Питер Чейни - Блондинка-рабыня

Мамаша презрительно улыбнулась.

— Вы так думаете? Бедный простачок! Старый сурок! Поступайте так, если это вам светит. Найдите адвоката — и увидите, к чему это приведет. Лично я знаю, как поступать. Уходите отсюда и оставьте меня одну!

Флин уже покинул комнату. Он пробежал через темный зал ресторана, к лестнице. Удары сотрясали дверь. Флин задержался в вестибюле. Несколько секунд оценивал ситуацию, потом шагнул за барьер, который загораживал ход под лестницу, положил на него ружье и стал ждать; сердце колотилось, губы дрожали, а лицо исказила мерзкая гримаса.

Уоппи метнулся в вестибюль, как заяц, преследуемый лисой. Он бросился к входной двери.

— Не делай этого! — зарычал на него Флин. — Или я заставлю тебя взлететь на воздух!

Уоппи повернулся и посмотрел на Флина в совершеннейшем отчаянии.

— Я должен выйти отсюда! — простонал он. — Я не хочу, чтобы меня убили! Я хочу уйти!

— Ты никуда не сможешь уйти! Твое будущее позади тебя. Иди сюда!

Позади Флина пролаял револьвер. Лицо Уоппи мгновенно помертвело. Он упал головой вперед и покатился по полу, цепляясь за воздух скрюченными пальцами.

Флин присел и оглянулся. Над ним, на площадке второго этажа, появились два флика с револьверами в руках.

Он нажал на спусковой курок, успев сообразить, что полицейским удалось пробраться в клуб через потайной ход погреба и что теперь игра действительно заканчивается.

Шум выстрелов, несущих смерть, был далеко слышен. Оба флика, казалось, растворились в этом шквале пуль. Потом еще один автомат стал выплевывать пули где-то на другом этаже.

Флин распластался на полу, но одна из пуль все же слегка задела его лоб. Обливаясь потом, он сказал себе, что лучший способ умереть — это убивать, пока не убьют тебя.

Он перевернулся, поднял дуло своего ружья и рискнул выглянуть из своего убежища. С первого этажа мгновенно застрочил «Томпсон», и четыре пули разнесли череп Флина вдребезги. Автомат еще продолжал стрелять, когда он покатился по полу в луже растекающейся крови вперемешку с мозгами.

Четыре полицейских появились на пороге и приблизились к телу, чтобы опознать, кто это. К ним присоединился Бренер.

— Остаются Док, старуха и Слим, — заявил он Феннеру, когда тот подошел.

— Но один из них умчался на «бьюике», — напомнил ему Феннер. — Это мог быть и Слим.

Бренер крикнул:

— Эй вы там, остальные! Выходите оттуда! Вы уже спеклись! Вызываю вас! Выходите с поднятыми руками!

Док поднялся со своего места.

— Ну что ж, Мамаша, я человек не храбрый. Я сдаюсь.

Сидя за столом — автомат наготове, — Мамаша улыбнулась:

— Как хотите. Вы заслужили право на каторгу или, может быть, даже на газовую камеру… Лучше покончить с этим поскорей.

— Я не храбрый человек, — повторил Док. — Прощайте, Мамаша!

— Выходите, вы, там! — кричал Бренер, — Предупреждаю вас в последний раз!

— Прощайте, Док! — сказала старуха. — Выходите медленно, с поднятыми руками. Эти парни с удовольствием прикончили бы вас!

Док повернулся и направился к двери. Открыв ее, остановился на пороге.

— Я выхожу! — закричал он. — Не стреляйте!

Мамаша насмешливо улыбнулась. Она подняла автомат и прицелилась в спину Дока.

Док двинулся по темному залу ресторана — Мамаша нажала на курок. Короткая очередь — и Док рухнул. Он умер раньше, чем коснулся пола.

— Будет лучше, если ты умрешь, старый сморчок, — прошептала Мамаша, вставая.

Она взяла автомат обеими руками и подошла к двери.

— Идите сюда! — заорала она. — Идите, банда белых вшей! Попробуйте взять меня!

Пригнувшись к рулю, Слим мчался с сумасшедшей скоростью, все больше удаляясь от центра города. За его спиной ревели сирены мотоциклов. До автострады оставалось не больше километра. Если ему удастся достигнуть ее, мощный мотор «бьюика» позволит ему оторваться от преследователей.

Какая-то машина выскочила из боковой улочки. Мисс Блэндиш закричала и закрыла лицо руками. Слим увидел просвет в потоке машин и бросил свой «бьюик» туда, в то время как другой водитель безуспешно пытался затормозить. «Бьюик» промчался мимо.

Ста метрами дальше, на перекрестке, он не затормозил перед светофором, когда загорелся красный. Видя это, мотоциклисты включили сирены, предупреждая водителей, чтобы им освободили путь.

«Бьюик» миновал перекресток на полной скорости. Остальные машины остановились. Один из водителей не сразу среагировал, и «бьюик» разбил ему крыло и фару.

Слим выругался и продолжал путь. Неожиданно он выскочил на автостраду. Он выпрямился, и машина сделала новый рывок вперед.

Наступала ночь. Через несколько минут станет совсем темно. Он посмотрел в зеркальце. В сотне метров от него два мотоциклиста, пригнувшись к рулю, продолжали его преследовать. Третий исчез. Слим увидел вспышку, за ней последовал удар по корпусу машины: один из фликов стрелял в него. Слим выругался.

— Ложись на пол! — крикнул он мисс Блэндиш. — Скорее! Делай, что тебе говорят!

Вся дрожа, она соскользнула с сиденья и скрючилась на полу машины. Слим включил фары. Сирены мотоциклистов освобождали путь и ему. Он снова посмотрел в зеркальце. Один из фликов исчез, другой не отставал.

Слим сбросил скорость. Он видел, как приближался мотоциклист. Он ждал его, со своей мерзкой улыбкой. Полицейский поравнялся с машиной и что-то крикнул. Слим усмехнулся и круто повернул руль. Машина так сильно ударила мотоцикл в бок, что Слим с трудом удержал руль. Краем глаза он видел, как мотоцикл перелетел через шоссе и свалился в кювет в облаках пыли.

Машина рванулась в наступающую ночь. Шум сирен затих, и Слим смог теперь обдумать свои действия.

Он беглец. У него нет никакого убежища. Никто не предложит ему крова. Девушка будет страшно стеснять его, но о том, чтобы расстаться с ней, не могло быть и речи. Куда ехать? Он не знал никого, кто мог бы предложить ему приют. Слим протянул руку и дотронулся до плеча мисс Блэндиш.

— Ты можешь снова сесть — опасности больше нет.

Мисс Блэндиш села рядом с ним. Она прислонилась к дверце, вглядываясь в бесконечную даль дороги, расстилавшуюся впереди. Прошло уже около пятнадцати часов с тех пор, как она последний раз приняла наркотик, и ее мысли начали проясняться. Она пыталась вспомнить, как она оказалась здесь, в этой машине, мчавшейся в ночи. Девушка смутно помнила силуэт маленького человека, залитого кровью.

— Они хотят нас поймать, — сказал Слим. — Ты и я — мы вместе до конца. Нам трудно спрятаться.

Мисс Блэндиш не поняла ни слова из того, что он сказал, но звук его голоса заставил ее задрожать.

Слим пожал плечами. Он привык к ее молчанию. Если бы Мамаша была здесь! Она знала бы, что надо делать.

Через Несколько километров они достигли перекрестка. Слим свернул с автострады на проселочную дорогу, ведущую к лесу.