Владислав Виноградов - Генофонд нации

– Вернемся к презренному металлу. Некоторым людям его всегда почему-то не хватает, – сказал Токмаков, переводя взгляд на Карела Бредли. – Вот и герой нашей печальной повести господин Бредли постоянно нуждался в оборотных средствах. И он – замечу, на свою беду – пригласил компаньона. Его партнером стал подельник по прежним воровским делам Асланбек Чилаев. А как он представлялся вам, Елизавета Николаевна?

– Дим Димыч говорил, что у вас развитое воображение, – небрежно сказала Заболоцкая. – Вы, случайно, не сюжет очередного детектива рассказываете?

Токмаков с готовностью кивнул головой:

– Конечно, ведь других дел у меня нет. Итак, Асланбек Чилаев. В правительстве независимой Ичкерии он отвечал за материально-техническое снабжение бандформирований. Поэтому, как легко догадаться, у Чилаева имелись средства, когда с подложными документами он прибыл в США. И предложение господина Бредли вложить эти деньги из расчета пятисот процентов за каждый доллар встретил с радостью. Доволен был и Бредли – Асланбек взял на себя все хлопоты по работе со схемой. И незаметно стал первым номером, так, господин Бредли?

Нервно вздрогнув при слове «первый», Карел Бредли согласно качнул головой.

– Теперь перехожу к самому интересному, – продолжил Токмаков. – Чтобы не вкладывать свои деньги, Чилаев изобрел, – или, наверняка, ему изобрели разные «доценты с кандидатами» – новый вариант схемы по незаконному возврату из бюджета НДС. Ее можно назвать «Виртуальные деньги». Суть заключается в том, что реально деньги из-за границы по внешнеэкономическому контракту не переводятся. Их перевод только обозначается. Для этого не используются, конечно, банковские системы «Свифт» или там «Спринт».

– НДС – это, кажется, налог на добавленную стоимость? – изобразила интерес Заболоцкая.

А вот Карелу Бредли изображать ничего не требовалось. При словах «виртуальные деньги» он насторожился. А Токмаков продолжал:

– Так вот, для якобы перевода денег нужны просто два компьютера. Один стоит в банке, как ему и полагается. Другой, не завязанный на сеть банка-получателя, изображает заграничный банк-отправитель и по выделенной линии через интернет передает якобы платежное поручение. Все, цель достигнута, деньги отметились на банковском счете предприятия-экспортера, основание для возмещения из казны НДС создано!

– Значит, реально деньги в банк вообще не переводились? – привстал с кресла Бредли. – Вообще, ни доллара?

– Ни доллара, ни рубля, ни евро, – подтвердил Токмаков. – И даже ни кроны… Ведь вам знакома эта денежная единица Чехословакии? Я тут навел о вас кое-какие справки, гражданин Боровичка. Боюсь, военная контрразведка будет говорить с вами не в таких комфортных условиях.

– А… где стоит этот второй компьютер? – перебил Бредли, уже понявший, что влетел по полной схеме. Теперь все встало на свои места: таинственный и важный вид Асланбека, передача диска в условиях конспирации…

А ему Асланбек говорил, что вкладывает свои деньги. И больше того, якобы вкладывал деньги Бредли, которые обещал вернуть после возвращения Карела из России. Но с того света люди не возвращаются, а ведь Асланбек заказал Карела Скотчу!

– Все элементарно, гражданин Бредли! Компьютер может стоять где угодно, хоть в соседнем кабинете, – с невозмутимым видом Шерлока Холмса излагал Токмаков. – Виртуальным банком компьютер становился лишь тогда, когда запускался тот диск, уважаемый Карел, который вы передали начальнику службы безопасности Стена-банка Костомарову. Врубаетесь?

Карел полез в карман за фляжкой «Бехеровки», за фляжкой, которой там не было.

– Как раз это «ноу-хау» мы раскрыли в вашем родном Саратове, – продолжил Токмаков, снова обращаясь к певице. – В схеме был задействован Стена-банк, где находятся счета нашего питерского Фонда содействия оборонной промышленности, ряд подставных фирм, но мы не видели настоящего, реального руководителя. Председатель совета директоров банка господин Безверхий на эту роль тянул с трудом. Только обозначал ее, как интернетовские сообщения обозначали реальные платежки.

– Вы плохо следите за канвой сюжета, – небрежно обмахиваясь букетом, заметила певица. – Буквально минуту назад вы вспоминали некоего Асланбека…

– Асланбека Чилаева. Да. Но деньги в России трудно ковать из-за океана. Ему нужен был здесь менеджер. Надежный, волевой, вхожий в коридоры власти благодаря своим связям. Человек, которого не могла бы коснуться даже тень подозрения. Мы даже знаем псевдоним…

– …и вам показалось, что я подхожу на эту роль? – усмехнулась Заболоцкая.

– Терция, – сказал Токмаков.

– Терция, – ответила Заблоцкая – соотношение двух звуков по их высоте, и ничего более.

– Так то в музыке, Елизавета Николаевна. – А в нашей кипучей криминальной буче эта самая Терция дирижировала целым преступным сообществом. Вернувшись с гастролей из Америки, где Асланбек Чилаев держит свою штаб-квартиру, вы, то есть Терция, взяли все в свои руки. Отправили председателя правления в больничку, чтобы не болтался под ногами, сообщениями по интернету информировали Чилаева о всех подробностях работы нашей оперативно-следственной бригады.

– Интересно, откуда бы я могла это узнать? – усмехнулась Заболоцкая, за эти минуты потерявшая львиную долю своего обаяния.

– Не «откуда», а «от кого», – поправил Токмаков. – От Ивана Гайворонского. Кстати, было остроумно шифровать сообщения с помощью нот к Пушкинскому циклу Свиридова. Наверняка ваша идея, Чилаев бы не догадался.

– Что еще придумаете, господин капитан? Слава богу, у меня есть знакомые генералы… Еще скажете, что я организовала ограбление самой себя по дороге из аэропорта!

– Ну у вас, положим, ничего не пропало.

– Благодаря моему храброму Дим Димычу!

– Благодаря Гайворонскому, который все и провернул. А потом вы его на этом крючке и держали. Два часа назад он арестован в Саратове и уже дает показания. Между прочим, если Дим Димыч придет к вам на свидание в «Кресты», можете сказать, что кассета с его записью венгерской нашлась. Ее Гайворонский продал оператору студии «П». Но это уже совсем другая история…

Заболоцкая впервые ничего не ответила. Она пристально смотрела на Карела Бредли. Под ее взглядом тот стал чаще дышать, на лбу выступил пот.

Токмаков использовал паузу, чтобы закурить, но табачный дым уже не лез в глотку, и он затушил сигарету. Глядя, как над позеленевшей от времени бронзовой пепельницей поднимается струйка дыма, медленно заговорил, размышляя вслух:

– Полагаю, вы познакомились с Чилаевым где-то за границей во время гастролей. Он к вам присмотрелся, оценил характер, который ни в какое сравнение не идет с жалкой энергетикой Всадника Без Головы. Ну и сделал предложение, от которого вы не смогли отказаться. Горячий кавказский мужчина, розы-мимозы… Не знаю, чем он взял.