Росс Макдональд - Встретимся в морге (Испытание злом)

Карточка, какие носят в бумажниках, была раскрашена от руки. Краски потускнели, выцвели, но тем не менее мне удалось разглядеть полоски красного на губах и высоких скулах, а также коричневые всполохи в глазах и оттенки крашенных хной волос. Эми Майнер.

Когда мы подъехали к зданию суда, Эми Майнер уже закончила доказывать свою невиновность перед большим жюри. Ее освободили. Окружной прокурор вышел из зала заседаний, чтобы побеседовать со мной. У него сложилось впечатление, с которым согласились и присяжные, что Фред Майнер — виновен, а его жена — нет. Я не стал спорить а просто передал ему и Молли, и фотографию.

По словам бейлифа, Эми около двух часов дня вышла из суда свободным человеком. Около здания ее поджидала в «линкольне» Хелен Джонсон. Похоже, что они вместе направились во владения Джонсонов.

Было десять минут третьего. Я позвонил из кабинета Сэма Дрессена. Ответил Джейми и почему-то шепотом:

— Привет. Это ты, мамочка?

— Ты не знаешь, где она?

— Да-а, наверное, покататься поехала...

— А куда?

— Может быть, в Сан-Франциско. А ко мне бабуля приехала.

В этом месте разговора у него отняли трубку, и я услышал хрипловатый старушечий голос:

— Кто говорит?

— Ховард Кросс.

— А, да. Хелен упоминала о вас. Я ее мать.

— Она что, действительно поехала в Сан-Франциско?

— Разумеется, нет. У Джейми такая каша в голове. Хелен едет с миссис Майнер в Сан-Диего. Хотите что-нибудь передать? Думаю, к вечеру она будет...

— В Сан-Диего? А куда именно?

— В дом миссис Майнер. Хелен категорически этого потребовала. Я так поняла, что она хочет что-то выяснить о прошлом миссис Майнер...

— А адрес, адрес вам известен?!

— Боюсь, что нет. В любом случае они еще не добрались до места, ибо выехали совсем недавно. — В ее голосе вместо приятной хрипотцы прорезались грубоватые нотки. — На тот случай, если вы позвоните, мистер Кросс, Хелен просила передать, что ничего серьезного не было. И хотела бы добавить — как бабушка Джейми, что, если смотреть в будущее...

— Спасибо, — бросил я вместе с трубкой.

Не терявший времени Сэм достал справочник города Сан-Диего.

— Хов, тебе известна ее девичья фамилия?

— Вулф. Эми Вулф, — произнес я по буквам.

В справочнике оказалось несколько Вулфов. Мы оставили список у связистов и взяли радиофицированную машину. Проезжая Ла Джоллу, я услышал зуммер вызова, а затем на коротких волнах голос диспетчера. Нужный нам Вулф оказался Дэниэлом, который был владельцем бакалейной лавки в восточной части города.

«Соседский Рынок Дэнни» оказался магазинчиком на окраине рабочего квартала. Он находился на первом этаже древнего двухэтажного дома, который, судя по всему, был местным раритетом. На окне кто-то жирно вывел мылом: «Очень-Свежие-Яички-Прямо-С-Ранчо». Машины Хелен я не увидел. Кроме пары молодых мамаш, проветривавших детские коляски, да валявшегося на дороге пса, который при нашем приближении поднял морду с асфальта, на улице не было ни души. Пыльные пальмы пьяновато покачивались в полуденном бризе.

Я отослал Сэма с машиной за угол, а сам распахнул дверь. Звякнул колокольчик. Магазинчик был крохотный, света в нем было маловато, к тому же внутри довольно сильно пахло подкисшим молоком. В дальнем конце за мясным прилавком я увидел человека в замызганном фартуке, обслуживающего покупательницу — молодуху в тесных джинсах, с невероятными висюльками в ушах.

Она попросила четверть фунта болонской копченой колбаски. Мужчина аккуратно отрезал нужный кусок, взвесил и завернул. Ручищи у него были здоровые и с тыльной стороны покрыты черной шерстью. На макушке посверкивал розовый череп, а остатки волос над ушами приобрели сероватый оттенок. Брови были черные и густые, и на старом и тонком лице они держались с большим трудом.

Увидев за стойкой полку с комиксами и религиозными журнальчиками, я сразу же бросился их рассматривать. На прилавке кучей был навален всякий хлам: открывашки для бутылок и пластиковые пробки, пачки вяленого мяса, юмористические открытки, резиновые ящерицы, жевательная резинка, искусственные мухи в пластиковых коробочках, связки чеснока. На стене за прилавком висел ящичек с пешнями. В глаза бросались красные пластиковые рукоятки.

Человек в фартуке подошел к кассе за сдачей. Осчастливленная колбасой посетительница вышла из магазина.

Мужчина нагнулся вперед, оперся одной рукой о прилавок и опустил острое плечико вниз.

— Желаете чего-нибудь?

— Пешню.

Он развернулся и вынул одну.

— Лучше я вам ее заверну. А то еще проткнете себе что-нибудь.

— Не стоит. Сойдет и так.

Он передал пешню мне. По виду она была идентична той, которую я видел в шее Артура Лемпа.

— Не могу сказать, что торговля этими штуками идет чересчур бойко. — Голос был монотонным, напитанным горечью и пронизанный жалобным хныканьем. — Зачем я вообще их заказал... За последние месяцев шесть я продал, по-моему, штуки четыре. Хотите еще что-нибудь?

— Да нет, спасибо.

— С вас двадцать пять и один. Итого двадцать шесть центов.

Я дал ему два десятицентовика и шесть монеток по одному.

— Пригодится для сдачи, — сказал он.

— Как дела идут?

— Могло быть и лучше. А могло и хуже. Помню времена, когда было совсем плохо. — Он со стуком задвинул ящик кассы. — Не поймите меня превратно, я не хочу сказать, что сейчас дела идут как надо... Мой главный враг — супермаркеты. Люди, которым я годами продавал в долг, теперь проходят мимо, не обращая внимания на мой магазин. — Он посмотрел на меня жгучими карими глазками. — Проездом здесь?

— Не волнуйтесь, я не коммивояжер, мистер...

— Вулф. Дэнни Вулф.

— Меня зовут Ховард Кросс.

— Где-нибудь здесь живете?

— В Пасифик-Пойнте.

— Да ну? У меня в Пасифике замужняя дочка. Знаете ее? Эми Майнер? Она замужем за парнем по фамилии Майнер...

— Знаю, и очень неплохо.

— Да ну? Тогда можете ее подождать. Она как раз сейчас едет сюда. Так вы, стало быть, дружок Эми...

— Ее мужа я знаю несколько лучше.

— Фреда? — Он перенес свой вес на руки и перевалился на мою сторону. — Слушайте, а что с ним произошло? Я всегда считал его вполне уравновешенным... Еще когда он только обхаживать начал мою дочурку, то понравился мне, даже больше чем ей самой. Эми-то у меня чванлива была — не приведи Господь! Чтобы моряк, да еще с военного корабля — подобная перспектива была не для нее. Это у нее, знаете, еще с детства, закидоны-то, да, насчет того, что она там вся из себя, первая-распервая. Я называл ее герцогиней. — Он с большим трудом вынырнул из прошлого. — Но, судя по всему, я все ж таки ошибся. Во Фреде-то. Слыхал, что он воткнул себя головой в самое что ни на есть дерьмо. Наезд, слыхал, так что ль?