Картер Браун - Неистовый Донован

— Очень хорош! — похвалил я.

— Я видела вашего мистера Хикса, — сообщила она. — Но мельком. Он четверть часа провел здесь, закрывшись с Карлом в библиотеке. Потом оба ушли. Карл сказал, что на некоторое время отойдет, но не объяснил почему и куда. Мне любопытно…

— Сохраняйте свое любопытство при себе, — посоветовал я. — Вас это не касается.

— Знаете что? — Ее глаза на мгновение сверкнули. — Вы, должно быть, самый грубый ублюдок из всех, с которыми мне приходилось встречаться в жизни.

— Сколько времени вы уже связаны с Медденом? — игнорируя ее грубость, спросил я.

— Всю жизнь. — Она отпила из своего бокала. — Я его сестра. У меня была непродолжительная и совершенно неудачная семейная жизнь с парнем, которого звали Фрэнк Стевенс, и которая продолжалась всего пару месяцев. Он был педик и думал, что женитьба его излечит. Но этого не случилось.

— И теперь вы живете с Карлом?

— Он живет со мной, когда не занимается делами своей профессии, — поправила меня она. — Он единственный человек из нашей семьи, и мы с ним очень близки. Не истолкуйте меня неправильно и на этот раз. В наших с ним отношениях нет ничего от кровосмешения.

— Я даже и не подумал об этом, — искренне удивился я. — Подобная вещь может оказаться очень опасной.

— При одном виде Хикса я начинаю нервничать, — переменив тему, сказала она. — Карл говорит, что он тоже наемник.

— Бывший наемник, — уточнил я. — Теперь он то, что принято называть «джентльмен джентльмена», то есть лакей.

— До сих пор не могу понять, кто же пристрелил мужчину в баре, — продолжала Муара. — Должно быть, Хикс, верно?

— Вы ради этого пригласили меня на стопочку? — спросил я ее. — Чтобы уточнить это?

— Я беспокоюсь за Карла, — призналась она. — Уверена, что он очень храбрый и очень хороший солдат, но не очень ловкий человек.

— В чем же должна проявляться его ловкость?

— Он недостаточно проворен, даже для того, чтобы справиться с ситуацией, в которой оказался, связавшись с вами, — ответила она. — Для своей защиты вы располагаете Хиксом и кучей денег, а Карл надеется только на самого себя.

— Он профессиональный боец, — заметил я. — Этим он зарабатывает себе на жизнь. Его нанимают. Он позволил и мне нанять себя. Могу добавить — за непомерную цену.

Она слегка прикусила нижнюю губу.

— Вы можете снять его с крючка. Заплатите ему сейчас сколько-нибудь за информацию — конечно, не полмиллиона долларов! — и оставьте его в покое.

— Вместе с информацией он нужен мне и сам, — подчеркнул я. — Извините.

— Не могло бы что-нибудь заставить вас передумать?

— Ничто не может, — подтвердил я.

В глубине ее черных глаз вдруг появился какой-то мягкий свет. Я не чужд романтике, но мне показалось, что появление его как-то связано с холодным расчетом в отношении меня.

— Вы меня находите привлекательной? — спросила Муара негромко.

— Когда у меня появляется время, чтобы рассмотреть вас, — ответил я. — Когда я оказался в вашем обществе предыдущие два раза, то особенно вас не разглядывал, так как слишком был занят тем, чтобы сохранить свою жизнь.

— Но сейчас здесь никого нет с пистолетом. — Она явно заигрывала со мной и улыбалась. — Теперь вам ничто не помешает сконцентрировать на мне свое внимание.

Она поднялась с кресла и неторопливо расстегнула шелковую блузку, сбросила ее и обнажилась до талии. Ее груди отливали нежным цветом слоновой кости, пышные, тугие, без малейшей складки. Коралловые соски набухли, представляя собой двойной вызов.

— У меня странное ощущение, — произнесла Муара, — что я могу заставить вас передумать. — Она быстро сбросила мини-юбку и трусики под ней, обнажив теперь все свое великолепное тело. Под гордыми, выступающими грудями открылась узкая талия, которая плавно переходила в крутые бедра прекрасной формы. Дальше следовал нежный изгиб живота, а густой пучок вьющихся черных волос венчал сокровенное место на самом верху ее длинных, утолщающихся кверху ног. Она накрыла ладонями обе груди, приподняла их, направив на мгновение в мою сторону, потом медленно провела руками по своим бокам и сложила на сокровенном треугольнике.

— Передумайте, и я вся ваша, — предложила она. — Я не отнесусь к этому как к какой-то жертве, Пол Донован. Думаю, что получу от этого удовольствие. Вы можете слиться со мной любым приемом, которым пожелаете, и иметь меня столько раз, сколько захотите. Вполне возможно, я могу даже показать вам пару приемов, о которых вы раньше даже и не подозревали.

Я поднялся с дивана и поставил свой недопитый бокал на низенький столик возле дивана.

— Соблазнительное предложение, — выговорил я, — но, благодарю, не смею им воспользоваться.

— Вы это серьезно? — Ее глаза недоверчиво расширились.

— Ваш брат сейчас принимает участие в похоронах, — продолжал я, направляясь к двери. — Когда он вернется, спросите, кого он хоронил.

В этот вечер Хикс вернулся домой где-то около одиннадцати часов. Он выглядел несколько уставшим, когда смешивал себе коктейль, а я не приставал к нему с вопросами — в свое время он сам мне обо всем расскажет.

— В ваш дом я не ездил, — сообщил он. — Нет смысла что-то брать оттуда, если мы собираемся в Лондон.

— Правильно, — поддержал я его.

— Паршивая сделка, — продолжал он. — Я имею в виду «скорую помощь»; тип, который мне продал машину, не мог поверить своей удаче.

— Все прошло нормально?

— Медлен ехал на взятой напрокат машине, а я — на «скорой помощи», — продолжал свой рассказ Хикс. — Потом, на Лонг-Айленде, я спустил ее с утеса. Пролетела целых двести футов и грохнулась о камни. А перед тем мы облили ее бензином. Она пылала, как факел. — Он отпил немного из своего стакана. — Я подождал, чтобы удостовериться собственными глазами.

— Что… она кремирована?

Он кивнул, потом его лицо слегка покраснело.

— Я произнес там несколько слов, таких, какие захотели бы произнести вы.

— Несколько слов?

— Прах к праху… знаете, что-то в этом роде.

— Я почему-то думал, что ты не знаешь этих слов, — заметил я.

— Я слишком часто слышал их в Конго и выучил наизусть. Однажды мы наткнулись на трупы монашек в пункте религиозной миссии… — Он состроил брезгливую гримасу. — Но теперь мне не хочется вспоминать об этом.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Очень признателен тебе.

— Это лучший способ, я имею в виду пламя. Чисто. Ничего не гниет и не остается на корм червям…

— Да, — торопливо согласился я. — Скажи мне, пожалуйста, кто такой доктор Делато?

— Я сам, — ухмыльнулся он. — Через пару минут разговора с управляющим гостиницей по телефону он стал совершенно ручным, как котенок.

— Он поверил, что ты психиатр? — спросил я, пораженный. — И этому не помешал даже акцент восточного Лондона?