Павел Светличный - Киндер-сюрприз для зэка

— Щас, — пообещал Генка, растворяясь, как джин в необъятных недрах своего жилища.

Он вернулся назад с двумя широкими круглозадыми рюмками и бутылкой, отсвечивающей благородно-матовой зеленью.

— Водку, Максик, действительно, как-то…, а вот коньячку для расширения сосудов и просветления ума, самое то. Или ты на водку подсел?

— Да нет, — отмахнулся Макс. — Скорее уж отвык.

— Ну, тогда, — Гена щедро плеснул в рюмки жидкость цвета заката, а затем вдруг подобрался и посерьёзнел. — За тебя.

Макс кивнул. Отпили, не чокаясь, по глотку. Макс задержал, обжигающую небо, влагу во рту и не проглотил, а впитал в себя, наслаждаясь ароматом, совместившим в себя всё: жар солнечных лучей, соки земли, нежную прохладу подвальных камней и мужественную терпкость дубовых досок. Сотни крошечных огоньков разбежались по телу, словно его осыпали искрами.

— Каково? — причмокнув, спросил Генка.

— Лучше самогона, — сдержано ответил Макс.

— Фи, мон ами, — жеманно скривил лицо Генка. — Каков моветон.

— За моветона ответишь. — пообещал Макс.

Абезгауз испуганно замахал руками:

— Пардон. Забыл с кем имею дело. Фильтрую базар.

Макс вздохнул и покачал головой. То, что служило шуточками для Генки, было ещё слишком живо и скребло по душе, как наждак по стеклу.

— Ключи мне дай, Крок, — попросил он, опускаясь в обтянутое нежной коричневой замшей кресло с широкими подлокотниками.

— Сейчас, — Абезгауз поставил свою рюмку на замысловатую подставку непонятного предназначения и вторично исчез из комнаты.

Макс отпил ещё чуть-чуть и закрыл глаза. Вторые сутки, как он на свободе. И вот уже вживую с ним происходит то, что не выходило из головы весь последний месяц пребывания за колючей проволокой, а последнюю неделю — стояло перед глазами с утра до вечера. Тогда казалось, что всё будет как в сказке. А сейчас наяву… Наяву всё оказалось… нормальным. Именно так, нормальным. Жизнь продолжается вне зависимости от условий. Просто изменилась обстановка, вот и всё.

— Держи, — появился Абезгауз.

Он подбросил вверх ключ с крошечным брелоком в виде подковки, Макс на лету перехватил его.

— Квартира в порядке, — поведал Гена, — всё на месте, ничего не пропало. Разрушений нет. Даже уборку делали.

— Спасибо. Как с деньгами?

Абезгауз вынул из кармана плотный ролл долларовых купюр, перетянутый чёрной резинкой.

— Вот здесь на первое время, — протянул он его Максу. — Всё, что есть в доме. Остальные будешь забирать тоже?

Макс прошёлся большим пальцем по краям купюр. Они были небольшого достоинства, в основном пятёрки и десятки.

— Буду, — сказал он. — Мне сейчас деньги нужны.

— Начинаешь новое дело? — с интересом спросил Абезгауз. — Есть что-то на примете?

Макс покачал головой.

— Дел больше не будет, — жёстко сказал он. — Последнее я провёл восемь лет назад.

Генка сокрушённо посмотрел на него:

— Это тебя там так перевоспитали? Ты что, Макс? Ты же никогда не ломался. Неужели всё? Тебя один раз подставили, и ты скис? Никогда не поверю!

— Придётся. У меня теперь другие планы.

— Да? — Абезгауз опустился на кушетку напротив и наклонился вперёд так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Макса. — И ты всё так и оставишь? Ты же знаешь, кто тогда стоял за всем этим.

— Знаю, — подтвердил Макс. — Он ещё жив?

— Живее всех, наш Балу. Ещё и неплохо приподнялся. Он сейчас процветает.

— Ну вот и пусть процветает, а у меня свои дела.

— Да какие же это у тебя дела, чёрт возьми?

— Ты про Маринку знаешь? — тихо спросил Макс.

Гена тут же сник, отвёл глаза в сторону и зашарил руками по коленям:

— Слышал.

— А девочка наша сейчас где?

— Ну-у… В интернате.

— В том-то и дело, Гена.

Макс поднялся, подошёл к Крокодилу, вложил пустую рюмку в его ладонь и хлопнул по плечу:

— Теперь понимаешь? Мне девочку нужно найти. А поскольку Вита будет со мной, с криминалом придётся завязать. Иначе, если меня опять заметут, её снова отправят обратно. Так что, срок один, а тянуть его придётся двоим.

— Да тьфу на тебя, — мотнул головой Абезгауз, — скажешь тоже «заметут». У тебя же голова. Представляешь, у нас здесь до сих пор никто равный тебе так и не появился. Если бы эта сука Балуев тебя тогда не кинул, ты бы до сих пор на свободе ходил.

— Если бы у моей бабки росла борода, — усмехнулся Макс, — она была бы моим дедом.

— Ну так что? — выжидательно спросил Абезгауз. — Всё-таки…

— Я же сказал.

— Зря, — вздохнул Генка. — Работы море. Тобой, между прочим, интересовались одни люди.

— Отсоветуй.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами Абезгауз. — Хотя ты, Макс, подумай. Взвесь всё как следует.

— Когда деньги будут? — прервал Макс поток Генкиного красноречия.

Абезгауз задумался.

— Ну…, дня через три, я думаю, — нерешительно сказал он.

— Что, такие сложности? — поинтересовался Макс.

— Так они ведь не в наволочке лежат, — пояснил Абезгауз. — Все деньги в работе. Крутятся, понимаешь? Поэтому потребуется время, чтобы собрать нужную сумму. Но у тебя, ведь, на первое время есть.

— Этого мало. Нужно будет давать и, подозреваю, очень многим. Тут и дирекция детдома, и опекунский совет, и исполком… В общем, ты, Крок, не затягивай, постарайся найти капусту побыстрее.

— Как получится, — развёл руками хитрый Абезгауз, к которому, как и к большинству Геннадиев, прозвище «Крокодил» прилипло с детства. Подобно другим особям коммерческого склада, Генка Абезгауз не спешил расставаться с деньгами, пусть даже и чужими. Правда, все, попадавшие к нему, дензнаки он начинал невольно считать своими, что и обуславливало столь трепетное его к ним отношение. Сумму, оставленную ему Максимом, за эти годы он приумножил уже в несколько раз, поэтому, можно было считать, что его роль хранителя вклада оплачивалась весьма щедро. И всё же…Червячок в груди сосал, и, хотя Генка умело скрывал это, Макс, знавший Крокодила с незапамятных времён, угадывал его состояние.

— Кстати, в каком детдоме Вита. Ты не в курсе?

Абезгауз пожал плечами и виновато отвёл глаза:

— Ты знаешь, Макс, я тогда как-то…

— Понятно, — оборвал он его. — Сам узнаю. Думаю, с этим проблем не будет.

Макс поднялся на ноги.

— Уже уходишь? — поднял брови Генка.

— Надо же осмотреться, что там дома, — ответил Макс.

— Не-ет, — Генка тоже поднялся и положил ладонь на грудь Максу, будто собирался удерживать его изо всех сил. — Так не годится. Только вернулся и сразу бежать? Шутишь?

— Серьёзен, — качнул головой Макс. — Давай вечером пересечёмся.

— О, — убрал руку Генка, — совсем другой разговор.

— Ты на точке будешь?

— Ох, Максик, туда уже никто не ходит. За последние годы знаешь сколько всего пооткрывалось? Народ сейчас идёт в «Шанхай», «Старый город» или в «Миллениум».