прикрепляемых к ногам. По-моему, она больше заслуживала платинового бюстгальтера. Кстати, у нее практически не было носа.

Они ушли. Побежденные грациозно восприняли весть о своем поражении. Около меня появилась Лорел.

— Это было хорошее развлечение, — сказала она.

Я невесело рассмеялся. Всю жизнь я верил, что нечто похожее на этот забег будет пиком, вершиной абсолютного счастья. Но оказалось, в натуре все выглядит просто отвратительно.

— Я рада, что ты сумел определить победительницу. Ни я, ни мистер Блор не видели, что творится в середине.

— Детка, — начал я неожиданно писклявым голосом, — слушай ужасную правду. После первой волны атакующих, удара штурмового отряда, я не помню ничего. Я был сбит с ног и затоптан. Они бежали по мне бесконечно долго. Ты не представляешь, что... — Я замолчал и неожиданно принял решение. — Лорел, я собираюсь хлебнуть еще немножко овощных капель. И надеюсь, что они окажутся отравленными.

Лорел отправилась вместе со мной к чаше для пунша. Я без успеха поскреб стаканом по ее дну.

— Ничего нет, — орал я. — Все вылакали!

Я чувствовал, что у меня произошло полное разжижение мозгов.

— Все, Лорел, подаю в отставку. Я конченый человек. От меня остались лишь обломки. Это...

В очередной раз загремел оркестр.

— Нет, только не это! — завопил я.