Росс Макдональд - Встретимся в морге (Испытание злом)

— Он был заколот, не так ли? А где орудие убийства?

— Да, его закололи пешней для льда. Сейчас ее проверяют на предмет нахождения отпечатков пальцев. Правда, я не думаю, что им удастся что-либо найти.

— Пешней? И ограблен? Здесь работал профессионал. Пятьдесят тысяч — здоровый кус. Богатые родители?

— Если верить слухам, то у папаши полмиллиона или около этого.

— Недурственно было бы с ним побеседовать.

— Он дома. Болеет. А вот мать, наверное, сейчас в моем офисе. Это недалеко отсюда.

— Письмо о выкупе при ней?

— Думаю, она оставила его дома.

— Мы начинаем заниматься этим делом. Для сравнения заведем два досье. В деле о киднеппинге самое главное — модус операции. Ведь шантаж — это как постоянный невроз. Правда, не так уж много шансов за то, что он повторится.

Форест механическим движением поддернул манжету и взглянул на циферблат. Мне показалось, что сейчас я услышу: «Сверим наши часы».

— Двадцать минут четвертого, — сказал он. — Надо идти. По пути вы кратко посвятите меня в суть, а попозже я вернусь сюда.

Мы прошли к зданию суда через газон. Заключенный подстригал его газонокосилкой. Скошенная трава свежо и сладко пахла, и после пружинистого асфальта было так приятно ощущать короткий «ежик» под ногой. Я говорил, а Форест слушал. Слушал внимательно. Мне казалось, что все мои слова записываются на магнитную ленту, крутящуюся у него в голове.

Придя в суд, мы застали Энн запирающей дверь офиса. Я представил ее Форесту.

— А что, миссис Джонсон уехала домой?

— Да, — ответила девушка. — Я пообещана, что сразу же поеду вслед. Хелен не может оставаться одна, и, похоже, что друзей или родных, способных поддержать ее в эту минуту, просто нет.

— Вы чуткая девушка.

От комплимента она вздрогнула и закусила нижнюю губу.

— Это единственная польза, которую я сейчас могу принести.

— Интересно, мисс Девон, а я мог бы с вами прокатиться? — спросил Форест. (Энн была так мила.) — Видите ли, я незнаком с местной топографией.

— Конечно. — Она повернулась ко мне под действием внезапного импульса. — Хов, мне необходимо поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Прямо сейчас?

— Пожалуйста, если у тебя есть время...

Форест мягко ввернул:

— Все нормально. Я пока просмотрю ваш отчет по делу Майнера.

Энн достала рапорт из кипы дел и, пройдя за мной во внутренний офис, закрыла дверь. Она стояла, прислонившись к косяку, держа руки за спиной, и разглядывала истертый ковер.

— Боюсь, что после сегодняшнего дня ты станешь меня презирать...

— Ты имеешь в виду размолвку с Сайфелем? Ни в коем случае. Наоборот, это обнадеживающий знак. А то я уже начал опасаться, что все твои чувства предназначены только для уголовников.

— На самом деле я просто ревнивая, сварливая баба. Но это не совсем то, о чем я хотела с тобой поговорить.

— Самое странное, что я об этом тоже подумал.

— Я влюблена в него, — сказала она.

— Я даже не знал, что ты знакома с Сайфелем. Что вы дружили...

— А мы и не дружили. Я не одобряю его. А он не принимает меня всерьез. Насмехается, говорит, что я синий чулок. Но с того самого дня, как он вошел в офис...

— Какого дня?

— Это было в феврале, когда он работал над делом Майнера. Ларри зашел, чтобы задать несколько вопросов. Ты был в отъезде, в северной части графства, Алекс куда-то вышел. Мы стали болтать, и он пригласил, меня позавтракать. С того самого времени я с ним и встречаюсь.

— Не усматривал в этом преступления. Только к чему такая секретность?

— Он не хочет, чтобы об этом узнала его мать. И кстати сказать, я не хотела, чтобы об этом узнал ты.

— Обе причины мне кажутся просто глупыми.

— Неужели? Мне стыдно за себя, Хов. Он ведь не в моем вкусе. Иногда мне кажется, что я его ненавижу. Его интересуют лишь деньги и успех в обществе. Эгоистичный сквалыга. Как я могла полюбить подобного типа? Не знаю... И тем не менее — думаю только о нем, мечтаю о нем по ночам. Что такое со мной случилось, Хов?

— Во-первых, похоже, что это любовь. У тебя было затяжное детство. Но лучше поздно, чем никогда.

— Ты смеешься надо мной.

— Неужели это настолько страшно? Могу добавить, что я немного удивлен, но нисколечко не шокирован. Настанет время, когда он должен будет жениться, а ты выйти замуж.

— Неужели ты думаешь, что он женится на мне! Нет. Он дожидается смерти мистера Джонсона, чтобы жениться на ней! — Ее голос понизился до мелодраматического шепота.

— Ты выставляешь его в худшем свете, чем он есть на самом деле. В Сайфеле нет ничего такого, что умная женщина не смогла бы обратить в свою пользу. Он просто испорчен. Бьюсь об заклад, что причиной его испорченности является мать.

— Так и есть. Я видела их вместе. Он похож на большую кошку, мурлыкает, когда его мать чешет за ушком. Ох, как я презираю этого человека!

— Хм-м... — только и сказал я.

Она отвернулась, чтобы вытереть слезы. Ее голос глухо пробурчал сквозь салфетку.

— Хов, прости меня, но это не то, о чем я хотела с тобой поговорить. Ты будто вытянул из меня...

— Можешь называть меня Торквемадой.

— Слушай, завязывай со своими шуточками, я ведь серьезно. Это важно. Мне необходимо было высказаться, и я не смогла сдержаться. Не понимаю, что на меня нашло, но морально...

— Очнись, — сказал я громко и как можно мягче. — Ты хотела мне что-то сообщить. Вот и я.

— Я видела раньше этого мертвого мужчину, Хов.

— Где?

— С Ларри Сайфелем. Но боялась тебе об этом говорить.

— Продолжай. Когда ты видела их в последний раз?

— В феврале, в день суда над Фредом Майнером. Я пришла, чтобы встретить Ларри перед залом заседаний — мы должны были вместе позавтракать. Так вот, Сайфель сидел в пустом зале и разговаривал с этим человеком.

— Ты уверена?

— На все сто. Иначе зачем мне об этом говорить? Я не могла забыть его лицо, эти, красноватые глазки. И лысину. В тот день на нем не было парика.

— О чем шел разговор?

— Я не прислушивалась. К двери они подошли вместе. Ларри пожал ему руку и сказал, что если понадобится помощь, то он сам найдет его в Лос-Анджелесе.

— Если Ларри понадобится его помощь?

— Да. Что ты намереваешься теперь предпринять, Хов?

— Разумеется, отправить Сайфеля на опознание трупа. И получить положительный результат. Если, конечно, Сайфелю будет угодно дать нам положительный ответ.

Она схватила мою ладонь обеими руками и сквозь слезы посмотрела мне в глаза.

— Только, пожалуйста, не говори ему, что это я...

— Ты настолько без ума от него?

— Это ужасно? Я чувствую себя такой одинокой, когда его не вижу...

— Даже если он каким-нибудь образом причастен к этому делу?

Она прижалась лицом к моему плечу.

— Он причастен. Я поняла это, как только увидела труп в покойницкой. И похоже, что интуиция меня не подводит.