Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— Нет, Алексей Михайлович, в попку я не хочу, — встрепенулась Наташа, вскочила с кресла и начала торопливо собирать с пола свою одежду.

«Действие препарата, видимо, закончилось раньше, чем я предполагал. Жаль, что не распечатал её попку. Надо было двойную дозу дать», — наблюдая за её действиями, подумал Алексей Михайлович, а вслух спросил: — Неужели ты не хочешь достигнуть вершины блаженства?

— Я уже достигла…да и вы, я думаю, удовлетворены — записали себе в актив ещё одну победу.

— Ну, зачем же так…прямолинейно? — усмехнулся преподаватель. — Я тебя не принуждал, не насиловал. Ты сама пришла ко мне. Или это не так?

— Да, я сама пришла.

— Значит, у тебя нет претензий ко мне?

— Нет.

— Ну и слава богу. А насчёт анального секса…Если у тебя нет желания…

— У меня нет желания.

— Ты лишаешь себя неземного наслаждения.

— Возможно, но анальным сексом я заниматься не буду. Никогда. Я человек, а не животное.

— А кто тебе сказал, что животные занимаются анальным сексом? — усмехнулся преподаватель. — Это прерогатива людей. В древней Японии анальный секс считался изысканными и утончёнными ласками.

— Но мы живём не в древней Японии, а в современной России.

— Вот именно — в современной, и анальный секс…

— Алексей Михайлович, я не хочу продолжать разговор на эту тему. Мне…противно.

— Ты устала?

— Устала.

— Настоящая женщина должна быть готова заниматься любовью двадцать четыре часа в сутки, тридцать один день в месяц и триста шестьдесят пять дней в году. А ты, я это точно знаю, скоро станешь такой женщиной, и секс для тебя станет не только самым большим удовольствием, но и самой большой потребностью в жизни. Пройдёт совсем немного времени и ты вспомнишь мои слова. А сейчас — давай твою зачётку, ты прекрасно усвоила мой урок. Ставлю тебе — отлично.

Наташа покраснела, достала из сумочки зачётную книжку и протянула её преподавателю.

— До свидания, Еремеева. Приятно было с тобой…пообщаться, — сказал преподаватель и, открыв дверь, выпустил Наташу из квартиры…

— Наташа увидела в вестибюле института о чём-то разговаривающих Надю и Алексея Михайловича. Стараясь не обращать на себя внимание, прошла мимо и поднялась по лестнице на второй этаж.

— Ну, как успехи? Сдала зачёт? — столкнувшись с Наташей в коридоре института, с лукавой улыбкой спросила Надя.

— Сдала, — опуская глаза и чувствуя, как жаром пылают её щёки, тихо сказала Наташа.

— Я же говорила, что всё легко уладится. Главное, что ты получила автограф преподавателя в зачётку, а что лишилась девственности, так не переживай и не жалей. Всё-равно тебе сломали бы целку, ну ни в этом, так в следующем году, не преподаватель, так кто-нибудь из студентов. Такая наша девичья доля — становиться женщинами. Но лучше когда женщиной тебя сделает опытный и умелый мужчина, а не сопливый юнец. Вот Алексей Михайлович — настоящий профессионал, своим маленьким членом умеет доставить большое удовольствие. Любому молодому парню сто очков вперёд даст.

— Я никогда ни о чём не жалею.

— И правильно делаешь. Хочешь, я слово в слово повторю все те слова, которые говорил тебе этот сказочный волшебник?

— Зачем?

— Чтобы ты не строила себе иллюзий, будто бы он влюбился в тебя. Эти слова он заучил наизусть и говорил их всем девчонкам, которых трахал до тебя, и будет говорить девчонкам, которых будет трахать после тебя. И, про прекрасную фигуру, и про девичье лоно, которое создано для того, чтобы им наслаждались мужчины, и про бесподобную попочку, красивее которой нет ни у кого, и про то, что тебе безумно понравится анальный секс и в будущем, ты станешь анальной королевой, потому что будешь отрицать любой другой секс и придаваться исключительно только анальному, и про то, что любая женщина мечтает держать во рту, как он выражается — «жезл любви», и про то, что нет ничего полезнее и вкуснее мужской спермы, и что настоящая женщина может и должна быть готова заниматься сексом двадцать четыре часа в сутки, тридцать один день в месяце и триста шестьдесят пять дней в году. Ну, говорил он тебе эти слова?

— Говорил. И тебе говорил?

— И мне, и десяткам других студенток, обменивавших свои целки на его роспись в зачётной книжке, так что на повторную встречу с ним не надейся. Он два раза на один горшок не ходит.

— А я и не надеюсь. Он не герой моего романа. Надя, скажи честно, это Алексей Михайлович подослал тебя ко мне?

— С чего ты взяла? — сделала удивлённое лицо Надя.

— Догодалась. Видела вас вместе. Вы ведь говорили обо мне?

— Я, два года назад, тоже была девственницей — приехала в Москву с мечтою о светлом будущем, а меня, на первой сессии, Алексей Михайлович точно так же начал мурыжить с зачётом…Это ты живёшь в Москве, жируешь на папины деньги и даже не знаешь, как мы живём на перефирии. А у меня отец тракторист в совхозе, а мать доярка. И живу я не в шикарной генеральской квартире, а в институтской общаге. Да я тогда не только свою целку отдать — в жопу готова была дать, лишь бы не уезжать назад в свой задрипанный совхоз.

— Ну и как, дала в жопу?

— А ты как думаешь?

— Думаю, что дала.

— Можно подумать, что ты не дала.

— А я не дала.

— Не верю. Ещё ни одна не ушла от него не оттраханая в задницу.

— А я ушла не тронутой.

— Да ладно врать, подруга…

— Ты мне не подруга и никогда ею не будешь, — сказала Наташа и, повернувшись, пошла в аудиторию.

— Ну и хрен с тобой, — усмехнулась Надя. — Гордая сильно. Так тебе и надо — генеральская дочка…

— Алексей Михайлович, я беременна. Что мне делать?

— Ну…не знаю, сама решай, это твои проблемы, — пожал плечами преподаватель.

— Ну, как же…А вы?

— Если ты хочешь повесить на меня эту беременность, то у тебя ничего не получится. Почему ты думаешь, что это именно моя сперма зацепилась там? Может, ты ещё с кем-то трахалась?

— Что вы говорите!? — густо покраснев, вскрикнула Наташа. — Вы мой первый и единственный мужчина! Я только с вами, больше ни с кем…Это ваше семя проросло во мне. Алексей Михайлович, помогите мне…сделать аборт.

— Еремеева, я уже сказал тебе — это не мои проблемы. И вообще…выйди из кабинета и больше сюда не заходи.

— Хорошо, я уйду, — побледнев, тихо сказала Наташа. — Но, если вы мне не поможете, я напишу заявление в милицию.

— О чём напишешь? — усмехнувшись, спросил Алексей Михайлович.

— Напишу, что вы меня изнасиловали, — сказала Наташа и, поднявшись со стула, медленно пошла к выходу из кабинета.

— Ты что, угрожаешь мне!? — крикнул ей вдогонку преподаватель.

— Нет, предупреждаю…Вы знаете, где работает мой папа.

— Ах ты, сука, — прошептал Алексей Михайлович, вытирая зажатым в кулаке платком, вспотевший лоб. Не дай Бог, эта дура осуществит свои угрозы — тогда точно сяду в тюрьму, ведь ей нет ещё восемнадцати лет. Надо срочно что-то делать…