Росс Макдональд - Встретимся в морге (Испытание злом)

Он лично открыл дверь. Глаза его были мутными и сонными. Адвокат радостно обдал меня едкой волной алкоголя, затем провел в застекленный холл и впервые за все время нашего знакомства заговорил шепотом:

— Вы ведь знаете, что произошло?

— Много чего произошло.

Его рука вцепилась в мою.

— Я имею в виду старикана. Он умер сегодня, то есть вчера...

— Форест только что сообщил мне об этом. Вскрытие будет?

— Не вижу для этого никаких оснований. Доктор заверил Хелен, что это коронарный тромбоз.

— После этих слов она, видимо, вздохнула с облегчением...

Его аж перекосило.

— Нет ли в ваших словах подтекста?

— Его надо искать не в моих словах, а в происходящем здесь. Я всего лишь стараюсь докопаться до истины. И сейчас, на мой взгляд, появились некоторые факты, способные заинтересовать юриста. Человек серьезно болен. Известно, что чрезмерное волнение способно его убить. Совершенно определенное действие, которое сильно влияет на психику и общее физическое состояние. Я имею в виду похищение сына. Человек умирает, и возникает логичный вопрос: не убийство ли это?

— Вы хотите знать мое мнение? Я считаю сей «факт» весьма спорным. Для сравнения можно привести несколько примеров подобных этому дел, в которых убийство было доказано...

— Я намекаю на ваши показания. Форест мне сказал, что именно вы сдали Керри Сноу ФБР за дезертирство. Это было в сорок шестом. Я не верю, что с человеком можно поступить подобным образом и спокойно об этом забыть.

— Вы называете меня лжецом?

— Я хочу сказать, что память — это как бы импровизационная пьеса. Трактовка — совершенно вольная. Вам необходимо поработать над режиссурой.

— С меня довольно! Кем вы себя мните, черт вас побери?

— Диогеном. У меня диогенов комплекс. А вы?

— Эдипом, — произнесла Хелен Джонсон от дверей. — Перед вашим приездом мы как раз обсуждали эдипов комплекс и его последствия. Ларри сказал, что Эйбель существовал в его жизни как образ отца. А так как «отцу» теперь капут, то у Ларри появилась непреодолимая потребность овладеть «образом» матери, в роли которой, разумеется, выступаю я. Все правильно, Ларри?

— Быстро работаете, Сайфель.

— Идите к черту. — Его перекосило. Он рывком развернул меня. Правый кулак немедленно взлетел к моему лицу.

Левым предплечьем я парировал апперкот, придвинулся и захватил его руки в «тиски».

— И когда ты только вырастешь?! Удар по носу никогда не решал проблем.

Я знал типов вроде Сайфеля, в молодости частенько возился с подобными: легкоранимое «эго», скрывающееся под жирком блефа и тщеславия.

— Отпусти руки! Узнаешь, кто тут взрослый, когда я размажу твою башку по полу.

Он изо всех сил пытался освободиться. В пьяных адвокатских глазах стояли слезы ярости. Его подвергли унижению перед женщиной, и Сайфель не мог этого вынести. Я не сомневался, что он достаточно натерпелся подобных выходок от своей матери.

Хелен Джонсон положила руку ему на плечо.

— Ларри, тебе необходимо успокоиться. Если это будет продолжаться, то мне придется попросить тебя покинуть этот дом.

От прикосновения женщины адвокат словно окаменел. Я отпустил его. Трясясь от ярости, Сайфель повернулся к Хелен.

— Ты просто не слышала, что он говорил.

— Не слышала чего? — Она была очень спокойна, я бы сказал, даже чересчур. Ночью от ее красоты веяло странным холодом. И темнотой. На лбу появились морщины, в глазах сквозило сомнение, под ними набухли синеватые полукружия.

— Он фактически обвинил тебя в убийстве собственного мужа, а меня — в сокрытии информации.

— И?.. — Со слабой негаснущей улыбкой она повернулась ко мне.

— Мистер Сайфель преувеличивает. Форест, агент ФБР, предположил такую формулировку касательно смерти вашего мужа: «косвенное убийство». Я хотел узнать мнение мистера Сайфеля, ведь он адвокат: лежит ли на похитителях ответственность за смерть мистера Джонсона?

— Так, значит, вот вы зачем приехали сюда в такой час — попросить у Ларри юридической консультации...

— Я приехал, чтобы разобраться.

— Хорошо, тогда давайте сначала поговорим о причине смерти Эйбеля. Я думала об этом весь вечер, точнее всю ночь. Мне кажется, лучше всего будет рассказать вам правду. Тут что-то такое есть...

Сайфель развернулся, загородив женщину своим вечерне-пиджачным плечом.

— Хелен, ни слова больше. В таком состоянии у вас достанет глупости обвинить себя черт знает в чем.

Ее взгляд был устремлен мимо него.

— Так вот, я и говорю, находясь в таком состоянии, что правда обычно спасает от греха. Падая в бездну, цепляешься не за что-нибудь, а за нее — вы понимаете, — даже если обдираешь руки. Кроме того, даже не пытаясь играть роль безутешной вдовы, я понимаю, что крупно задолжала и сейчас настало время платежа.

Ее психический надлом меня здорово напугал.

— Мы можем сесть и поговорить? — спросил я.

— Конечно. Простите, ради Бога. Вы, наверное, очень устали. Мистер Форест рассказал о том, что вы пытаетесь сделать. Не могу выразить, насколько я вам благодарна...

— Не стоит, — сказал я. — Пока Джейми не найден, все это ничего не стоит.

— Нет. Не могу с этим согласиться. — Ее глаза внезапно наполнились слезами. — Но проходите же.

Она усадила меня в углу гостиной на круглый секционный диван возле камина. Эвкалиптовые бревнышки почти прогорели, распространяя слабый запах лекарств. Неверный свет жался по стенам; ночь приникла к огромному окну.

— Что будете пить, мистер Кросс? Ларри с удовольствием сделает вам напиток, не правда ли, Ларри?

— Разумеется, — раздраженно отозвался Сайфель.

— Это очень любезно с вашей стороны, но, боюсь, мне придется отказаться. В сие позднее время это просто собьет меня с ног.

— Тогда выпей сам, Ларри. Ты знаешь, где что стоит.

Сайфель вышел из комнаты. Женщина примостилась рядом, на низкой спинке дивана.

— Я очень привыкла к Ларри, правда, в последнее время он здорово портил мне настроение. Сегодня капля переполнила чашу. Он сделал мне дьявольски наглое предложение. Ему пришло в голову, что сегодня самый подходящий день для того, чтобы убежать на край света и поживать себе на этом краю до скончания века. Можете себе представить? В подобных-то обстоятельствах...

— Да, я могу себе это представить.

— Я чуть было не выставила его вон.

— Но почему-то не выставили...

— Я боялась оставаться одна.

— Ну, а друзья, родственники?

— Никого, с кем бы мне хотелось побыть. Я телеграфировала матери в Нью-Йорк, и видимо, она вылетит завтра либо послезавтра. — Хелен понизила голос. — Ларри меня страшно разочаровал. Я-то думала, что в такую минуту смогу ему довериться.

— Он пьет уже с полудня. Ничего странного, что тормоза у него напрочь отказали.