Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— Да, повезло, — осмотревшись по сторонам, сказал Виктор. — Майор, помоги вытащить машину из кювета.

— Сейчас сделаем, — сказал офицер и выйдя на трассу, остановил приближающийся грузовик. Потом ещё один. Двумя машинами, при помощи тросов, «Мерседес» поставили на колёса а потом вытащили из кювета…

…Сегодня, тринадцатого сентября девяносто четвёртого года, в 19–05, у дома номер сорок шесть, по третьей Тверской-Ямской улице, взорвался «Мерседес 600», в котором находился Сергей Иванович Тимофеев, более известный, как Сильвестр — руководитель Орехово-Медведковской криминальной группировки, — бесстрастным голосом поведала миру диктор новостного канала Центрального телевидения.

— Ни хрена себе, Сильвестра замочили! — вскрикнул Остап, уставившись в экран телевизора. — Я вообще не врубаюсь, что происходит!? Прямо беспредел какой-то! Такого «мочилова» авторитетов, я с начала девяностых не припомню. Слона расстреляли прямо у порога собственного дома, в Расписного из «калаша» полностью магазин засадили. Что за год такой мокрый?

— Девяносто четвёртый год — год Собаки, — бросив взгляд на экран телевизора, сказал Сеня Резаный. — Хотя началось всё ещё в девяносто втором году. Тогда Цезаря в Америке убили, здесь Лютого возле подъезда дома расстреляли, Циркача взорвали вместе с машиной. А недавно Шерхана замочили.

— А кто такой этот Шерхан? — спросил Остап. — Тоже вор в законе?

— Да, это бывший спортсмен и авторитет, который свою партию создавал. Фамилия его — Отари Квантришвили.

— Так скоро и нас замочат, — вздохнул Остап.

— Меня не замочат, мне гадалка нагадала, что я проживу девяносто пять лет.

— Столько не живут, — усмехнулся Остап.

— А я проживу…

…Прошёл год с тех пор, как Виктор купил Сибирский металлургический комбинат. После недолгой эйфории, связанной с появлением на комбинате молодого, энергичного хозяина и толкового руководителя, вдруг выяснилось, что смена руководства комбината не смогла в одночасье снять все накопившиеся годами проблемы, и молочных рек с кисельными берегами не наблюдается. Назначенный хозяином комбината директор, явно не справлялся со своими обязанностями. Комбинат лихорадило — устоявшиеся производственные связи рушились на глазах, поставщики задерживали поставки, а покупатели задерживали оплату полученной продукции. В общем, положение было такое, что в любую минуту можно было ожидать взрыва. Нет, не диверсионного, а более страшного и разрушительного — социального. Ведь если завтра обозлённые, доведённые почти до нищенского существования, рабочие не выйдут на смену и печи встанут, то комбинат попросту умрёт. Виктор сидел в своём кабинете красноярского офиса и на повышенных тонах разговаривал по телефону с директором Сибирского металлургического комбината.

— Да вы что там, вообще с ума все посходили! Не можете справиться с ситуацией — пишите заявление об отставке! Если обстановка на комбинате в ближайшие дни, а ещё лучше — часы, не нормализируется, тогда пеняйте на себя, я сделаю оргвыводы!..

— Виктор Сергеевич, там, в приёмной аудиторы из Израиля. Представители консалтинговой фирмы, — доложила вошедшая в кабинет секретарша. — Вы их примете?

— Какие ещё к чёрту, аудиторы! — закричал Виктор. — В стране бардак! Я улетаю в Сибирск! Там рабочие грозятся завод разнести по кирпичику, если им в течение трёх дней не выплатят зарплату. А ты мне про каких-то аудиторов здесь жуёшь!

Заметив, что глаза секретарши наполняются слезами, Виктор осёкся и замолчал. Кто-кто, а уж секретарша точно не виновата в том, что её босс чувствует себя в полной заднице, за компанию с руководством Сибирского металлургического комбината. К тому же он вспомнил, что ещё неделю назад секретарша передала ему факс, полученный от израильского партнёра. В своём послании Далия напоминала ему, что согласно их договорённости, подошло время первой аудиторской проверки совместного предприятия.

«Чёрт бы их всех побрал…нашли время», — с неприязнью подумал Виктор, и вздохнул. Договор — есть договор и, подписывая его, Виктор обязался исполнять всё, что в нём написано. Всё, до последней точки.

— Сколько их там? — уже спокойным голосом спросил Виктор.

— Четверо. Руководитель группы — женщина.

— Руководителя группы пропусти, а остальные пусть ждут в приёмной.

— Здравствуйте, господин Крутов. Я — Ципора Коэн, — входя в кабинет, поздоровалась и представилась руководитель группы аудиторов.

— Здравствуйте, милая девушка. Присаживайтесь, — улыбнувшись, сказал Виктор. — Вам очень идёт этот деловой, брючный костюм.

— Я не девушка! — вспылила руководитель группы аудиторов. — Я закончила Гарвардский университет, имею учёную степень и, у себя на родине, являюсь руководителем крупного отдела!

— Вы замужем? — меняя доброжелательную улыбку на деловое выражение лица, спросил Виктор.

— Это к моей работе не имеет никакого отношения, — нахмурившись, сказала руководитель группы аудиторов.

— Извините, если мой вопрос показался вам бестактным.

— Допустим, я не замужем, — секунду помедлив, сказала старший аудитор. — И что из этого следует?

— Да, нет, не волнуйтесь. У нас тоже много таких — не замужем, и уже не девушка, так что вы не одиноки, — улыбнувшись уголками губ, сказал Виктор.

— Почему вы так со мной разговариваете!? — возмутилась Ципора. — И вообще…вы так на меня смотрите…

— Как я на вас смотрю?

— Так…вы беспардонно осматриваете мою фигуру и…раздеваете меня взглядом. В Израиле, это называется сексуальное домогательство и вас могут посадить в тюрьму. У нас, это считается серьёзным преступлением, и если мужчина, не важно — коллега по работе, или посторонний, притронется к любой части женского тела, у него будут большие неприятности.

— Но сейчас вы не в Израиле, а в России, и у нас, не важно — коллега это по работе или посторонний, может не только притронуться рукой к любой части вашего тела, но и запросто трахнуть вас прямо на рабочем месте: в кабинете, в холле, туалете или под забором.

— Как трахнуть? — удивлённо спросила госпожа Коэн.

— Ну, не знаю, смотря у кого какие вкусы и фантазии. Может разложить на столе, а может раком поставить.

— Я не очень хорошо понимаю некоторые русские выражения, — смущённо улыбнувшись, сказала Ципора. — Трахнуть — это значит, ударить?

— Это значит, вступить с вами в половой контакт. Ну…сексом заняться.

— А что значит — разложить раком?

— Поставить раком, — усмехнувшись, поправил её Виктор. — Это такая позиция в сексе.

— Я не против секса. Если по обоюдному согласию, то это нормальное явление, но только не на рабочем месте.