Ричард Пратер - Трое под одним саваном (сборник)

Я поблагодарил Илону и ушел. Спустившись вниз, я нашел Джо Грейса и спросил его:

— Скажите, а когда Уэлч — ну, другой детектив — приходил сюда и разговаривал с вами, он был один?

— Дайте-ка вспомнить... — наморщил лоб управляющий бара. — Да, когда он разговаривал со мной, он был один. Но мне кажется, что он пришел сюда с каким-то молодым парнем. Да, они потом посмотрели представление и поужинали.

— А вы не помните, как выглядел этот парень?

Грейс покачал головой, и я показал ему фотографию Джонни Кэбота, которую носил с собой.

— Да, это он, — подтвердил Грейс. — Я припоминаю, что я еще подумал тогда: этот парень загорел сильнее, чем Дэн Трип. И эти бледно-голубые глаза — да, это был он. А почему вы меня о нем спрашиваете?

— Просто из любопытства. Мне обязательно нужно с ним встретиться. Еще раз большое спасибо. Я пришлю вам новых клиентов.

Грейс улыбнулся мне, и я ушел. Значит, Джонни Кэбот заходил в «Гротто» вместе с детективом Уэлчем. Чем больше я узнавал, тем таинственнее становилось это дело. Но в кромешной тьме его обстоятельств уже начали пробиваться лучики догадок. Я не удивлялся тому, что в Лос-Анджелесе живут три — а может, и все триста — девушек по имени Илона. Странным было то, что этот красавчик Джонни Кэбот знал всех троих. Более того, с одной он работал, с другой встречался, а на третьей был женат. Открывая для себя одну Илону за другой, я поначалу растерялся — неужели это совпадение? Но к совпадениям я отношусь крайне подозрительно, поэтому когда я понял, что все три девушки не случайно носят одно и то же имя, я начал кое о чем догадываться.

Коммивояжер посудной компании Кэбот знал трех Илон по той простой причине, что его целью было познакомиться с ними и узнать об их прошлом. Впрочем, знакомиться ему пришлось только с двумя — с Илоной по прозвищу Венгерский Ураган он вместе работал, хотя и недолго. Допустим, с этой Илоной ему не пришлось знакомиться специально. Зато двух других он отыскал сам, исходя из одному ему известных соображений. Пятнадцатого числа он познакомился с Илоной Бетан, русалкой из бара «Гротто», а семнадцатого — с Илоной Грин — которая, как оказалось, была той Илоной, что нужно, — и двадцать третьего он женился на ней.

Все это нужно еще хорошенько обмозговать. Но главное, побыстрее найти Джонни Кэбота и его жену, а также детектива Гарри Уэлча. Я позвонил на Робард-стрит, но мне снова никто не ответил. Дент, администратор в театре «Вестландер», все еще кипел от злости по поводу загадочного исчезновения Джонни. Позвонив клерку в отель «Франклин», я выяснил, что Кэбот и там не появлялся.

Просмотрев телефонную книгу Лос-Анджелеса и городской справочник, я не обнаружил там имени Гарри Уэлча. Я позвонил в дюжину сыскных агентств, руководителей которых я знал лично, и нескольким другим детективам, которые, судя по слухам, были отличными сыщиками, но никто из них никогда не слышал о детективе по имени Гарри Уэлч. Зато детский дом «Бантинг» найти оказалось совсем не трудно. В телефонной книге указывалось, что он расположен на улице Оранж, дом номер 7230.

Было еще только полдевятого, поэтому я позвонил в детский дом и поговорил с мистером Симпсоном. Судя по голосу, этому мистеру Симпсону было никак не меньше ста восьмидесяти лет и он в любую минуту мог обернуться призраком. Слушая его голос, я боялся, что в следующее мгновение он умрет. Однако мистер Симпсон заверил меня, что он давал детективу по имени Уэлч кое-какие сведения о воспитанницах детского дома и что он не возражает, если я приеду и поговорю с ним.

Я остановил свой «кадиллак» у тротуара и по цементной дорожке подошел к деревянному крыльцу. Ступеньки его скрипели подо мной, как кости ревматика, и время от времени мягко вздыхали. Справа от большой двери над кнопкой звонка висела небольшая, потемневшая от времени латунная табличка, извещавшая, что это и есть детский дом «Бантинг».

Дверь мне открыл сам мистер Симпсон. Старичок был совсем небольшого роста, а сквозь абсолютно белый пушок на голове просвечивала розовая кожа. На узком лице старика весело блестели сохранившие прежнюю живость карие глаза. Я сказал ему, что меня зовут Шелл Скотт, что я только что звонил ему и объяснил, зачем я сюда приехал. Да, он помнил о том детективе, что приезжал сюда до меня. Я задал Симпсону несколько наводящих вопросов, и он сообщил мне все, что он знал об Уэлче и о цели его посещения детского дома. Рассказ старика подтвердил мои догадки.

По словам мистера Симпсона, детектив Уэлч рассказал, что двадцать два года назад, седьмого апреля, в детский дом «Бантинг» поступила семимесячная девочка. Детектив хотел узнать, как сложилась жизнь этой девочки дальше и где он может найти ее сейчас. Мистер Симпсон продолжал рассказывать своим мягким дрожащим голосом:

— Я просмотрел наши записи и нашел ту, которая была ему нужна. Девочку сдала в детский дом ее мать — Мэри Лэссен. Потом мы узнали, что она покончила с собой.

— Мэри Лэссен совершила самоубийство? А когда это случилось?

— Где-то через неделю после того, как она оставила у нас девочку. Дитя было рождено вне брака, и, насколько я понимаю, папочка не хотел знать ни малышку, ни ее мать. Тогда не хотел. Для Мэри Лэссен это, должно быть, было большим ударом. Но самое удивительное — это то, что именно папаша послал детектива найти эту девочку.

— А кто был ее отцом? — поинтересовался я.

— Его зовут Уильям Грант, вернее, звали. Он уже умер. Его похоронили несколько недель назад.

Мистер Симпсон сказал далее, что смерть Гранта — он так думал, но не был в этом уверен — стала причиной того, что детектив Уэлч отправился на поиски девочки. К сожалению, добавил старик, он сам мало чем мог помочь Уэлчу, поскольку лет десять назад часть детдомовского архива погибла. Там была и запись о том, кто удочерил девочку. Так что мистер Симпсон не смог сообщить имени ее приемных родителей.

— А этот Уэлч, — спросил я, — он не сказал вам, откуда приехал? Или где остановился в Лос-Анджелесе?

Мистер Симпсон покачал головой:

— Нет, он мне ничего не сказал.

— А вы помните, когда он приходил к вам?

— После вашего звонка я спросил у наших сотрудников, когда к нам приходил этот детектив Уэлч. Это было двенадцатого, в понедельник, чуть больше двух недель назад.

У меня остался всего один вопрос. Можно было бы и не задавать его, поскольку ответ я хорошо знал. Но я все же спросил Симпсона, просто так, для подтверждения моей догадки:

— Вы мне так и не сказали имени девочки...

— Пока ее не удочерили, у нее не было своей фамилии. А звали ее Илона...

Я вернулся к себе домой в начале двенадцатого ночи. Предварительно я все же попытался, но без особого, правда, успеха, установить местонахождение Джонни Кэбота и его жены. Я припарковал машину на противоположной стороне Норт-Россмор-стрит, напротив отеля «Спартан», перешел через дорогу, вошел в отель и поднялся на второй этаж. И тут я услыхал, что кто-то поднимается за мной по лестнице.