Энтони Бруно - Невезение

– Мистер Нэш! Мистер Нэш!

Сэл оглянулся на дверь, из-за которой доносился встревоженный голос. Конечно же, наш вездесущий мистер Телохранитель.

– С вами все в порядке, мистер Нэш?

Чертов ублюдок молотил кулаками в дверь так, будто собирался пробить в ней дыру.

Джозеф подскочил в кресле.

– Кто это, черт побери?

– Мой телохранитель, – прохрипел Нэш, хватаясь за грудь.

Сэл равнодушно взирал на то, как Нэш с трудом поднимался на колени, уставясь на плакат глазами, в которых читались страх и мольба. Сэл взглянул на плакат – боксеры стояли нос к носу, мускулы на руках вздулись, ноги крепкие, как стволы деревьев. Он снова посмотрел на Нэша, тот кивнул на плакат. Его кроличьи зубы торчали наружу, но он больше не улыбался. Похоже, Нэш наконец созрел для серьезного разговора.

– Знаешь, Сэл, у меня есть одна идея, которая, думаю, заинтересует тебя.

Телохранитель, словно ополоумев, продолжал молотить кулаками в дверь.

Нэш кивнул.

– Майк, все в порядке, – сказал он, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. Он подошел к двери и отпер ее. – В чем дело, Майк?

Телохранитель застыл в дверном проеме, вперив взгляд в Сэла и Джозефа.

– Я услышал шум, мистер Нэш.

– Ничего страшного. Просто я опрокинул кресло.

Телохранитель подозрительно поглядел на смятые чертежи на полу и спросил:

– Вы уверены, что все в порядке, мистер Нэш? – и мрачно уставился на Сэла.

Нэш сгреб его за плечи и доверительно улыбнулся.

– Ты отлично справляешься с работой, Майк. Поверь мне, все в полном порядке. Если ты мне понадобишься, я позову. Договорились?

Сэл тоже уставился прямо в глаза настырному парню, но этот ублюдок ничуть не смутился. Это совсем уж не понравилось Сэлу.

Майк еще раз окинул взглядом помещение и вышел. Нэш закрыл за ним дверь и задвинул засов.

– Что это он так нервничает? – спросил Сэл.

– Да, чего он такой нервный? – тут же встрял Джозеф.

Потирая грудь, Нэш наклонился, чтобы поднять кресло, и чуть скосил глаза.

– Майк? Он хороший парень. Не обращайте внимания. Просто он новичок, старается угодить. – Он поставил кресло к столу и сел. – Кстати, он ваш соотечественник. Его фамилия Томаззо. Майк Томаззо.

Сэл равнодушно пожал плечами. Его не интересовали соотечественники. Ему нужны были только деньги.

– Ну, так что это за идея?

Нэш поглядел на плакат и нервно ухмыльнулся.

– Думаю, она тебе понравится, Сэл, – сказал он. – Даже очень понравится.

– Да ну? И что же мне так понравится? Объясни, я жду.

– Грандиозный боксерский поединок. Самый грандиозный в истории бокса. Он состоится через две недели.

– Ну и?..

– Ты ведь умеешь сделать правильную ставку, Сэл?

Склонив голову к плечу, Сэл поглядел на пухлые щеки и щегольской костюм Нэша и начал снова сжимать мячик.

– Давай выкладывай.

Специальный агент ФБР Катберт Гиббонс поглядел на своего босса – тот восседал за большим столом красного дерева, верхняя часть его торса была обрамлена высокой спинкой кожаного кресла, а позади него в окне высилась одна из башен Международного торгового центра. К столу была прикреплена новая бронзовая табличка с очередной должностью босса: «Заместитель директора Брент Иверс». Нечто новенькое – куратор специальных агентов Манхэттенского оперативного отдела теперь, оказывается, автоматически становился заместителем директора. Иверс, похоже, еще больше поседел на макушке, мешки под глазами набрякли, ямка на подбородке стала глубже. Над головой Иверса на фоне голубого неба сверкали окна Международного торгового центра. Впечатляющее зрелище. Истинный портрет современного американского законника: заместитель директора и начальник специальных агентов Брент Иверс. Гиббонс глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Дерьмо остается дерьмом, как его ни назови.

Войдя в кабинет. Гиббонс заметил маленький магнитофон на письменном столе. Иверс глядел на магнитофон, и Гиббонс решил, что это имеет какое-то отношение к тому, из-за чего его вызвали сюда.

– Итак, Берт, – начал Иверс, постукивая пальцами по столешнице, – все готово к знаменательному событию?

Гиббонс удивленно взглянул на босса.

– Какое еще событие?

Иверс хихикнул.

– Не скрытничайте, Берт. Ваша свадьба, конечно.

Гиббонс уставился на темно-красный бухарский ковер и почесал затылок, поросший редкими седыми волосами. Он терпеть не мог, когда его называли Бертом, ненавидел это почти так же, как свое имя Катберт. Каждый, кто был знаком с ним достаточно хорошо, знал, что называть его следует Гиббонсом, просто Гиббон-сом. Но еще больше он бесился, когда его расспрашивали о личных делах. Эта свадьба никак не касалась Иверса. Дерьмо поганое.

– Все случилось неожиданно, – сказал он, кисло улыбнувшись.

– Это просто великолепно. Рад был услышать об этом, Берт. У нас тут нечасто бывают свадьбы. Агенты, как правило, обзаводятся семьей до того, как приходят к нам. И кроме того, многие мужчины, достигнув определенного возраста, уже не стремятся связать себя узами брака.

Гиббонс вскинул подбородок, пытаясь разгладить складки на шее.

– Какого же это возраста?

Иверс улыбнулся и подмигнул ему.

– Ну, Берт, пора взглянуть правде в глаза, мы оба давно не мальчики. А вы уже перешагнули пенсионный порог.

– Порог, установленный нашим Бюро, – напомнил ему Гиббонс. – Все прочие мужчины в этой стране уходят на пенсию в шестьдесят пять.

– Я не хотел вас обидеть. Вы превосходный агент. Именно поэтому для вас было сделано исключение и мы позволили вам остаться.

Гиббонс вскинул брови. Прямо-таки королевское «мы», черт его побери.

– Во всяком случае, – продолжал Иверс, – я просто хотел сказать, что Бюро желает вам и Лоррейн всего самого наилучшего. Вы оба этого заслуживаете.

– Благодарю вас.

– Готов поспорить, Лоррейн очень довольна, что вы сидите тут, а не занимаетесь оперативной работой.

Иверс подтолкнул магнитофончик на середину стола.

– О да. Кабинетная работа для меня хуже смерти, Брент. Даже не знаю, как благодарить вас.

– Может быть, это прозвучит банально, но это истинная правда. Вы, Берт, счастливчик. Лоррейн... необыкновенная женщина.

Верхняя губа Гиббонса снова вздернулась.

– Спасибо за столь лестный отзыв.

Лоррейн была необыкновенной женщиной. А теперь она стала необыкновенной занудой. Прежняя Лоррейн была отличной бабой, вполне разумной и с чувством юмора. Именно на такой он хотел жениться. Но нынешняя Лоррейн совершенно спятила и понемногу превращает в сущего идиота его самого. А все эта чертова свадьба. Просто свернула ей мозги набекрень. Ничто ее не волнует, кроме цветов, свадебного платья, поставщиков провизии, церкви и всякого прочего... в общем, подготовка к свадьбе. Да еще и занавески! Ни с того ни с сего втемяшились ей в голову эти дурацкие занавески с рюшами, которые полностью загораживают свет. Совсем лишили ее покоя. Но самое ужасное, что Лоррейн больше не спорит с ним. Что бы он ни сказал, она со всем соглашается. Из кожи вон лезет, лишь бы угодить ему. Угодить любой ценой. И он понимал почему. Из-за этой чертовой свадьбы. Она боится, что он передумает и даст деру. Вот и ведет себя как последняя идиотка. Порой он был готов послать свадьбу к чертям собачьим. Переждать, пока эта глупая гусыня не станет прежней Лоррейн.