Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— Ваалейкум ассалом, — ответил Владлен Фёдорович и поздоровался с ними за руку.

— Пожалуйста, следуйте за нами, — сказал один из них и приветливо улыбнулся. — Хозяин ждёт Вас в гостевом домике.

Владлен Фёдорович посещает Аксай не впервые и знает, что до гостевого домика придётся ехать на машине, поэтому сразу направился к стоящей у подъезда объединения, чёрной «Волге». Находился гостевой домик внутри большого яблоневого массива и, мало того, что он хорошо охранялся, территория вокруг домика была обнесена высоким забором из сетки-рабицы. То, что сопровождающий назвал гостевым домиком, на самом деле было огромным особняком с собственным садом декоративных деревьев и редких кустарников. Когда московский гость, вместе с сопровождающими, проходил высокой застеклённой галереей, служившей в холодное время года зимним садом, то увидел справа крытый бассейн.

Всё это великолепие: и дом и сад и бассейн и роскошные охотничьи домики в горах и конюшни с мраморными колоннами и резными дверями, где содержались десятки чистокровных скакунов, чьи цены на международных аукционах поражали воображение количеством нулей свободно конвертируемой валюты, было рассчитано на новичков, которым выпадало редкое счастье побывать в горном ханстве. И, необходимый эффект всегда достигался. Люди, приезжающие сюда видели, как богат, велик и могуществен хан Акмаль, и как возвышается он над всеми остальными смертными. Принимая гостей, хозяин Аксая всегда был добродушен и хлебосолен, с его лица не сходила такая знакомая всем, золотозубая улыбка.

Но, почти никто, из бывавших здесь гостей не знал, как жесток, как страшен в гневе всесильный хан — Акмаль Адылов, после смерти Рашидова ставший фактически хозяином Узбекистана, директор агропромышленного объединения, дважды Герой Социалистического труда, депутат Верховного Совета, лауреат многих премий и прочая и прочая и прочая…

Впервые, Владлен Фёдорович, появился в доме хана Акмаля восемь лет тому назад, когда его, ставленника Москвы, назначили вторым секретарём ЦК компартии Узбекистана. В соответствии с традиционно существовавшим институтом партийного наместничества, пост второго секретаря ЦК в республиках, занимал русский, который считался «глазами и ушами» ЦК КПСС.

Он же ещё и курировал правоохранительные органы. В Узбекистане вначале настороженно встретили ставленника центра, но умный и дальновидный москвич быстро приспособился к политике Рашидова и став у хозяина республики своим человеком, был введён в его ближний круг. Тогда-то, вместе с Рашидовым, впервые и появился новый секретарь ЦК республики в горном ханстве.

Два года тому назад, Рашидов, пользуясь приятельскими отношениями с Брежневым, добился перевода своего человека на работу в Москву. Владлен Фёдорович начал работать заместителем у Горбачёва, который в это время работал секретарём ЦК КПСС по сельскому хозяйству, и стал курировать хлопковую отрасль.

Миновав купальный зал, московский гость свернул в коридор с паркетным полом, застеленный ковровой дорожкой, и остановился у одной из дверей. Провожатый осторожно постучал, выждал секунду, толкнул дверь внутрь и широким жестом пригласил гостя войти.

Владлен Фёдорович вошёл в комнату с приглушённым, мягким освещением и огляделся. Комната оказалась обставленной на восточный манер, ни одного стола, стула, никакой мебели вообще. Кругом только ковры, курпачи и подушки. Большие окна, выходящие в розарий, распахнуты настежь и в зале чувствовалась прохлада. Наверняка днём держали на полу ледяную воду в мелких корытах — старый восточный способ охлаждать жилые помещения. Приглядевшись, он увидел человека, лежавшего на высокой атласной курпаче у стены и сразу направился к нему со словами: — Приветствую Вас, уважаемый Акмаль-ака!

Хозяин, не смотря на свою грузную комплекцию, легко поднялся и пошёл навстречу. Был он одет в дорогой, синего бархата и расшитый золотом, узбекский халат. На груди его сверкали две золотых звезды Героя труда. Увидев их, на таком, вроде бы не подходящем наряде, Владлен Фёдорович не удивился. О трепетной любви Аксайского хана к высоким правительственным наградам знали все, и не только в республике, но и далеко за её пределами.

«Интересно, когда ты в трусах и майке, тоже цепляешь на себя эти две «Гертруды»? — подумал московский гость, пряча ухмылку.

— Приветствую и я тебя, «Сенатор», — встретил гостя радушной, золотозубой улыбкой хан Акмаль и широким жестом хлебосольного хозяина, пригласил к достархану. — Я очень рад, дорогой, что ты приехал.

Гость не заставил просить себя дважды. Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как он последний раз принимал пищу и, естественно, проголодался, поэтому сразу снял обувь и занял предложенное у достархана место.

Видно было, что хозяин ждал гостя. На белоснежной скатерти расстеленной поверх достархана стояли закуски, салаты, на большом блюде истекали жиром горячие, видимо только что снятые с мангалов шашлыки. Рядом, в глубокой тарелке мелко нашинкованный репчатый лук, красный перец и ещё хранящие жар тандыра, лепёшки. Ещё на одном блюде горкой лежали аксайские шашлыки. Владлен Фёдорович очень их любил и хозяин дома отлично это знал.

Эти шашлыки, тандыр-кебаб, делают в специальной раскалённой печи без открытого огня. В центр достархана стояла большая, старинного китайского фарфора ваза, с изумительными по красоте, красными розами. Зная привычки гостя и решив уважить его, хозяин Аксая взял в руки высокую бутылку и лично разлил дорогой коньяк по рюмкам, пододвинул поближе к гостю тарелку с нарезанными лимонами.

— Давай, «Сенатор», выпьем этот замечательный напиток за наше благосостояние и удачу.

— Отличный тост, — улыбнулся гость, поднимая свою рюмку и окидывая взглядом обильный достархан, словно примериваясь, с чего начать. Хотелось попробовать всего сразу. О том, что у аксайского хана самые лучшие повара, ходили легенды. И, это действительно, так. Блюда, приготовленные здесь, всегда были очень вкусные и их хотелось всё время есть и есть. Хозяин предложил гостю начать с казы — конской колбасы, но гость решил остановить свой выбор на шашлыках. Баранина оказалась молодая, нежная, жарили её на саксауле, и это придавало шашлыкам особый вкус и аромат. Выпили по-первой, ещё не успели, как следует закусить, а хозяин уже налил по-второй.

— Ты, всё-таки попробуй казы. Уверен, такого, кроме Аксая, нигде нет, удесятеряет силу мужчины, — сказал хан Акмаль и громко засмеялся, наверняка эта фраза служила дежурной шуткой для гостей сотни раз. Но московский гость шутку не поддержал и даже не улыбнулся, молча продолжал жевать шашлык.