Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— С любовью. Доченька, я уверена, что счастье сегодня постучалось в твою дверь. Не прогоняй его — впусти в своё сердце, и в твоей жизни всё, наконец, наладится.

— Господи, как хочется счастья, — прошептала Наташа. — Мне, ведь всего двадцать восемь лет. Я хочу любить и быть любимой, хочу ласки и нежности, хочу рожать детей.

— Ты будешь счастлива.

— У меня двое детей, а чужие дети никому не нужны.

— Если мужчина полюбит тебя, полюбит и твоих детей.

— Виктор Сергеевич пригласил меня к себе в гости.

— Ну, а что я говорила!? — радостно вскрикнула мать. — Он обязательно сделает тебе предложение!

— Если это случится, то я поверю в то, что Бог существует. Только боюсь, что мои мечты о счастье так и останутся мечтами.

— Почему ты так думаешь?

— Ты знаешь — почему, — вздохнув, тихо сказала Наташа. — Мы уже почти одиннадцать лет прячем от чужих глаз скелеты в шкафу. Всё тайное, в конце концов, становится явным. Я, когда выходила замуж за Сашу, скрыла от него свой грех, и за это Бог наказал меня — взял моего мужа к себе на небеса, а меня сделал блудницей. Хотя, блудницей он меня сделал гораздо раньше — в семнадцать лет.

— Дочка, что ты говоришь!? — воскликнула мать. — Какая же ты блудница!?

— Самая обыкновенная — на букву «Б».

— Нет твоей вины в том, что тогда случилось с тобой. Ты была молодая и неопытная — всего семнадцать лет, а твой преподаватель воспользовался…

— Есть моя вина. Если бы я тогда не пошла к нему на квартиру, если бы потом не поехала с ним на ту проклятую дачу…

— Доченька, уже столько лет прошло — пора забыть…

— Забыть!? Мама, о чём ты говоришь?! Как можно забыть тот ужас!? Меня трое друзей преподавателя…эти подонки…эти извращенцы…и спереди и сзади…а он снимал всё на видеокамеру и усмехался! Я два месяца после того в психбольнице пролежала…я возненавидела всех мужчин, даже отца…Боже мой, мама, и ты говоришь, чтобы я это забыла?! — закричала Наташа. — Да я до конца своей жизни не забуду тот кошмар!..

— Успокойся, доченька, — всхлипнула мать. — Ну не рви ты душу ни себе, ни мне. Пожалей моё больное сердце.

— Прости, мама, я совсем забыла, — тихо сказала Наташа. — Оставь меня, я хочу побыть одна.

— Хорошо, доченька, ухожу. И, всё-таки я уверена, что ты будешь счастлива…

…Оставшись в комнате одна, Наташа вновь укуталась в плед, закрыла глаза и на неё тут же нахлынули воспоминания почти одиннадцатилетней давности…

… Это был январь восемьдесят восьмого года — первая Наташина сессия в институте. Она сидела в опустевшей аудитории и плакала навзрыд.

— Ты чего ревёшь, как белуга? Обидел кто-то? — услышала она женский голос, и подняла голову. Рядом стояла высокая, симпатичная девушка.

— Я не знаю…это просто издевательство какое-то, — всхлипывая, и размазывая по щекам слёзы, тихо сказала Наташа. — У меня по всем предметам отличные отметки, школу закончила с золотой медалью, я уверена, что знаю предмет на отлично, а он…третий раз заваливает меня на зачёте.

— Кто заваливает?

— Алексей Михайлович.

— Первый курс?

— Первый. А ты?

— Я — на третьем. Меня зовут Надя. А тебя?

— Наташа.

— Так вот, Наташа, ты никогда не сдашь зачёт, пока не сходишь к нему домой.

— Зачем?

— На консультацию по предмету.

— Так он ничего не говорил.

— А ты сама не догадалась? Говоришь, что третий раз сдаёшь?

— Третий.

— Ну, а чего же ты тогда раздумываешь?

— Да я ничего не знала про консультации. Они платные?

— Сейчас всё платное. Прости за нескромный вопрос — ты уже трахалась с мужиками, или до сих пор целка?

— Как тебе не стыдно!? — покраснев, вскрикнула Наташа и вскочила со скамьи.

— С тобой всё ясно, — усмехнулась Надя. — Алексей Михайлович пронюхал, что ты ещё девственница, вот и мурыжит тебя. Препод большой охотник до девственниц и, специально заваливая их на зачётах, склоняет к тому, чтобы они приходили к нему домой. Там он их лишает девственности, а потом ставит свою роспись в зачётной книжке.

— Боже, какая гадость, — тихо сказала Наташа, с ужасом посмотрев на Надю. — И, что, девчонки идут на это?

— Не только идут — в очередь записываются. Не сдашь зачёт — не получишь стипендию, а не получишь стипендию — не на что будет жить. Так что у них есть только два пути — или бросать учёбу, или идти на консультацию. Бросать учёбу в нашем престижном институте, куда поступить не так-то просто, никто не хочет, вот и выбирают из двух зол, меньшее.

— Ты считаешь, что это меньшее зло? — тихо спросила Наташа.

— А ты считаешь по другому?

— Так…девичья честь?

— Ой, я тебя умоляю, — усмехнулась Надя. — Сейчас девичья честь на рынке стоит сто рублей пучок.

— А почему девчонки не жалуются в деканат? Ведь это шантаж.

— Не жалуются, потому что Алексей Михайлович никого силком не заставляет приходить к нему на консультацию. Он всё обставляет таким образом, что они сами просятся к нему на приём, так что никакого шантажа нет.

— Господи, и как он со всеми справляется? Такой маленький, худой…

— Ты не смотри на его внешность, это он только снаружи такой, а в постели — половой гигант. Член у него, как заноза — маленький и тонкий, но этот маленький хуёк, стоять у него может часами. Заёбывает в доску. Чёрт его знает, в чём его секрет, может препараты какие-то принимает? Вообще-то, если быть справедливой, то надо признать неоспоримый факт, он — гений секса. Всё делает очень профессионально. А как он трахает пальцами и языком — это фантастика!

— Зачем ты мне рассказываешь эту гадость? — поморщившись от отвращения, спросила Наташа.

— На всякий случай. Вдруг ты, всё-таки решишься пойти к нему на консультацию.

— Да ни за что на свете! — вскрикнула Наташа, и лицо её побагровело от возмущения.

— Ну-ну, — усмехнулась Надя. — Поживём — увидим. Ты же не хочешь, чтобы тебя отчислили из института?

— С какой стати меня отчислят? Я — отличница. Школу закончила с золотой медалью.

— А здесь не школа, а один из самых престижных институтов не только Москвы, но и всей страны. Знаешь, сколько желающих поступить сюда учиться? Мечтают многие, а поступают единицы.

— Я тоже мечтала и поступила.

— Поступила, а не сдашь зачёт Алексею Михайловичу — вылетишь, как пробка из бутылки шампанского. Кто не сдаёт первую сессию, того отчисляют.

— Господи, я так мечтала учиться именно в этом институте, — прошептала Наташа. — Мечтала и поступила.

— Поступила, ну и оставайся в нём.

— А если я в деканат пойду и пожалуюсь на преподавателя?

— Иди, — пожала плечами Надя. — Только хуже себе сделаешь. Подумай, кто ты, а кто Алексей Михайлович? Профессор, руководитель кафедры…

— Что же мне делать?

— Я посоветовала, а решать тебе.