Джеймс Хедли Чейз - Лиса в капкане

— Ш-ш-ш… — выдохнул Сафки. — Он вас услышит. Говорите тихо. Я видел девушку. Я слышал, что он сказал, и пришел вас предостеречь.

Позабыв о страхе, Эллис весь напрягся:

— Что вы хотите сказать? Предостеречь меня — от кого?

— От него, — пояснил Сафки, указывая глазами на дверь. — Когда он заявил мне, что это — Джулия Броуэр, я понял его намерения. Необходимо, чтобы вы заставили ее бежать, вы меня слышите? Добейтесь любой ценой, чтобы она убралась отсюда.

— Но почему? — Эллису передался страх, исказивший лицо маленького человечка. — Объясните мне, ну! Расскажите все! Что он собирается сделать?

— Не могу этого сказать, — пробормотал доктор Сафки. — Ничего не могу вам сообщить. Но, заклинаю вас, принудите ее покинуть дом. Делайте что угодно, но абсолютно необходимо, чтобы она ушла.

Он склонился над подоконником и умоляюще потряс своими пухленькими ручками.

— Не оставляйте их наедине сегодня вечером. Эта ночь наиболее благоприятна: темнота, сон, тишина… все это опасно.

Эллис выругался:

— Да говорите же! Что он задумал?

За дверью послышались легкие шаги.

— Не оставляйте их вдвоем нынче вечером! — как заклинание повторял доктор приглушенным голосом.

Сафки исчез, когда отворилась дверь.

— Вы один? — спросил Крейн, переступая порог. — Мне показалось, вы с кем-то разговаривали.

— Я один, — процедил Эллис сквозь зубы.

Крейн осмотрел комнату и перевел взгляд на Эллиса:

— Сегодня о вас немножко забыли. Хотите, чтобы я составил вам компанию?

Он торопливо подошел к раскрытому окну с заложенными за спину руками, оглядел внимательно темный сад. Эллис остановил взгляд на белой накрахмаленной сорочке Крейна: там расплывалось большое красное пятно.

— Я полагаю, что это вы сделали сами, — сказал он, указывая пальцем на шрам Эллиса. — Вы, оказывается, мужественный человек. Что касается меня, то я не придаю столь большого значения своему существованию, чтобы сохранять его такой ценой. Вы в самом деле чудак.

— Не знаю, о чем вы толкуете, — разозленно буркнул Эллис. — Не могли бы вы оставить меня в покое? Я болен, я еще не очухался. Вы разве не видите, как я болен?

Крейн отошел от окна. Взяв стул, уселся подле кровати:

— Когда я служил в армии, то слышал ваш голос по радио в офицерской столовой. Мы все слушали вас. Это был повод посмеяться! Какую же чепуху вы несли! Думаю, что вам фабриковали тексты, а вы уж довольствовались их исполнением. Сколько вам платили за это, Кашмен? Расскажите, мне интересно.

— Я не Кашмен, — ответил Эллис, обливаясь холодным потом. — Кто вам вдолбил в голову этот бред?

Крейн усмехнулся:

— Это ваш голос. Он не обманывает. Почему вы боитесь? У меня нет намерения выдавать вас. Я не верю в правосудие. Это лишь уродливая форма мести. Вы тогда были опасны, а сейчас — нет. Вы можете жить только в осаде, как загнанный зверь. Если я выдам вас полиции, то вас повесят. Зачем? Вы получили то, что заслужили: жалкое существование. На мой взгляд, вы не вполне сознавали, что делали. Вы недостаточно умны, чтобы выпутываться собственными силами. Предполагаю, что вам надоела армия и что боши предложили вам неплохую работенку. Вы думали, что они выиграют войну, и искали свое место на сильной стороне. Наверное, так поступил бы любой дурак, лишенный патриотизма.

Откинув голову, он расхохотался:

— Я мало склонен к восхвалению чувства долга. В глубине каждого из нас живет изменник. Вы помните, что говорил Сафки? Я не верю ни в мораль, ни в социальный порядок. Я считаю, что у каждого есть возможность избрать свою судьбу. Думаю, что опасно подавлять эмоции, истреблять то, что называется криминальными импульсами. Я убежден, что угнетение сексуальности — это покушение на свободу. Я не верю ни в Бога, ни в черта, это выдумка людей, заботящихся о поддержании определенного социального порядка. Мы считаем себя носителями доброй воли; хорошо, воспользуемся ею! Если кто-то убьет моего брата, то я сделаю то же самое с его сестрой. Вы согласны?

— К чему вы клоните? — произнес Эллис. — Повторяю вам, что я не Кашмен. Я Дэвид Эллис. Кончайте вашу болтовню, оставьте меня в покое.

— Вы меня разочаровываете, — проговорил Крейн, укоризненно покачивая головой. — Я хотел заинтересовать вас своими теориями. Большинство людей считает, что я шучу, говоря с ними таким образом. Но они ошибаются. Главный ваш недостаток в том, что вы боитесь. Вы придаете слишком большое значение вашему маленькому существованию. Вы думаете только о том, как спасти свою шкуру. Но я вас не выдам. Вы Кашмен, ведь это правда?

— Нет! — отчаянно вскрикнул Эллис. Он приподнялся на постели, глаза его пылали лихорадочным блеском. — Говорю вам, что нет!

— Сафки вышел через окно, верно ведь? — внезапно спросил Крейн. — Я видел, как он пересекал лужайку.

Эллис, усевшись, выпрямился:

— У вас недержание речи, вы говорите и говорите без остановки. Перескакиваете с пятого на десятое. Больше я вас не слушаю.

— Он сказал, чтобы вы заставили ее бежать, не так ли? — продолжал Крейн. Насмешка светилась в его глазах. — Но как вам к этому подступиться? Ведь вы сами прикованы к месту, шагу не можете сделать!

Эллис сжал кулаки. Ему хотелось разодрать в клочья холеное лицо Ричарда.

— Не трогайте ее. — Он с трудом сохранял спокойствие. — Попробуйте только тронуть, и я вас уничтожу.

— Не разыгрывайте мелодрамы, — заявил Крейн, вынимая из кармана сигаретницу. — Вы бессильны против меня. Даже если бы вы были здоровы, то все равно не имели бы ни единого шанса. Я запросто пересчитал бы вам ребра.

Он взял себе сигарету и предложил сигаретницу Эллису.

Побелевший от гнева Эллис швырнул ее в дальний угол. Сигареты усеяли ковер.

— Ну и манеры! — с мягким укором произнес Ричард.

Он закурил и бросил спичку за окно.

— Итак, вы не способны продолжать разговор в спокойном тоне. Весь день меня тешила мысль о беседе, которая должна бы состояться между нами, я ждал ее. Ради всех небесных благ, прошу вас, мой друг, успокойтесь и держите себя в рамках.

У Эллиса с языка едва не сорвалась грязная брань.

— Вам стоило бы отвесить хорошую пощечину, — промолвил он. — Однако предупреждаю: если вы причините ей зло, то заплатите мне за это с лихвой.

— Да вы же не сможете воевать со мной! Ведь вы у меня на крючке, кстати, и доктор Сафки тоже. Я слишком хорошо информирован о вас, — заметил Крейн с усмешкой, раскачиваясь на стуле. — Если он изменит мне, я немедленно сведу с ним счеты. Он знает, что произойдет. И он точно так же безоружен, как и вы. А впрочем, это весьма меня развлекает. Что касается моего будущего, то, видите ли, мне начхать на то, что может случиться со мной. Вполне сознаю, что в один прекрасный день кто-то раскроет, что здесь происходит, и тогда я пропал. Но пока я пользуюсь жизнью за свои деньги, я буду продолжать, сколько хватит сил. — Он пустил в потолок струйку дыма и улыбнулся Эллису. — Я не такой, как вы или Сафки, если мне скажут, что завтра я должен умереть, то мне это до лампочки. Имеет значение только настоящий момент, будущее слишком неопределенно. Я всегда жил именно так, и чем больше я старею, тем меньше интересует меня завтрашний день.