Анастасия Кухарева - Игры корифеев

Кто свернул с дороги в ад, того не испугает предупреждение: «это дорога в никуда!»

Это не болезнь. Если у вас что–то болит, то вы не можете об этом не думать. И пока боль не утихнет, вы — её пленник. Это нечто другое. Вы ходите, едите, говорите с людьми и при этом всё нормально. И только вам покажется: пронесло! Всё кончено! Новая жизнь! Или ещё что–то на мотив этого, как чей–то образ, чужой и к вам лично никакого отношения не имеющий, всплывёт из небытия, и всё опять покатится вниз, в прошлое … иногда дьявол искушает меня поверить в Бога.

Это может быть взгляд другого человека, который вам вовсе и не предназначался, и который вы увидели совершенно случайно. Увидели и вспомнили то, что вспоминать вовсе не стоило.

Это может быть и не взгляд, а движение человека, его жест, мимика, походка. Реплика или брошенное невзначай слово. Сказавший его не вспомнит через пять минут, а вы почему–то не будете спать ночь. Потому что вспомните не только человека, сказавшего это слово лет 5–8 назад, но и события вашей жизни, связанные с этим человеком. Вы верите в то, что мёртвые могут прощать? Я — нет.

Вы долго не сможете спать, а когда уснёте, опять будет сниться кошмар, и хорошо будет, если вы проснётесь до того, как случится самое страшное. А события всегда развиваются от плохого к худшему.

Леонид 28.09.94 года 15.30

«С нами такого случиться не может» — это фраза номер один в списке знаменитых последних слов. Трудно сказать, с чего всё началось, но результат налицо: звонил Саша и сказал, что самолёт задерживается, и он приедет сразу, как только сможет добраться. Дождь лил уже неделю и не было никакой надежды на то, что погода изменится к лучшему. Макс лежал в больнице с аппендицитом. Саша уехал к Ольге в Бердянск. Они должны вернуться через пару недель, но после того, что случилось с Кэт, он не мог не вызвать Алекса раньше. Бывают в жизни моменты, когда всё складывается хуже некуда.

Когда раздался звонок, Леонид вздрогнул, хотя и ждал его. Глянул на часы: Алекс наверняка добрался на такси, иначе он просто бы не успел. Лениво Леонид поднялся из кресла на кухне и так же лениво выключил газ под чайником. Алекс наверняка промок и злой, сейчас опять будет добреть по мере отогревания. И только потом также лениво, сонно и заторможено направился к двери. Щёлкнул замок…

Леонид помнил только щелчок и в какой–то миг успел понять, что ошибся, и что пришёл на Алекс. Дальше темнота. Дверь вылетела под мощным толчком снаружи,… когда Леонид очнулся, то почувствовал вкус крови во рту. Боль была во всём теле, он лежал на полу, с заломленными назад руками. Кто–то схватил его за волосы и поднял голову вверх.

— Где Кэтти?

Леонид увидел раскрывшееся перед лицом лезвие ножа. Страха не было. Это чувство незнакомо ему просто по какой–то животной тупости и самоликвидировалось где–то в глубоком детстве.

Помнилось только дождливое утро и слова матери: «Не смей на эти деньги купить конфеты!» Потом — бег с зажатым в руке кошельком по подтаявшей тропинке среди грязного снега в магазин за несчастной курицей. Хотя — почему несчастной? Вполне хорошая у неё должна была быть участь — быть съеденной за последним пиршеством матери и сына. Мать начинит эту курицу гречкой с яблоками, проткнёт спичками, завяжет нитками и почти час будет мучить её в духовке. Маленький Лёнька ещё не знал тогда, что следующий праздник он будет встречать уже один. А старая бабка, выгнавшая их на улицу после смерти отца, не даст денег даже на похороны матери.

Запомнились руки пацана на голову выше, схватившие за воротник. И его мерзкий голос: «Гони кошелёк!» Тощий Лёнька представил глаза матери, когда он вернётся домой без денег и без курицы. Ему явно не хотелось видеть этот взгляд. Лёнька сам не понял, откуда у него появилась тогда смелость и наглость дать грабителю отпор. Тот мало того, что не получил кошелька, но и сам остался с порванным воротником, в который намертво вцепился и повис тощий подросток в зашитой, не первой молодости куртке, и со злосчастным кошельком, переложенным в карман этой же куртки.

С тех пор единожды перегоревший страх был уже призрачной и почти несуществующей эмоцией для Леонида.

Чей–то ранее уже где–то слышанный голос, почти до боли знакомый, опять повторил вопрос. Леонид пытался вспомнить обладателя чуднОго баритона, но не смог. Не сумев найти ответ на свой вопрос, он почти шёпотом ответил на чужой:

— Не знаю.

— Жизнь отнимает у людей страшно много времени.

Лезвие ножа опять мелькнуло перед самыми глазами, и он потерял окружающий его мир, боль исчезла. Он летел без страха и боли вниз, в пропасть. В чёрную чужую пропасть, на дне оказались красные камни, упав на которые, он разбился. Мир, ранее полный ощущений перестал существовать. Леонид не видел, как трое перерыли всю квартиру в поисках непонятно чего и ушли, не взяв даже денег, лежавших в комнате на столе.

Кэтти 27.09.94 года 10.20.

Она стояла на остановке в толпе людей. Со стороны можно было бы подумать, что ждёт автобус. Но если вернуться на пару минут назад, то можно увидеть молодого человека лет 25, который, пожав ей руку, отошёл в сторону главпочтамта.

Кэт стояла на ветру и невольно ёжилась от холода. Брат отошёл позвонить на полминуты, а ей не хотелось заходить в душное, полное людей помещение, и она осталась на остановке. Олег убежал с зонтиком, и ей теперь не оставалось ничего, кроме как стоять и ждать. Кэт смотрела на людей — мокрые лица, безучастные и тоскливые. Словно тоска, а не непогода захватила весь город. Ей хотелось только одного, чтобы перестал идти дождь. Не надо даже солнце, лишь бы только не эта заунывная капель.

Кэт обернулась на главпочтамт — Олега не видно, наверно, очередь. Ну почему так долго? Прошло всего пару минут, а ей казалось, что она мёрзнет уже полчаса. Внезапный порыв ветра изменившегося ветра окатил Кэт холодной волной, и она отшагнула за угол стояка, повернулась и… вздрогнула от неожиданности.

Перед ней стоял человек, которого она считала мёртвым уже полтора года. Ростом чуть выше среднего, в серых, мокрых от дождя джинсах, и чёрной куртке. Брюнет с короткой стрижкой и немного глубоко посаженными глазами. Он совсем не изменился. Кэт узнала бы его из тысячи, такое не забывается. Парень отшатнулся от неё, на лице его появился испуг, который мгновенно сменился на удивление, а потом на злость.